Мэг с трудом сглотнула.
— Нет. Так вот, я проверила все комнаты, кроме спальни. Но если бы она была в спальне, я скорее всего почувствовала бы ее.
— А потом ты ушла? Через черный ход?
— Да.
— Кто тебя видел?
— Несколько слуг. Они сидели в кухне и ничего не делали. В том доме прислуга вообще нерадивая. — Она помолчала и добавила:
— И еще мужчина, который был с домоправительницей.
— Что?
Мэг была рада, что кругом темно и он не увидит, как она покраснела.
— Я же сказала, что заглянула во все комнаты, в том числе и в комнату домоправительницы. Поначалу мне показалось, что она просто сидит верхом на коленях у мужчины, что само по себе было странно. Но потом поняла…
— Да? — Сакс сделал вид, что не понимает.
— Негодяй. Ты ведь знаешь, что я хотела сказать.
— M-м… И тебе это понравится. Итак, домоправительница скакала верхом на одном из слуг, и он тебя увидел, а она нет.
— Она сидела спиной к двери.
— Он что-нибудь сделал?
— Он насторожился, а потом ухмыльнулся. Это… это была добрая улыбка.
— Но он наверняка не был добрым человеком. Дальше.
— К тому времени я уже просто хотела выбраться из дома. Наверное, все же я проверила не все комнаты. Вероятно, там были еще какие-то кладовки, куда я не заглянула. Но я совсем не чувствовала присутствия Шилы и не могла больше находиться в этом доме.
— Значит, когда ты проходила мимо слуг, вид у тебя был ошеломленный. Это нехорошо.
— Знаю.
Он обнял и покачал ее, словно ребенка.
— Хорошо хоть, что на тебе не было крови.
— Конечно, нет!
— Полагаю, тот, кто только что перерезал две глотки, должен быть перепачкан ею с ног до головы. А снаружи тебя кто-нибудь видел?
— Я, во всяком случае, никого не заметила. Потом я, нашла Мартыша, и мы побежали. А кто-то начал завывать и кричать.
Немного помолчав, граф спросил:
— Как точно это произошло?
— Как?
— Да. Когда человек находит два трупа, естественно предположить, что он приходит в замешательство. Но судя по тому, что рассказал Мартыш, они помчались за тобой почти сразу же.
Мэг стала припоминать.
— Должно быть, кто-то из тех слуг, что сидели в кухне, указал на меня толпе. — Она невольно поежилась. — Они гнались за мной, как свора гончих. И лаяли.
Он крепче прижал ее к себе.
— Слава Богу, Мартыш быстро соображает.
— Но они снова начнут меня преследовать, как только я окажусь на улице!
— Чепуха. Однако, — сказал он, уткнувшись носом ей в ухо, — мы могли бы уютно устроиться здесь навсегда.
— Это невозможно.
— Как жаль! — Он снова поцеловал ее, потом вдруг отодвинулся. Одеяла сползли, и когда он протянул руку, Мэг почувствовала прикосновение холодного воздуха.
— Что ты делаешь?
— Ищу свои карманные часы.
— Но здесь все равно ничего не видно!
Он не ответил, но через некоторое время снова лег и расправил одеяла.
— Там все еще адский холод.
— И едва ли станет теплее.
— Ты хочешь сказать, что никакие слуги не явятся развести огонь? Чума на них всех! Давай останемся в постели до тех пор, пока Оуэн не найдет нас здесь.
Какой-то звон заставил Мэг встрепенуться.
— Что это?
— Мои часы. Они показывают время даже в темноте. Послушай.
Прозвучало одиннадцать мелодичных ударов, потом звякнул колокольчик, потом еще раз.
— Половина двенадцатого, — сообщил Сакс, но часы не замолкали — теперь раздалось низкое «динь-дон». Граф продолжал считать. Когда наконец бой смолк, он сказал:
— У тебя осталось ровно восемнадцать минут, чтобы закончить свой рассказ. Поторопись, дорогая.
Мэг снова тяжело задышала, и ей очень захотелось пнуть его. Она даже сама не понимала почему. Быть может, потому, что он снова становился насмешливым. Она даже не знала, что существуют такие часы, и не сомневалась, что они были баснословно дорогими.
— Полагаю, они украшены искусной эмалью и усыпаны драгоценными камнями, — пробормотала она.
— Вовсе нет, они из простого чеканного серебра. — Он нащупал рукой ее волосы и стал лениво перебирать их.
— Ты для меня загадка, Сакс, — призналась Мэг.
— Как и ты для меня. Но у нас впереди целая жизнь, чтобы разгадать друг друга. Так как же ты оказалась в логове у драконши?
— Драконши? — Мэг судорожно соображала. — Ты имеешь в виду вдовствующую герцогиню? Я подумала, что она будет вынуждена мне помочь, чтобы избежать скандала. И поначалу мне показалось, что она именно так и собирается поступить. — Мэг повернула к нему голову. — А почему бы и нет?
Сакс молча гладил ее волосы, потом ответил:
— Это подводит нас к моей истории. Думаю, мне надо было послушаться Оуэна и раньше рассказать тебе о герцогине все. Что он успел тебе сообщить?
Мэг надеялась, что не ставит мистера Чанселлора в неловкое положение.
— О женитьбе и смерти твоих родителей. Он сказал, что это все равно всем известно.
— Так и есть. Мне было десять лет. — Граф внезапно резко отстранился от нее, — Я горевал, конечно. Мой отец незадолго до того стал графом, и наша жизнь переменилась. Нам пришлось уехать из Бэнксайда и переехать в Хейвер-Холл — это прелестный дом, но слишком уж большой. Будучи вторым сыном, мой отец никогда не думал, что получит титул, и никогда к этому не стремился. К тому же он любил моего дядю, поэтому даже через несколько месяцев после его кончины отца ничто не радовало. Я хорошо это помню. Все были опечалены. Не уверен, но думаю, мне было бы легче, если бы их отняли у меня, когда все было хорошо. А может быть, и нет.
— Едва ли есть разница. — Мэг очень хотелось обнять его, но она чувствовала, что сейчас неподходящий момент.
— Кроме того, я был болен. Обычная простуда, но родители настояли, чтобы я остался дома. То должен был быть наш первый официальный лондонский визит — а для меня вообще первое посещение Лондона, — поэтому я дулся из-за того, что меня не берут. Вот что гнетет меня больше всего — что я сердился на них, когда мы прощались. Потом пришел этот незнакомец — лондонский епископ послал его, — чтобы сообщить мне, что вся моя семья погибла и что я отныне граф Саксонхерст. Поскольку со стороны Торренсов не было подходящей кандидатуры для того, чтобы стать моим опекуном, а отец не оставил на этот счет никаких распоряжений, была оповещена семья моей матери.
