Джон между тем продолжал:
– Послушай, Дэйв. Сейчас ради своей дочери ты должен сохранять ясность мышления. Она впуталась в это дело, когда увидела снимок мальчика в «Шопере» и стала наводить о нем справки. И как только та, кого Абра называет женщиной в шляпе, узнала о ней, она уже не могла оставить Абру в покое. Я ничего не знаю о паре, и мне мало что известно о так называемом сиянии, но в одном я уверен: люди, с которыми мы имеем дело, свидетелей не оставляют. А в том, что касается мальчика из Айовы, твоя дочь и есть свидетель.
– Позвони Динам, но постарайся говорить спокойно, – сказал Дэн.
– Спокойно? Спокойно? – Он словно пытался произнести незнакомое шведское слово.
– Скажи, что хочешь спросить у Абры, не нужно ли чего-то купить по дороге домой: хлеба, молока – чего угодно. Если услышишь, что она уже ушла, поблагодари и прекрати разговор.
– И что потом?
Дэн не знал. Ему требовалось подумать. Подумать о том, о чем забыли.
Зато знал Джон.
– Потом попытайся связаться с Билли Фриманом.
Уже сгустились сумерки, и фары «Рив» отбрасывали на рельсы конусы света, когда телефон Дэйва поймал сигнал. Он позвонил Динам, по-прежнему с невероятной силой стискивая уже почти окончательно изуродованного кролика, по его лицу катились крупные капли пота. Тем не менее Дэн решил, что Дэйв вполне справился. Не могла бы Абби на минутку подойти к телефону и сказать, не нужно ли ему что-нибудь купить в ближайшем универсаме? О! Вот как? Она уже ушла? Хорошо, тогда он перезвонит ей домой. Он немного послушал, пообещал непременно выполнить просьбу миссис Дин и закончил разговор. После чего посмотрел на Дэна черными пятнами глаз, обведенными белыми кругами.
– Миссис Дин велела мне выяснить, как чувствует себя Абра. Очевидно, она ушла домой под тем предлогом, что у нее начались менструальные боли. – Он понурил голову. – Господи, а я даже не знал, что у нее вообще начались месячные. Люси мне ничего не сказала.
– Есть вещи, о которых отцам знать не обязательно, – ответил Джон. – Теперь звони Билли.
– Я не знаю его номера. – Он истерично хихикнул. – Ха! Мы отряд неудачников.
Дэн продиктовал ему номер по памяти. Деревья впереди начали редеть, и показались фонари, стоявшие вдоль Мейн-стрит Фрейзера.
Дэйв набрал номер и прислушался. Потом дал отбой.
– Автоответчик.
Все трое молчали, пока «Рив» выезжал из леса и преодолевал последние две мили до Игрушечного городка. Дэн снова попытался связаться с Аброй, вложив в свое незримое послание всю доступную ему энергию, но ничего не услышал. Тот, кого называли Вороном, вероятно, нашел способ отключить ее. У женщины с татуировкой был шприц. Скорее всего Ворон тоже вооружился.
Ты вспомнишь то, о чем забыли.
Эта мысль поднималась из тех отдаленных глубин его сознания, где он хранил металлические ящики с ужасными воспоминаниями об «Оверлуке» и некоторыми из прежде населявших его призраков.
– Это был бойлер.
Дэйв посмотрел на него с сиденья кондуктора.
– Что?
– Так, ничего.
Система отопления «Оверлука» была древней. Давление требовалось сбрасывать вручную через регулярные интервалы времени, или оно продолжило бы расти до опасной точки, когда котел мог взорваться и разнести весь отель. Помешавшийся Джек Торранс забыл об этом, но его маленький сын вовремя получил предупреждение. От Тони.
Было ли это новым предупреждением или всего лишь навязчивой тенью из прошлого, навеянной стрессом и чувством вины? Ведь он действительно чувствовал себя виноватым. Джон был прав: Истинные в любом случае открыли бы охоту на Абру, – но эмоции неподвластны логике. Он разработал план, который провалился, и ему за это отвечать.
Ты вспомнишь то, о чем забыли.
Голос давнего друга, пытавшегося что-то объяснить ему, или всего лишь старый граммофон?
2
Дэйв и Джон отправились в дом Стоунов вместе. Дэн ехал следом в своей машине, радуясь возможности побыть одному и предаться размышлениям. Не то чтобы это очень ему помогло. Он был твердо уверен, что уцепился за нечто, причем за нечто весьма реальное, но только понимание, за что именно, никак не приходило. Дэн даже попытался вызвать на связь Тони, чего не делал с подросткового возраста, но потерпел неудачу.
Пикапа Билли на Ричлэнд-Корт не оказалось. Дэн понял, в чем тут дело. Группа захвата Истинного Узла приехала в «виннебаго». Если они высадили Ворона в Эннистоне, тот остался без транспорта и нуждался в машине.
Дверь гаража стояла открытой. Дэйв на ходу выскочил из автомобиля Джона и кинулся внутрь, зовя Абру. Затем, ярко подсвеченный мощными автомобильными фарами, как актер на сцене, он поднял что-то с пола и издал нечто среднее между стоном и криком. Дэн припарковался рядом с Джоном и увидел, что это было: рюкзак Абры.
Дэну захотелось выпить – сильнее, чем в тот вечер, когда он звонил Джону со стоянки у обшарпанного бара, сильнее, чем когда-либо за все годы, что минули с того дня, когда он получил белый жетон на своей первой встрече анонимных алкоголиков. Ему страстно захотелось попросту развернуться и, не обращая внимания на крики, вернуться во Фрейзер. Там был бар под названием «Драчливый лось». Ему много раз доводилось проезжать мимо, и, как всякий завязавший алкоголик, он порой начинал воображать, каково там внутри. Какое разливное пиво? Что имеется в музыкальном автомате? Какие сорта виски есть? Как насчет симпатичных дам? Каков он будет на вкус – первый стаканчик? Напомнит ли о старых добрых временах? Даст ли ощутить, что твое место тут? Что ты наконец вернулся домой? Он сможет получить ответы хотя бы на некоторые вопросы, прежде чем Дэйв Стоун вызовет копов, а копы доставят его в участок для допроса по делу об исчезновении некой девочки.
Настанет момент, сказал ему Кейси в один из первых нелегких дней, когда твоя духовная защита даст глубокую трещину и единственным барьером между тобой и выпивкой останется Высшая сила.
С Высшей силой у Дэна проблем не возникало, потому что он имел доступ к инсайдерской информации. Существование Бога никто еще не доказал, однако Дэн был хорошо осведомлен о наличии другого плана бытия. Как и Абра, он встречался с призрачными людьми. А значит, мог существовать и Бог. Дэн, заглядывавший одним глазком в потусторонний мир, даже считал наличие Бога весьма вероятным… Вот только что это за Бог, который не вмешивается в подобную мерзость?
Как будто этот вопрос никому до тебя не приходил в голову, подумал он.
Кейси Кингсли велел ему дважды в день становиться на колени, умоляя о помощи по утрам и вознося благодарность по вечерам. «Таковы первые три шага: я не могу, а Бог может, поэтому я предоставлю это ему. Не забивай себе этим голову».
Новичкам, не желавшим следовать его советам, Кейси неизменно рассказывал историю о кинорежиссере Джоне Уотерсе. В одном из его ранних фильмов, «Розовом фламинго», звездная дрэг-куин
[30]
Уотерса Дивайн съела кусочек собачьих экскрементов на загородной лужайке. Много лет спустя некий журналист задал Уотерсу вопрос: какой из эпизодов он считает величайшим в истории кинематографа? Немного подумав, режиссер вспомнил именно тот момент. «Всего лишь кусочек собачьего дерьма, – сказал он репортеру, – а сделал ее звездой».
