– Пойдем в мой дом, Грегори, – настаивал Эйдан. – Остановись
хоть на мгновение. Это, возможно, поможет тебе.
Грегори покачал головой.
– Я не могу. Ты знаешь, что не могу. Мне нужна дикая природа
и горы, где я чувствую себя свободным. Это – мой путь. Много миль отсюда я
нашел такое место. Я построю там дом, чтобы ждать свою Спутницу жизни. Не
забывай того, что обещал мне.
Эйдан кивнул. Он почувствовал в своей голове прикосновение
Александрии, когда та предлагала ему спокойствие и удобство.
– Следи за ребенком, Эйдан, и за своей женщиной. Даже на
таком расстоянии я чувствую ее беспокойство за тебя и мальчика. Ее нужно
покормить. Ее голод бьет в меня. Не трать бесцельно свое время, волнуясь за
меня. Я заботился о себе в течение столетий. – Его физическая форма замерцала и
стала распадаться на капельки тумана, но голос вернулся. Это было несколько
странно, но красиво. – Это был настоящий подвиг – то, что ты сделал сегодня
среди белого дня. Не многие смогли бы так поступить. Ты многому научился.
Эйдан наблюдал, как он исчезает. Туман плавно вытекал из
леса, пока не исчез полностью. Одобрение Грегори за его достижения вызвала у
Охотника гордость. Это было похоже на детскую похвалу от любимого родителя. С
тех пор как Грегори выбрал, к кому он будет относиться по-дружески, он
чувствовал себя особенно польщенным.
Очень осторожно, с бесконечным терпением, Эйдан распутал
чары вокруг Джошуа, а затем нежно поднял мальчика с сидения. Почерневшие змеи
падали на землю, рассыпаясь в прах у ног Эйдана. У него было много работы,
которую нужно было выполнить, но он не мог более оставлять мальчика в этом
ужасном месте с существами, созданными вампиром.
Эйдан отнес Джошуа на травянистый холмик под сосной и
положил на землю, нежно откинув назад его белокурые локоны.
«С ним все хорошо, Александрия, он глубоко спит, как я и
приказал. Я разбужу его, когда вернусь домой. А затем мы подумаем, как
поступить с тем, что он видел».
«Только поторопись. Я хочу увидеть его и обнять. Мэри до сих
пор не может поверить в то, что с Джошуа все в порядке».
В ее голосе был надрыв, но также слышалась и усталость,
возникшая из-за иссякшей силы.
Волнуясь, Эйдан оставил безмятежно спящего мальчика. Он
молча возвращался на поле битвы, чтобы завершить неприятную работу и полностью
уничтожить останки вампира. Расчлененное тело и сердце, наряду с зараженной
кровью, необходимо было сжечь.
Посмотрев в небо, он начал создавать ток, вызывая извилистые
кривые молний и увеличивая трение, пока они не образовали дугу и не стали
потрескивать. Все это он направил на тело вампира – огненный шар с летящими из
него искрами. Тело вампира бешено извивалось, в ночном воздухе поднималось
сильное зловоние. Недалеко от ног Охотника в смертельном пульсировании билось
сердце.
Обеспокоенный странным явлением, Эйдан направил пламя прямо
на сердце, которое сразу испепелилось и превратилось в горстку пепла. Тело
сильно задергалось, попыталось подняться. Раздался длинный печальный вой, и
ветер подхватил его. В ночи это прозвучало отвратительно. Но еще хуже стало в
тот момент, когда вой сменился уродливым ядовитым смехом.
Эйдан мгновенно осмотрелся вокруг. Его золотые глаза в
беспокойстве осматривали землю, деревья, небо, ища скрытые ловушки. В его
голове Александрия затаила дыхание. А затем он услышал это. Мягкий коварный
шелест. Тайный. Скрытный. Что-то скользило сквозь сосновые иглы.
«Джошуа!» – в откровенном ужасе вскрикнула Александрия.
Трепет охватил Эйдана с головы до пят.
Он переместился со сверхъестественной скоростью. Быстрее,
чем когда-либо двигался за все эти столетия, пересекая расстояние до
травянистого холмика, где оставил ребенка. Его рука нашла змею, схватила ее и
резко оттолкнула от цели. Она зашипела и стала кольцами сворачиваться на его
руке, сдавливая мышцы и вонзая зубы в кончики пальцев. Змея выпустила яд,
каждый ее инстинкт приказывал осуществить месть вампира. Эйдан оторвал змею и
бросил в пламя, пожирающее тело нежити. Вредная черная копоть поднялась в небо.
Стал появляться и кружиться зеленый дымок, потом он смешался с черным дымом и
исчез.
Эйдан опустился рядом с Джошуа и взял ребенка на руки. Он
медленно и осторожно осмотрел каждый дюйм кожи ребенка, уверяясь в том, что
ребенок невредим, а затем стал ждать реакцию на змеиный яд. Через несколько
минут его легкие стали бороться за воздух, он почувствовал сильную тошноту, но
это было не так плохо, как он ожидал, ведь яд был приправлен ненавистью
вампира. Некоторое время ушло на то, чтобы понять – кровь Грегори эффективно
разлагала яд. Он чувствовал борьбу в своем теле, но кровь Грегори была намного
сильнее всего, что мог бы придумать вампир. Через пару минут Эйдан уже
чувствовал себя превосходно. Легкие и сердце работали в нормальном режиме, а яд
змеи стал выделяться через поры.
Он взял мальчика на руки, поднялся в воздух и развернул
крылья. Он летел по небу к ждущей его Спутнице жизни. Едва он приземлился на
балкон третьего этажа, как Александрия уже тянула руки к ребенку, смеясь и
плача одновременно.
– Ты сделал это, Эйдан! Я не могу поверить, что у тебя
получилось! – Она была мертвенно-бледной, а руки дрожали от слабости.
Эйдан слышал, как ее бедное сердечко трудится, а легкие с
хрипом работают, борясь за право функционировать, хотя кровоснабжение было недостаточным.
Несмотря на свое желание забрать Алекс и позаботиться о ней, он отдал ей на
руки Джошуа.
– Только посмотри на его маленькое лицо, – плакала она,
слезы капали на синяки Джошуа и его раздувшийся глаз. – О, Эйдан, ты только
посмотри на него.
– Он выглядит неплохо, – мягко проговорил он, обнимая ее за
талию. Большую часть веса мальчика Охотник взял на себя. – Давай уложим его в
постель и разбудим.
Он слышал, как Стефан и Мэри поднимаются по ступенькам,
чтобы присоединиться к ним. Голод Александрии бил в него. Все мужское, все, что
было в нем от Карпатцев, требовало, чтобы он позаботился о ней. Джошуа был в
безопасности. Теперь ему было нужно время для восстановления.
– О, Мэри, ты только посмотри на его личико, – плакалась
старушка Александрии. – Что с ним сделало это чудовище…
Мэри открыто плакала, забирая ребенка у Александрии. Стефан
тоже пришел, чтобы подержать мальчика.
– С ним все хорошо, он спит, – успокаивал их Эйдан. Сейчас
его главной заботой была Александрия. – Мы уложим его в кровать, а затем
разбудим. Скажем ему, что это было похищение с целью шантажа, попыткой
вымогательства денег. Он примет это объяснение и поймет наличие охраны, когда
это будет необходимо.
Стефан отнес Джошуа в комнату. Мэри переодела его в пижаму и
приложила холодное полотенце к черному глазу. Александрия присела на кровать
рядом с Джошуа. Эйдан встал рядом с ней на колени, одна его рука была на ее
талии.
– Джошуа, сейчас ты проснешься. Александрии нужно увидеть
твои голубые глазки, – прошептал он мягко. В его голосе было принуждение,
которое проникало в мозг мальчика и призывало его обратно в их мир.
