– Хорошо, но я никогда не слышала ничего хорошего от любого
из вас. – Возмутилась она. – Не забавно ли, что когда мужчины держатся вместе
даже, то не слышат друг друга?
– О чем речь? – Стефан посмотрел вверх на небо и кинул
взгляд в боковое зеркало автомобиля.
– Не обращай внимания. Следи за дорогой. Он возле океана,
внизу у холма. Близко… он уже близко. – Она едва могла дышать, воздух был
наполнен злом. – Вампир тоже где-то близко. Я чувствую его.
« Уезжай назад, cara, поворачивай назад». – Просил Эйдан.
« Он ищет тебя, Эйдан. Я ощущаю его триумф. Он думает, что
знает, где ты. Он в форме птицы, но летит медленно из-за ран. Он маскируется».
– Александрия потерла виски; энергия для поддержания мысленной связи иссушала.
Голова пульсировала, бедро горело, точно это она приняла на себя повреждение.
« Ступай назад, Александрия. Он чувствует твое присутствие.
Вот почему он радуется. Он вытянул тебя из безопасного места. Сделай так, как я
говорю!» – Эйдан осторожно разместил одну руку над глубоким порезом на теле, а
другой зажал рану на бедре, которая выпивала его жизненную силу. Он потерял
много крови; драгоценная жидкость текла на землю, просачиваясь в почву.
Запах крови оттянет вампира к нему. Но и запах вампира был
таким же сильным, как беспокойство в естественной гармонии земли. Ему не были
нужны предупреждения Александрии: он знал, что вампир был рядом. Этот вампир
удерживал гораздо больше власти, чем Уохенстрия, и его способность создавать
иллюзии была безупречна. Эйдан побеждал и других, более сильных, но не с таким
опасными талантами. Рядом с Александрией он не имел никакой возможности
победить. Даже если бы он зарылся в землю, то вампир, вероятно, нашел бы его
перед рассветом. Эйдан вынуждал свое протестующее тело двигаться, чтобы встать
на ноги. Он запер боль в уме, отбросил мысль об Александрии. Он не мог сделать
ничего, только убить вампира. Он все еще стоял. Ждал. Просто ждал...
Глава 7
Ветер дул со стороны бухты. Волны бились о скалы. На небе
сияли звезды. Ночь казалась такой красивой, будто пытаясь спрятать такое
извращенное и сумасшедшее существо как nosferatu, нежить. Эйдан подставил лицо
ветру и вдохнул, сканируя информацию ночного воздуха.
Вампир был высоко, пролагая путь от океана, в надежде, что
брызги и морская соль скроют его запах. Подобно Эйдану, он был ранен, и
кровавый след легко читался. Эйдан ослаб от потери крови. Клыки удлинились у
него во рту, как только Охотник уловил манящий запах. Зараженная кровь была
последней вещью, которую он захотел бы, но без свежей порции крови он мог
умереть. Эйдан много лет назад дал обет, что никогда не коснется семьи, что
работает на него, чего бы это ни стоило, и он намеревался сдержать это
обещание. Александрия еще слишком слаба. Ее попытки спасти его подвергали
девушку большой опасности. Она не имела ни малейшего представления о
последствиях того, что может случиться с ними обоими, если он потеряет ее.
Он давно смирился со смертью, приветствуя рассвет, как
неизбежное и необходимое явление для него. Но сейчас он не мог оставить свою
жизнь, ведь счастье улыбнулось ему. Он боролся. Он, как минимум, сумел бы
уберечь Александрию и Стефана от их собственной глупости. Охотник взял бы
вампира с собой под лучи восходящего солнца, будь это единственным выбором.
Эйдан поднялся с земли, что усилило кровотечение из глубоких
ран на бедре и лбу. Неиссякаемый поток стекал с его шеи по его плечу к руке и
груди. Волны слабости накатывались на него, замутняя взор. Он прочистил глаза и
отер кровь с руки, после чего моргнул, пытаясь сконцентрироваться. Эйдан
терпеливо ждал, не имея другого выхода. Ему приходилось звать вампира к себе.
Большая туша, гримасничая, бросилась через проход на его
голову, показывая маленькие острые зубы. Она зависла в нескольких ярдах над
землей, надвигаясь в его направлении, гордо шествуя к нему.
– Иди, иди сюда, Рамон… Или мы будем играть в детские игры?
Подойди ко мне по-мужски или никак. Я начинаю уставать от твоей глупости. –
Эйдан говорил мягко, его голос принуждал и гипнотизировал. – В эту ночь твои
уловки не помогут тебе. Если ты хочешь продолжить сражение, то здесь и сейчас.
Ты не можешь победить. Ты знаешь это. Ты чувствуешь это. Ты пришел сюда умереть
от моей руки. Да будет так. Встреть свою смерть по-мужски. – Его золотые глаза
поймали свет звезд и запылали красным пламенем, замерцали словно рубины, точно
кровь на его лице.
Туша задрожала и начала изменяться, превращаясь в ужасное
существо с когтями и острым, как бритва, клювом. Существо двигалось боком,
приближаясь к Эйдану и пряча свое лицо.
Эйдан оставался неподвижным словно статуя, вырезанная из
камня. На его лице только мерцали глаза, горя смертельным решением.
Пристальный взгляд Охотника остановил существо, напугав его.
Но положение снова изменилось, и нежить стала придавать себе новый облик –
высокий худой бледный мужчина с холодными безжалостными глазами. Рамон
осторожно оценивал Эйдана.
– Не думаю, что ты прав на этот раз, Эйдан. Ты серьезно
ранен. Я сильнее и заберу женщину себе.
– Это невозможно, Рамон. Ты можешь продолжать кричать, как
осел, но тебе все равно никто не поверит, даже ты сам. Иди ко мне и прими
правосудие наших людей, ты знаешь, что должен сделать это. Ты совершил
преступления против телесной неприкосновенности.
– У меня есть власть, а ты слабый дурак! Твоя жизнь была
посвящена лживой цели. Кто те, за кого ты сражаешься, чтобы защитить от таких
как я? Люди, которых ты оберегаешь, проткнули бы твое сердце, если бы знали о
твоем существовании! Твои собственные люди принудили бы тебя к уединенному
существованию, даже без почвы нашей родины, чтобы питать тебя. Они оставили бы
тебя здесь, на этом месте. Присоединяйся ко мне, Эйдан. Я могу спасти тебя.
Присоединяйся ко мне, и мы будем владеть этим городом. Ты не думаешь, что мы
заслужили это? Мы можем иметь это все, богатство, женщины. Мы можем управлять
здесь.
– У меня есть все, что я когда-либо хотел, мой старый друг. Иди
ко мне, ибо ты знаешь, что должен. Я сделаю твою смерть быстрой и
безболезненной. – Ему придется сделать это быстро. Время истекало. Его кровь
капала на землю, а огромная сила быстро иссякала.
Вампир придвигался ближе, пытаясь сбить Эйдана иллюзией, направленной
прямо в тело Карпатца. Эйдан все еще оставался неподвижным, а усеянные красными
звездами золотые глаза ни на секунду не оставляли серое лицо Рамона.
Вампир начал первым. Вдруг, Эйдан почувствовал, что
Александрия сливается с ним, отдавая свои силы, храбрость, веру в него, в его
ум. Это был бесценный подарок, и Охотник использовал его со всей скоростью, на
которую был способен. В последний момент он посторонился, его рука обвилась
вокруг шеи вампира. Раздался щелчок, подобный кнуту. Голова отлетела в сторону,
и Рамон начал выть, издавая высокий агонизирующий крик. Потом стих и он.
Сделав глубокий вдох, Эйдан завершил начатое, погружая руку
прямо в худую грудь, пока не достиг пульсирующего сердца. Он вырвал его и
отбросил далеко от вампира, быстро отступив, избегая брызг крови. Почти
мгновенно его сила ушла, и Охотник пришел в себя уже сидя на земле, полностью
беспомощный и открытый для любого нападения.
