– И как мы это сделаем?
– Я должен дать Вам большое количество своей крови.
Он сказал это спокойно, даже с некоторой легкостью.
Александрия отвела взгляд. Его золотые глаза никогда не моргали. Она боялась,
что если будет долго смотреть в них, то навсегда утонет.
– Вы сделаете мне переливание?
– Извини, малышка, но это не поможет. – В его голосе
послышалось сильное сожаление. Он прикоснулся к ней снова, повернув ее лицом к
себе. Легкий толчок, и ее сердце начало бешено биться.
– Я не могу… Я не могу пить кровь.
– Я могу заставить Вас с помощью внушения, если Вы позволите
мне. Это поможет. Это – наш единственный шанс, Александрия.
Бабочки разлетелись и запорхали в животе, когда он произнес
ее имя. Но правда ли, что если выпить много крови ей станет лучше?
– Если Вы не сможете выпить это сами, то должны согласиться
принять мою помощь, – сказал он.
– Я не уверена, что смогу сделать это. – Ей становилось
плохо от одной мысли. Ее живот скрутило, словно протестуя против даже самой
идеи. – Должен быть другой способ, который сможет помочь. Я не думаю, что смогу
сделать это, – повторила она.
– Его кровь заражена, Александрия. Хотя он и мертв, но сможет
сделать так, что Вам будет очень больно, и Вы будете страдать. Нам придется
разбавить ее перед тем, как Вы пройдете через изменение.
Снова услышав слово «изменение» она вздрогнула.
Он потянулся назад, снимая свою белую шелковую рубашку,
чтобы ему было удобно. Его глаза гипнотизировали ее, мягко удерживая,
прикасаясь, словно она была хрупкой фарфоровой куклой. Они оба притворялись,
что им все равно, но что-то было в его прикосновении, что-то в его пристальном
взгляде, что можно было принять за притяжение.
Опустошенная, Александрия пыталась думать. Вампир был ее
кошмаром, и мысль о том, что какая-то часть его крови бежала по ее венам
вызывала ужас.
– Хорошо. Сделайте это. – Ее голубые глаза встретились с
его золотым пристальным взглядом. – Поместите меня в транс, чтобы избавиться
от крови вампира. Но ничего более. Не забирайте или помещайте что-либо в мою
память. Вы должны пообещать это. Чего бы это ни стоило.
Он кивнул. Алекс была слишком слаба, чтобы сидеть, поэтому
Эйдан укачивал ее на коленях. Она дрожала, ее сердце очень тяжело билось в
груди. Он боялся, что оно остановится прежде, чем он сможет ее вылечить.
Охотник прикоснулся к ней сзади, заплетая ее длинные волосы в попытке успокоить
и отвлечь ее. Затем он тихо начал низкую песнь в ее сознании, шепча на древнем
языке, принося ей облегчение. Алекс расслабилась.
– Я хочу приказать Вам, чтобы Вы спали во время изменения.
Это будет весьма болезненным процессом, малышка. Я разбужу Вас, когда все будет
позади. – Бархатный голос нашептывал, обволакивал ее, оберегая тёплыми
руками, заставляя делать все, что он велел.
Александрия мгновенно спряталась, закрыв свой мозг,
отворачиваясь от Охотника. Она не была готова стать уязвимой, не могла
отбросить весь контроль и открыться незнакомцу. Кем он был, в конце концов?
Возможно другим вампиром, несмотря на различие, о котором он как-то упомянул
"карпатец – еще не вампир", не зависимо от того, что это обозначало.
– Я помогу Вам разбавить зараженную кровь вампира,
Александрия, ничего более, если это Ваше желание. – Он тщательно подбирал свои
слова. Несколько раз он уже проникал в ее мысли, и связь усиливалась с каждым
разом. Она не подозревала об этом, и пока было лучше оставить все именно так.
Эйдан знал, что она смущена и ошибочно надеялась, что изменение вернет ее
обратно к человеческой жизни. Пока ему приходилось слегка ее обманывать,
уменьшая муки уже начатого преобразования в Карпатку.
Александрия вздохнула. Ощущение сильных рук в волосах,
мягкий шепот его хрипловатого голоса, его полное доверие гипнотизировали.
– Давайте закончим это прежде, чем я потеряю решительность.
Как только эти слова прозвучали в тишине, он переместил ее,
укачивая на своих коленях, и начал медленно наклонять свою белокурую голову к
ее горлу. Прикосновение его рта было словно горячей шелк на коже. Она ощущала
это эротическое прикосновение даже на пальцах ног.
Александрия напряглась, испугавшись потерять нечто большее,
чем жизнь. Его губы находились у ее горла, прямо над пульсом.
– Вам придется довериться мне, малышка. Почувствуйте меня в
себе. Я – часть Вас. Потянитесь ко мне, а я тянусь к Вам. – Казалось, слова
появляются сразу в мозгу, а не звучат вслух. Он был силой и теплом, огнем и
льдом. Он был властью и защитой от безумия, охватывающего ее.
Раскаленное добела тепло прокололо ее горло, а затем она
почувствовала чувственную близость, такую красивую, что слезы показались на
глазах. Она никогда не ощущала себя такой защищенной, такой красивой, такой
особенной, так как она это было сейчас. Она чувствовала его в своей памяти,
исследовавшего ее потайные мысли и желания. Он успокаивал и лечил ее, пробуя
ее, исследуя ее. Он изучал каждое воспоминание, силу блока против него.
Когда он понял, что взял достаточное количество крови, чтобы
гарантировать надлежащий обмен, его язык неохотно погладил рану и закрыл ее.
Ногтем Эйдан рассек линию над своим сердцем.
– Пейте, Александрия. Возьмите то, что предложено
добровольно. – Он подготовился скользнуть в ее сознание и взять контроль на
себя, если она не выполнит его просьбу. Его тело сжалось, когда ее губы
скользнули по коже в поисках пореза. Она нашла, что искала, и теперь его жизнь
перетекала в нее. Его сердце тяжело стучало. Эйдан знал, что она является той.
Она была его, полностью соответствовала ему. Связь между ними была
магнетической, точной. Он так долго ждал именно ее. И теперь он не желал ни в
коем случае ее терять. Он начал произносить слова, которые связали бы их вместе
навсегда.
Я называю тебя своей Спутницей жизни. Я принадлежу тебе.
Моя жизнь принадлежит тебе. Я всегда буду тебя оберегать. С этого момента мое
сердце, моя душа, мое тело и моя преданность принадлежит тебе. Я всегда буду
верен тебе. С этого дня я буду заботиться о твоем счастье и благополучии, ставя
его превыше своего. Ты – моя Спутница жизни, навеки связанная со мной и вечно
любимая.
Он произнес ритуальные слова в ее сознании на древнем
наречии и на языке Алекс. Ритуал не сможет быть завершен, пока ее тело не будет
принадлежать ему. Но после сделанного никто не сможет отнять ее у него. Да и
она сама не сможет уйти от него.
Эйдан дал ей так много крови, как только смог. Он хотел,
чтобы кровь вампира полностью разбавилась. Когда начнется изменение из ее
организма выйдет все ненужное. У них было очень мало времени до того как
начнутся изменения, а он был слаб и бледен. Ему срочно нужно поохотиться до
того как он снова понадобится ей, а это произойдет очень скоро.
