— Вы обе графини, — указал Кейт.
— Да, но она к тому же маркиза и родилась наследницей величия.
Пруденс допила бренди и пошла распорядиться относительно чая.
Потом она поспешила привести себя в порядок, жалея об отсутствии горничной, которая сумела бы причесать ей волосы и, вероятно, знала бы, как придать простому платью более элегантный вид. Можно переодеться в лучшее платье, но это будет выглядеть смешно и нелепо.
— Обе графини, — пробормотала Пруденс, глядя на свое отражение в зеркале. — Ха!
Однако когда она села пить чай с леди Ротгар, гостья добавила ей непринужденности.
— На севере я предпочитаю пользоваться своим собственным титулом — леди Аррадейл, — тут же сказала она, — но буду рада, если мы станем называть друг друга по имени. Я Диана.
— Тогда я Пруденс, — представилась Пруденс, стараясь удержаться и не добавить «миледи».
Она налила чай.
— Неудачное имя, — откровенно сказала Диана. — Да, молоко, пожалуйста. Такие имена среди аристократии встречаются редко. Слишком напоминают об английской республике, хоть и недолгой.
— Это имя передавалось в семье моего отца, она поддерживала Кромвеля.
Диана взяла чашку и отпила глоток.
— Чудесный чай. А теперь расскажите мне свою историю. Перрьям потчевал меня только намеками, плут.
— Вы хорошо его знаете, ми… Диана?
— Все в Лондоне знают Перрьяма, он восхитительный проказник.
— И архангел Рафаил, — добавила Пруденс и рассказала об этой его выдумке.
Диана улыбнулась, но сказала:
— Демоны интересуют меня больше, особенно так близко к моим землям.
«Мои земли». Это было сказано с невероятной уверенностью. Пруденс задавалась вопросом, каково чувствовать естественность обладания столь многим. Но из-за брака наверняка вся собственность Дианы принадлежит ее мужу.
Диана с улыбкой посмотрела на нее, несомненно, любопытствуя о причине ее молчания, и Пруденс начала свою историю, ничего не пропуская.
— Ваш брат дурно обходился с вами, — заключила маркиза, поднося чашку к губам.
Ее тон был столь холодным, что Пруденс кинулась защищать Эрона.
— Это не беспечность или злоба, он всегда был слеп к тому, чего не хотел видеть. Люди придают огромную важность происхождению, но я поняла, что и простые люди способны на значительные дела.
— Или не способны. Среди бедняков тоже встречаются лентяи и глупцы.
Такой подход заставил Пруденс рассмеяться.
— Все мы из одного теста? Тогда почему бы бедным не иметь больше возможностей? Маленький сынишка Хетти способен на большее, нежели простой труд, но без образования у него не будет такой возможности.
Пруденс поймала себя на том, что с воодушевлением обсуждает проблему образования для бедняков, причем для девочек, равно как и для мальчиков, и неравенство женщин и мужчин в глазах закона.
— Взять хотя бы ваш случай, Пруденс. Если бы женщины могли занимать рабочие места наравне с мужчинами, вы сумели бы поддержать свою семью. Подозреваю, вы для этого подошли бы лучше, чем ваш брат.
— Став юристом?!
— А почему нет? Все, что требуется, — это учиться, к чему вы способны.
— У меня голова вдет кругом.
— Как видите, — весело сказала Диана, — я куда более скандальна, нежели вы. А теперь давайте вызовем лорда Малзарда. Мне очень интересны его планы относительно Дрейдейла.
Похоже, Диана не считала чем-то из ряда вон выходящим вызвать графа в его собственном доме. Если Кейт и возмутился, он все-таки пришел и привел с собой Перри.
— В сущности, — сказал он Диане, — я планировал с помощниками поехать в Дарлингтон и, как граф Малзард, публично обвинить Дрейдейла в его грехах.
— А если он от них откажется?
— Бизнес Дрейдейла сомнителен, у меня есть улики и свидетели, которые боялись жаловаться, но при моей поддержке заговорят.
— И при моей, — недобро улыбнулась Диана. — Дарлингтон не включен в мою территорию, но все, что происходит на севере, меня интересует. Вы позволите мне составить вам компанию?
— Я планировал ехать верхом, — взглянул на нее Кейт. — Операция обещает быть рискованной.
— Я прекрасная наездница. И к тому же отлично стреляю и владею шпагой.
— Не забывай, я еду тоже, — сказала Пруденс.
— Дело приняло более серьезный оборот, — посмотрел на нее Кейт. — Ты не можешь ездить верхом, стрелять и размахивать шпагой.
— Но это моя территория! И я стала причиной большинства проблем. Дрейдейл атаковал меня и тех, кто мне дорог. Я желаю видеть его падение. И мне нужно, чтобы он видел, что я это вижу.
Кейт сжал губы, словно возражая, потом кивнул:
— Это твое право. Леди Ротгар, если вы желаете ехать, я не стану пытаться остановить вас.
— Так-то лучше, — язвительно ответила гостья. — И пожалуйста, называйте меня здесь леди Аррадейл, Малзард. Я действую по собственному почину, а не как представительница своего мужа.
Пруденс пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться, видя, как Кейт борется с этой неестественной ситуацией, зато ей ситуация очень нравилась. У нее не такое высокое происхождение, как у Дианы, однако теперь она графиня, имеет власть и силу. Пруденс надеялась научиться их использовать.
— Отлично, — сказал Перри, которого, похоже, все это совершенно не удивило. — Тогда давайте обсудим, как придать возмездию достойный стиль.
Глава 36
На следующий день они всем отрядом отправились в Дарлингтон. Пруденс ехала в дамском седле следом за Кейтом, на ней был ее великолепный траурный наряд. Седло было удобным, как кресло, имелась даже подставочка для ног.
— Из-за меня мы поедем медленнее, — досадовала она.
— Спешка не нужна, я хочу, чтобы люди нас видели.
— В этом я не сомневаюсь.
Пруденс огляделась вокруг. Перри взял дело в свои руки, и результат был впечатляющим.
Их сопровождал шесть вооруженных всадников — конюхов одели в ливреи прошлого века, которые вытащили с антресолей, и в широкополые шляпы с плюмажем.
Пруденс не знала, что теперь у Кейта появился специальный лакей, который шагал впереди в великолепной ливрее и нес позолоченный жезл, предупреждая о появлении важной особы.
Перри в элегантном костюме, со шпагой на боку, ехал на великолепном черном коне. Кейт нарядился в свой старый костюм, который жители Дарлингтона могли помнить. Его бриджи были искусно заштопаны, но штопка и пятна крови остались заметными.
Диана ехала боком в пурпурной амазонке, жакет которой был сшит в мужском стиле. Шея повязана галстуком, волосы на мужской манер зачесаны назад и убраны под треугольную шляпу. У седла висели пистолеты, на боку — шпага. Гранд-дама севера. И действительно, подумала Пруденс, почему такая женщина менее значительна любого мужчины?
