— Вам нужна помощь? Тогда, бьюсь об заклад, Саксонхерст не знает, что вы здесь. Садитесь!
Мэг повиновалась команде, отданной лающим голосом, чувствуя себя марионеткой.
— Какого рода помощь вам нужна? — спросила герцогиня.
Было невероятно трудно и неприятно облекать случившееся в слова.
— Видите ли, ваша светлость, боюсь, я оказалась в непростом положении.
— Нечего ходить вокруг да около, говорите прямо!
Мэг сглотнула.
— Кое-кто думает, что я совершила нечто… что я совершила убийство!
— Кого вы убили?
— Никого! Но видите ли, сэр Артур Джейке мертв. И многие думают, что это сделала я. Поэтому я убежала. Точнее, Обезьян убежал. А когда я осталась без него, я не знала, куда мне идти. Я не хочу в тюрьму. Поэтому я пришла сюда.
— Обезьян?
— Лакей.
Герцогиня почти не моргала, и Мэг поняла, что именно поэтому ее взгляд так нервировал собеседника.
— Кто такой сэр Артур Джейкс?
— Друг моих родителей, герцогиня. И хозяин дома, в котором мы жили.
Стараясь не обращать внимания на немигающий ястребиный взор, Мэг начала рассказывать, умолчав лишь о причине своего визита к сэру Артуру и его непристойном поведении.
— Вы пошли туда без слуги?
— Я не привыкла к слугам, герцогиня. И потом, я ведь шла к старому другу.
— Вы не имеете права наносить визитов джентльменам без сопровождения слуг. Леди так не поступают!
Теперь Мэг чувствовала себя как испуганный щенок. Она опустила голову:
— Простите, ваша светлость.
— Я никогда не выхожу из дому одна, — объявила старуха. — Я бы потребовала карету, юная леди, даже для того, чтобы пересечь улицу.
— Но я не герцогиня, ваша светлость. — «Слава Богу», — добавила про себя Мэг.
— Вы графиня. И потрудитесь вести себя соответственно. Как мир сможет выстоять, если люди не будут вести себя соответственно своему положению?
— Я постараюсь стать хорошей женой…
— Это вовсе не одно и то же. Я выдрессировала Дафну исполнять как подобает роль графини. Дафна!
Скрипнула смежная дверь, и леди Дафна Григг проскользнула в комнату.
— Герцогиня?.. — Увидев Мэг, она отшатнулась.
— Иди сюда. Ты помнишь жену Саксонхерста?
Худые щеки Дафны покрылись красными пятнами, однако она сделала книксен:
— Графиня…
— Можешь не стараться, — сказала герцогиня, скривив губы. — Она безразлична к хорошим манерам, так ведь, девушка?
Предчувствуя сражение, Мэг распрямилась.
— Я бы так не сказала, ваша светлость.
— А что бы вы сказали?
— Что хорошие манеры не соотносятся напрямую с положением в обществе.
— Идиотизм. Но полагаю, это не важно. На Флит-стрит или куда там отправляют женщин-убийц ожидать повешения мало поклонников хороших манер.
Дафна судорожно вздохнула и прижала к своей плоской груди трепещущую руку. Руку, на которой красовалось кольцо с изумрудом — обручальное, по ее словам.
— Убийство?..
— Кое-кто считает, что она совершила убийство. — Графиня осуждающе хмыкнула, подводя итог своим рассуждениям о дурных манерах.
— Нет… только не Саксонхерст!
— Не будь дурой! И сядь, прежде чем соберешься упасть в обморок.
Дафна рухнула в кресло, словно тряпичная кукла.
— Вот как это было, Дафна. — Похоже, происходящее доставляло герцогине какое-то злобное удовольствие. — Молодая жена Саксонхерста решила нанести дружеский визит — старому другу-мужчине — без сопровождения слуги или компаньонки и притом пешком. Вскоре после ее ухода мужчину нашли мертвым, и все вокруг решили, что это она его прикончила. Почему, — она метнула взгляд на Мэг, — они пришли к такому неподобающему заключению?
Мэг чувствовала, что если ей и удастся избежать виселицы, то репутация ее испорчена навсегда.
— Ну? — поторопила ее герцогиня.
— Полагаю, потому, что я была последней, кто видел сэра Артура.
— Если вы были последней, стало быть, вы его и убили.
— Я была последней из тех, кого с ним видели.
— И вы оставили его живым и невредимым?
— Абсолютно живым. — Мэг надеялась, что отвращение при воспоминании о той сцене не отразилось на ее лице.
— Тогда его едва ли убили до того, как вы покинули его дом, не так ли?
Мэг вздохнула:
— Я рассказала вам не все, ваша светлость.
— Это и так очевидно. Надеюсь, вы не предполагали, что я стану помогать лгунье?
— Помогать? — пискнула Дафна. — Но вы сказали, что…
— Я сказала, что не одобряю женитьбы Саксонхерста. Однако не желаю, чтобы кто-либо, причастный к нашей семье, болтался на виселице посреди Лондона. Итак? — обратилась она к Мэг. — Вы готовы рассказать мне всю правду? Этот человек был вашим любовником?
— Нет! Он был ровесником моего отца.
— Ну и что из того?
— Ничего, — вынуждена была признать Мэг, вспомнив о Лоре и бедной девочке, лежавшей в постели сэра Артура. — Но он не был моим любовником. Я не испытывала к нему хороших чувств.
— И все же пошли туда.
— А разве вы навещаете только тех, кому симпатизируете, герцогиня?
Старая дама дернулась, словно ее ударили.
— Наглая девчонка! Рассказывайте свою историю. Только без вранья на этот раз.
Мэг напомнила себе, что следует задабривать герцогиню, а не раздражать ее, и задумалась о том, насколько можно позволить себе быть откровенной, чтобы рассказ при этом не казался нелогичным.
— Сэр Артур кое-что у меня украл, — наконец вымолвила она. — Вещь не имеет ценности, но была мне дорога как память. Я пошла, чтобы уговорить его вернуть ее. Он отказался и велел прийти снова на следующий день — явно собирался играть со мной в какую-то игру, поэтому, когда он ушел, предоставив мне самой выбираться из дома, я воспользовалась случаем и обшарила дом.
— Вот как? — Тонкие брови герцогини поползли вверх. — Неужели для такого сомнительного дела вы не нашли слуги?
— Если бы я могла…
— А почему вы не доверили Саксонхерсту решить эту проблему? Несмотря на все свои недостатки, не сомневаюсь, он уладил бы ее, не ввергая всех нас в подобную неприятность.
От этого вопроса Мэг внутренне сжалась. Невозможно разумно объяснить это, не упомянув о Шиле.
