– Я думаю, что ты неправильно обо мне думаешь, Эйдан. У меня
не было любовников, но только лишь потому, что я еще не влюблялась. Все
впереди. Я нормальная.
Его губы дернулись. Он мужественно пытался сдержать свою
улыбку, но ему понадобилось пройти несколько шагов, прежде чем он смог ответить
спокойным голосом.
– Я никогда и не думал, что с тобой что-то не так. Если это
тебя так волнует, буду рад продемонстрировать обратное.
Она вырвала свою руку. Он находился предельно близко, был
слишком ярким и живым. Химия была между ними поразительно взрывоопасна. Он не
смог бы остановиться только на поцелуе, если бы прикоснулся к ней. Это было бы
небезопасно.
– Спорю, что ты смог бы. Но этого не будет. Я не хочу
становиться вампиром, и не стану одной из них.
Его брови слегка приподнялись.
– Отличное правило. Я рад, что ты начинаешь проявлять
здравомыслие. И у тебя никогда не появится влечение к человеческому мужчине.
– Томас Ивен очень привлекателен.
Взгляд его янтарных глаз остановился на ней.
– Ты считала его акулой. А от его дешевого парфюма у тебя
разболелась голова.
– Он лучше тебя. – Запротестовала она. – У нас много общего.
Ее голубые глаза смотрели на него с вызовом.
– И у него вовсе не дешевый парфюм. Он очень красив.
Вдруг, она оказалась в его объятьях и уткнулась в его грудь.
Рука Охотника стала ласкать стройную шею.
– Он не для тебя. – Его палец погладил ее нижнюю губу.
Ее тело сразу отозвалось на этот жест, словно так и должно
было быть. Он заслонил собой все: и ночь и звезды, было только его тело, его
тепло и сила. Ее грудь сдавило, а кровь бешено побежала по венам.
Алекс слышала, как стучит его сердце. Слышала, как в его
венах бежала кровь, зовя ее. И голод, острый и сильный, захватил ее. Она
попробовала отпрянуть подальше, отчего у нее вырвался еле слышный стон. Она
гордилась собой, ведь ей хотя бы на время удалось забыть, что необходимо
питаться. Но реальность обрушилась на нее, и окружающая красота сразу поблекла.
Она стала бояться за него. Потом, положив обе руки на его грудь, попыталась
оттолкнуть его. Но это было все равно, что стараться сдвинуть бетонную стену.
Эйдан просто проигнорировал ее.
– Перестань бояться, это естественно для тебя. Ты
действительно думаешь, что сможешь навредить мне? – Он обнял ее сильнее, и
Алекс почувствовала, что ее ноги оторвались от земли. Его рот прикасался к ее
уху. – Но я благодарю тебя за заботу.
Обнимая его за талию, Александрия глянула вниз и увидела,
как земля стремительно удаляется. Они плавно поднимались вверх. Это ленивое,
спокойное движение страхом отозвалось в ее сердце.
– Думаю, что сейчас самое время сказать, что я боюсь высоты.
– Рискнула она проговорить, когда стук сердца громко отдавался в ее ушах.
– Нет, моя маленькая обманщица. Ты боишься не этого, ты
боишься тех вещей, которые не понимаешь. Разве ты никогда не представляла
полет? Высоко-высоко над землей? Посмотри на наш мир, piccola, на эти
прекрасные вещи, которые теперь можешь творить. – В его голосе слышалось нежное
поддразнивание. – Ты можешь парить, словно птица, стоит только пожелать.
– Мечтать об этом и делать – две совершенно разные вещи. И
это не я делаю, а ты. – Его ответный смех был низким и чувственным.
– Разве бы ты хотела, чтобы я позволил попробовать тебе это?
Как-будто ты сама не можешь?
Ее пальцы конвульсивно вцепились в его рубашку.
– Даже не смей шутить на эту тему.
Но он не ослабил свои объятья, и она ощутила себя защищенной
и спокойной. Сделав глубокий вдох, Александрия оглянулась вокруг.
Щупальца тумана проплывали рядом. Ей захотелось прикоснуться
к одному, чтобы посмотреть – получится ли, но она боялась освободить свою руку,
вцепившуюся в Эйдана мертвой хваткой. Наверху блестели звезды, а внизу волны
бились о скалы, посылая мириады брызг во всех направлениях. Ветер качал
верхушки деревьев, казалась, что они машут ей.
Александрия почувствовала себя замечательно. Ей не было
страшно. Тяжесть, которая ее угнетала, вдруг исчезла и она стала смеяться,
по-настоящему смеяться. Этот звук заставил сердце Эйдана остановиться. Его руки
еще сильнее прижали ее. Ему хотелось всегда слышать звук ее смеха. Ее аромат,
ощущение ее тела, все это рушило его контроль, пробуждая в нем зверя.
Она мгновенно почувствовала изменения в нем. Ощутила, как
его тело напряглось, и он сильнее прижал ее к себе. Мгновение, и они оказались
на балконе его дома, который выходил в сторону частных домов. Ноги Охотника
коснулись пола, но он не опустил ее, с легкостью внеся внутрь мимо резных
застекленных дверей.
– Эйдан! – В ее голосе послышался протест, панические нотки.
Алекс не могла оставаться с ним. Он слишком сильно искушал, а она была слишком
слаба, чтобы бороться с этим, ее эмоции были слишком сильны.
Его губы мягко прикасались к ее векам, щекам.
– Разве я не говорил тебе, что ты должна мне доверять? – Он
устроил ее у себя на коленях, укачивая ее, словно в люльке. Она была так близко
к нему, и все для него, казалось, не имело значения, кроме потребности в ней.
Между ними не было тайн. Она могла легко соединиться с его умом и найти там всю
необходимую информацию.
Александрия испуганно вздрогнула. С ним было что-то не так,
он сильно изменился с того момента, как разбудил ее. Эйдан даже смотрел на нее
совершенно по-другому, словно она была для него единственной, и он имел
неоспоримое право на нее. Была нежность, но и твердая решимость, уверенность,
цель. Она прикоснулась к его лицу дрожащими пальцами.
Ночь только подчеркивала его мужскую красоту, густая масса
рыжевато-коричневых волос ниспадала на его широкие плечи. Девушка видела его
длинные ресницы, изящный нос, четко очерченный подбородок, твердые грубы.
– Соедини свой ум с моим. – Прозвучал мягкий приказ.
Она напряглась и покачала головой. Ее жизнь уже никогда не
будет прежней, она изменилась навсегда. Интуитивно, она чувствовала, что он все
сильнее и сильнее затягивает ее в свой мир. Ей придется как-то с этим
справиться.
– Нет, Эйдан. Я не хочу этого.
– Я только хочу покормить тебя, cara, и ничего больше. Хотя,
если честно признаться, то искушение почти нестерпимое. Свяжи свой ум с моим. –
В это время тембр его голоса изменился, стал гипнотическим, низким, с легкой
ленцой, соблазнительный.
Александрия стала бороться против сильных объятий. Ее мозг
был в панике. Живот скручивало. Сердце бешено стучало. Потом все резко
изменилось – она почувствовала жаркое сексуальное напряжение между ними,
которое только увеличивалось. Она постаралась заглушить низкий стон, который
пытался соскользнуть с губ. Это была не она. Этого не могло быть. Чтобы она
захотела мужчину? Чтобы ее ум и тело изнемогали от желания? Она никогда не
желала никого кусать, от мысли о прикосновении губами к его груди и шее тело
сжималось и начинало пульсировать в ответ. Жар сжигал ее, чувственное
наслаждение поднималось к пику. Всего этого она никогда раньше не знала.
