— Нетерпелива, как всегда, — улыбнулся Кейт. — Как и я. Дело в том, что непрерывно поступает новая информация. Очередной день может добавить гвоздей в его гроб. Но дальше затягивать не стоит. Я собираюсь завтра в Дарлингтон. Хочешь поехать со мной?
Эта идея ее пугала, но Пруденс сказала:
— Да. Особенно если смогу увидеть, как Дрейдейл провалится в ад.
— Я постараюсь доставить тебе такое удовольствие. Обещаю. Сейчас в опасности слишком много людей. Дрейдейл бьет в любого, кто связан с тобой, даже новых жильцов в твоем прежнем доме.
Пруденс застыла с булочкой в руке.
— Стоунхаусы! Может Дрейдейл знать о них?
— Да, черт побери! От конюха Толлбриджа. — Кейт поднялся и быстро поцеловал ее. — Мне нужно послать туда людей, предупредить и обеспечить безопасность. Кого еще ты забыла?
Пруденс задумалась.
— Если Эрон и Сьюзен в безопасности, то, пожалуй, никого. Во «Дворе белой розы» я была близка только с Хетти.
Кейт ушел, и Пруденс поймала себя на том, что аппетит у нее пропал. Вдруг встревожившись, она вышла в парк и увидела Хетти с детьми около дома. Дети играли с мячом, Тоби вертелся рядом, Хетги сидела на скамье под деревом.
Услышав детские голоса с другой стороны, Пруденс обернулась и увидела у озера дочерей Артемис. Пруденс была бы рада видеть всех детей, играющих вместе, но…
Флавия и Джулия вбежали на китайский мостик, перекинутый через ручей, впадавший в озеро, и Пруденс занервничала. Вода — это явная опасность, а в извращенном, мстительном уме Дрейдейла любой обитатель Кейнингза мог оказаться мишенью.
Вообще-то вокруг работало много людей, включая тех, кто очищал берега озера от камыша. Кейт, возможно, переусердствовал и перестраховался, но Пруденс не могла его в этом винить.
Однако нельзя болтаться тут весь день, высматривая опасность. Ее ждут дела. Пруденс вернулась в дом и, упрекая себя в глупости, положила в карман свой старый нож и сунула в корсаж кинжал.
В тот день все семейство собралось за обедом. Вдова не создавала проблем, если не считать того, что она поинтересовалась, будут ли друзья Пруденс обедать с ними. Артемис молчала. Мистер Гуд, похоже, искренне считал Пруденс давней знакомой.
Сестер Кейтсби появление детей оживило и воодушевило.
— Такой печальный случай, — сказала мисс Кейтсби. — Такое жестокое обращение.
Мистер Коутс пространно изложил свое мнение о законах о бродяжничестве, Кейт вставлял замечания, поддерживая беседу, пока вдова не сказала:
— Надеюсь, эти дети ведут себя прилично. Ведь они не приучены к такому окружению.
— Они прекрасно себя ведут, — храбро ответила мисс Сесили. — Мы ни звука от них не слышала, правда, сестра? И от собачки тоже. Она не лает.
— Беспородная, — бросила вдова.
Пруденс предпочла думать, что она имеет в виду собаку.
Эта сдержанно-нервозная атмосфера продолжалась и за чаем, но открытой конфронтации не было, и, похоже, никто не собирался задерживаться. Пруденс с удивлением поймала себя на том, что ее это не волнует. Пусть вдова и Артемис расхлебывают кашу, которую заварили. А у нее есть дела поважнее.
Сейчас ей хотелось выяснить, насколько безопасно Уилли и Саре пойти к озеру.
Пруденс смело вошла в кабинет Кейта, едва взглянув на клерков, хотя заметила, что все они встали и как это нелепо. В смежной комнате Кейт просматривал бумаги.
Они поцеловались, словно это было так же естественно, как дышать.
— Это безопасно? Я уверена, что для них это станет большим удовольствием.
— Лодки и мост проверили сегодня утром, и люди рядом работают, так что никто не сможет повредить им. Я пойду с тобой, чтобы все устроить.
Пруденс оглядела письменный стол.
— Но у вас много дел, милорд.
— Призываете меня исполнять свой долг, миледи? Я планирую снова поиграть в бездельника. В прошлый раз я был щедро вознагражден за это.
Они нашли Хетти с детьми в комнате. Разумеется, при упоминании о лодке Уилли загорелся желанием пойти. Сара колебалась, но и она согласилась прогуляться. Кейт велел снова проверить лодку и повел Хетти и детей к озеру.
— Надеюсь, они останутся, — сказала Пруденс, видя их радостное волнение.
— Будут проблемы, — предупредил Кейт. — Сейчас они гости; но если Уилл Ларн будет работать здесь, то его семья не сможет пользоваться привилегиями, в которых отказано другим слугам. Хотя не вижу причин, почему все не могут пользоваться лодками время от времени. Ведь мужчинам разрешено ловить рыбу в свободное время. Нет, это не мое решение. Так распорядился мой отец.
— Тогда он был таким же добрым, как ты.
— Скорее прагматичным. Он не был рыболовом, поэтому рыба в озере его не интересовала. Когда у него в гостях появлялись любители рыбалки, слуги знали: от озера надо держаться подальше. Хочешь прокатиться на лодке? — Когда Пруденс заколебалась, Кейт поддразнил: — Ты менее смелая, чем детишки Хетти?
— Ах, ты плут! — рассмеялась она. — Хорошо, но если я утону, это будет на твоей совести.
Кейт повел ее в домик, где хранились лодки, и взял плоскодонку. Потом протянул руку.
— Что, если она перевернется?
— Я этого не допущу.
— Знаю-знаю! «Доверься мне». Думаю, мне радоваться надо, что я в самом простом платье, и оно не пострадает от того, что промокнет.
Кейт уже пристраивал в лодку подушки. Повернувшись, он подал ей руку. Опершись на нее, Пруденс осторожно ступила в лодку и села, подобрав юбки. Кейт снял сюртук и бросил ей. Потом взял шест, сел в лодку и оттолкнулся от берега. Лодка чуть качнулась, и Пруденс ухватилась за края.
— Доверься мне, — улыбнулся Кейт.
— У тебя есть в этом какой-нибудь опыт?
— Огромный. Когда я был мальчишкой…
— Этого я и боялась.
Кейт широко улыбнулся и вывел лодку на середину озера, подальше от смеющихся детей. Пруденс никогда в жизни не чувствовала себя настолько отрезанной от мира. Озеро не такое уж большое, но единственная ее опора — это лодка. И Кейт.
В озеро вдавались поросшие деревьями мысы, казалось, будто они одни в целом мире, и Пруденс начала обретать безмятежность. На затянутом тучами небе виднелись лишь окошечки голубизны, зато это приносило прохладу, а белые пушистые облака были так красивы.
— Завтра я поеду в Дарлингтон верхом, если не потребуется появиться с большей помпой. Возможно, стоит вытащить старые доспехи и ехать на боевом коне, с развернутыми знаменами.
Пруденс хихикнула, но тут же посерьезнела.
— А не сочтут, что твоя месть коренится в предполагаемом насилии Дрейдейла надо мной? Тогда предположение воспримут как факт.
