Одна Дельфина все еще висела под сводом в центре зала. Странно, однако сила Катерины не освободила ее. Но безжизненные корни продолжали падать с потолка, значит, Темный Гламор продолжал действовать.
Дым вокруг Катерины начал постепенно рассеиваться. По-видимому, она еще не могла по своему желанию вызывать эту силу и долго ее удерживать. Скоро корни снова зашевелятся, значит, нужно действовать незамедлительно!
Катерина бросилась на големов с рапирой в руке. Сразу же двое монстров кинулись на нее. Девушка клинком проткнула одного из них. Однако с тем же успехом она могла бы проткнуть корзину из прутьев: тварь это не остановило. Тогда она отбросила его ударом ноги и побежала к Дельфине.
Бьянка освободила Лизавету, и та стала помогать выбираться остальным. Сама же девочка опустилась на колени и закрыла глаза. Катерина вдруг ощутила, как по коже пробежали мурашки. Видимо, Бьянка пыталась призвать кого-то на помощь. Сейчас, когда магия Оракула ослабла, у нее это могло получиться.
Один из големов снова преградил Катерине дорогу. Девушка взмахнула рапирой и сбила его с ног, но на нее тут же бросились еще двое. Первый монстр, подпрыгнув, обрушился на девушку. Катерина увернулась и с силой оттолкнула его. Голем врезался в стену и рассыпался на кучу змей и рыхлой земли. Второй оказался крупнее. Он резко выбросил руку вперед и схватил Катерину за горло.
Корни, заменяющие ему пальцы, обвились вокруг шеи девушки, не давая ей вздохнуть.
– Вот так-то! – хрипло рассмеялся Оракул Червей. – Пока ты не научишься владеть своим даром, ты мне не противник! – Он снова повернулся к Дельфине. – На чем мы остановились, дорогая? Ах, да! – Костлявые сморщенные руки потянулись к замершей девушке. – Самое время заполучить новое тело!
Бьянка открыла глаза. У нее получилось! Целая стая волков появилась откуда-то сверху: они сбегали по стволу упавшего дерева и набрасывались на големов. Среди них девочка увидела и Пирата. Старый друг не оставил ее в беде! Волки рвали и терзали монстров, но те снова прямо на глазах восстанавливались.
Оракул Червей медленно приблизился к Дельфине. На его впалой костлявой груди ярко сверкал Зерцекликон, отбрасывая красные блики на лицо девушки.
– Такова жизнь, дочь, – громко сказал колдун. – Ты искала меня столько времени. Как видишь, не зря!
– Я знаю, отец, – вдруг улыбнулась в ответ Дельфина. – Только с чего ты взял, что я искала именно тебя?!
Она резко выбросила руку вперед, вырвав ее из сплетения корней, и схватила Зерцекликон, висевший на груди Оракула.
– Нет! – в ужасе закричал тот.
Дельфина с силой дернула амулет и сорвала его с шеи отца.
Мощная вспышка ярко-красного пламени озарила весь зал, раздался оглушительный грохот, и ударная волна разметала людей и животных.
Оракул Червей издал жуткий протяжный вопль. Удерживающие его корни оборвались, и колдун полетел вниз. Но на каменный пол упало не истлевшее тело, а груда сырой земли, высохшие стебли и целая куча мертвых змей. И сейчас же во всем подземелье корни перестали извиваться, а големы рассыпались в прах и превратились в кучки земли. Вскоре все стихло.
Дельфина, освободившись от омертвевших корней, легко приземлилась на ноги. Зерцекликон в ее руке продолжал сиять красным светом. Намотав стеклянную цепь на кулак, она крепко сжала его в руке.
Катерина поднялась на ноги и подошла к ней, тяжело дыша. Все ее спутники лежали на земле без сознания.
Волки испуганно скулили.
Дельфина взглянула на девушку, и явное торжество мелькнуло в ее темных глазах.
– Ты убила его? – недоверчиво спросила Катерина.
– Конечно, – радостно кивнула Дельфина. – Это было просто. Зерцекликон – единственное, что поддерживало жизнь в его обессиленном теле. Не могла же я позволить ему убить себя!
– Но он же твой отец! Ты искала его столько времени!
– Я искала вовсе не его, идиотка! Катерина изумленно на нее взглянула.
В следующую секунду кулак Дельфины, обмотанный цепью, врезался в лицо девушки. Катерина даже не успела защититься. Перед глазами все поплыло, и она рухнула на каменный пол.
Глава двадцать седьмая
Оккультная ловушка
Когда из-за занавеси раздался голос князя Сухорукова, ребята едва не подпрыгнули от неожиданности. Артем даже схватился за сердце, а Никита тихо, по-кошачьи зашипел.
Голос старика звучал гулко, словно он говорил в рупор. И жутко.
– Кто здесь? – спросил голос.
– Я работаю в вашем доме, – ответил Матвей. – А это мои друзья. Нам нужно с вами поговорить.
– Слишшшком многие хотят узнать секреты этого дооома! – проскрежетал старик. – Да только я не собираюсь никому ничего рассказываааать!
Матвей просто остолбенел: недавно они слышали именно этот голос!
– Тяяяяяяжкоооо… – простонал старик. – Вздохнуть не могуууу… Как и онааааа… Помогите мне! Тогда и поговорим.
– Но что нам сделать? – спросил Артем.
– Под кроватью… – произнес Сухоруков. – Рисунок. Сотрите его…
Никита и Артем, недоумевая, переглянулись.
Матвей опустился на колени, приподнял край свисавшего до пола покрывала и охнул – под кроватью красным мелом была начерчена огромная пентаграмма! Испещренная странными значками и символами, она выглядела зловеще. Матвей протянул к ней руку и вдруг почувствовал, что не может дотронуться до рисунка. Если бы этот пентакль был нарисован у двери, он не смог бы даже переступить порога комнаты.
– Давай ты, – взглянул он на Артема. Бирюков бухнулся на колени и краем покрывала быстро стер идеальные линии пентаграммы.
Матвей кожей ощутил, как по комнате пронеслась волна какой-то невидимой энергии. Словно что-то, долгое время сдерживаемое, вдруг обрело свободу. Старик на кровати глубоко вздохнул.
Матвей почувствовал, что все его неприятные ощущения исчезли.
– Так-то лучшеее, – протянул князь Сухоруков. – Спрашивайте!
– Вы дружили с профессором Штерном, – начал разговор Никита.
– Ооо… Владимир Штерн! Когда-то мы с ним были не разлей вода!
– Вам известно, что с ним стало?
– Известно. Набедокурил он порядочно, мой старинный друг. Вот и пришлось ему скрыться от врагов. Но сначала он пытался меня излечиииить. Да только ничего у него не вышло. Стараниями других!
– Что вы имеете в виду? – не понял Никита.
– Он лечил своими методами. Даже сумел выяснить, что Щергина отравила меня паучьим ядом. Чертова ведьма! Штерн пытался создать сыворотку на основе других паучьих ядов… Он начал вводить ее мне… Но кое-кто из моего окружения воспротивился этому. И лечение не закончилось. Потому я и лежу здесь, словно рухлядь.
