— Это и есть туны? Выглядят они не слишком-то впечатляюще, — тихо отметил Аке. — По вашим рассказам я ожидал увидеть демонов, а тут какие-то оборванцы.
— Кстати, вы заметили? — спросил Ахти. — Мужчин почти нет. Одни старики и дети.
— Думаю, взрослые туны на более серьезной охоте, — предположил Йокахайнен.
Словно в ответ на его слова прямо над их головами мелькнула стремительная тень. Миг — и на краю дороги возникла высокая женщина.
— Обедать! — крикнула она на похъёльском наречии и швырнула на землю окровавленную тушку зайца.
Дети, только что скакавшие по дороге перед ними, завидев зайца, дружно кинулись к нему с радостными воплями, прямо на бегу превращаясь в птиц. Вскоре тушка исчезла под шевелящимся и истошно кричащим пуховым клубком. Ильмо поглядел, как птенцы наперегонки терзают мясо, разрывая зайца на части, и отвернулся, подавляя тошноту.
— И куда нам дальше идти? — спросил не столь чувствительный Аке. — Нашим проводникам теперь, похоже, не до нас.
— Да мы уже пришли, — ответил Йокахайнен. — Видите — вон там нас ждут.
Глава 13
Клан Сюэтар
Дорога привела к небольшой утоптанной поляне у подножия холма. Вход на нее обозначали символические каменные ворота — два поставленных на дыбы огромных мегалита. За ними кучкой столпились несколько приземистых старух и стариков. Навстречу гостям вышел дряхлый тун. Он был, должно быть, вдвое старше всех местных стариков и едва передвигал ноги. Лысым морщинистым черепом и тонкой шеей, торчащей над седыми перьями крыльев, он напоминал древнего ворона. Старец стоял и молчал; взгляд его блеклых голубых глаз перебегал с одного незнакомца на другого.
— Он ждет твоего приветствия, чтобы понять наш статус, — догадался Аке. — Что ты скрючился, нойда? Ты еще ниц пади! Давай-ка, приветствуй его, как благородный воин! Как… настоящий тун!
Йокахайнен на миг задумался, и на губах у него промелькнула недобрая усмешка. Он вспомнил Рауни — как тот обращался с его отцом и старейшинами рода Железного Ворона. С надменным видом нойда выпрямился, положил руки на пояс и устремил ледяной взгляд поверх голов старых тунов.
— Эй, ты не увлекайся, — прошептал Ильмо. — Не надо обращаться с ними словно с отбросами. Их тут сотни, а нас пятеро. Скажи ему лучше пару слов, поприветствуй…
Ровно столько слов Йокахайнен и сказал — как выплюнул.
Но на тунов такое приветствие произвело сильное впечатление. Лысый старик явно растерялся. Потом довольно низко поклонился — саами ответил небрежным кивком — и прокаркал длинную фразу.
— Дед говорит, что он старейшина рода Сюэтар, зовут его Пухури. Спрашивает, кто мы, из какого клана и что нам надо в их землях. Что говорить-то?
— Ох, не знаю. Соври что-нибудь.
Йокахайнен пожал плечами и соврал.
Лысый Пухури выпучил глаза. Старухи у него за спиной разволновались, закудахтали.
— Что ты ему сказал?!
— Что мы из могучего и славного клана тунов-чародеев с той стороны гор. И пришли, чтобы посмотреть, нет ли здесь подходящей земли для наших новых охотничьих угодий. Уж извините, умнее на ходу ничего сочинить не смог.
Асгерд захихикала.
— Старик мне, конечно, не поверил, — добавил нойда. — Зная обычаи тунов, могу предположить, что нас принимают за шпионов.
— Сойдет, — кивнул Аке. — Потянем время.
Тем временем старейшины тунов волновались всё сильнее. Спор перешел в перебранку, а потом лысый дед повернулся к Йокахайнену и разразился речью. Его костистое лицо выражало недоверие.
— Чем он недоволен? — спросил Ильмо.
— Говорит, что мы лжецы и шпионы клана Вамматар. Никто не может пройти через владения Карху. Говорит, что на его памяти это первый случай, когда кто-то пришел с той стороны. Просит объяснить, как нам это удалось. Сказать ему, что Карху там не было?
— Нет, конечно! Скажи, что Карху пытался нас остановить… но не смог.
Йокахайнен перевел его слова и снова поверг старейшин в долгий спор. Ильмо почувствовал, что ему это начинает надоедать.
— Скажи этим старухам, что мы устали. Нам нужен кров. И еда.
Йокахайнен бесцеремонно перебил спорящих старейшин, бросил несколько фраз. Он понимал, что ведет себя на грани прямого вызова. Любой тун из клана Лоухи давно бы уже вырвал ему сердце и сожрал у него на глазах. Но эти туны никогда не видели людей и не знали, что перед ними — всего лишь саами — раб и пища. И Йокахайнен не мог удержаться от искушения поквитаться за сородичей.
Но что самое удивительное — похоже, его дерзость воспринималась местными тунами как должное. Видимо, это был совсем слабый клан, который притесняли все кому не лень. Никто не напал на него, даже не вызвал на поединок (если предположить, что их тут приняли за бескрылых тунов), а вместо этого безропотно проводили в их временное жилье.
Это было гнездо на верхнем ярусе, просторное, но темное и вонючее. Окон в нем не было, внутрь вел только узкий лаз, куда едва можно было протиснуться по одному. Зато внутри пол гнезда был устлан густым слоем перьев. Ахти первым пролез в леток и с головой провалился в пух.
— Мне здесь нравится! — весело сообщил он. — Мягкая постель — сладкие сны!
Аке поморщился, не спеша забираться внутрь.
— Всюду вонь, — брюзжал он. — Эти туны живут в грязи и дикости, хуже, чем самые нищие весси или ливы. Похоже, более сильные кланы отсекли их и от моря, и от земель саами, где они берут рабов. Ты не должен вести с ними никаких переговоров, Ильмо. Только позора оберешься, а потом Лоухи не захочет иметь с нами дела.
— А мне нравятся эти туны, — возразил Ильмо. — Я-то думал, все они такие же упыри и нелюди, как Рауни. Но теперь мне кажется, что туны — такие же люди, как мы, только с крыльями. Они живут в нищете, но приветливы и гостеприимны. А какие у них отважные дети! Конечно, впоследствии взрослые испортят их, научив унижаться и лицемерить…
— Думаешь, у тунов всё как у людей? — проговорил Йокахайнен. — Старшие и младшие кланы — это вопрос родства, а не подчинения. Отношения между ними гораздо сложнее, чем кажется. Я полагаю — надо остаться здесь подольше и постараться выяснить расклад сил в Похъёле. На этом можно будет сыграть, если вы попадетесь в когти Лоухи.
— Что значит «вы»? — с подозрением спросил Ильмо.
— То и значит. Я ей живым не дамся. Если она меня узнает, она из меня заживо вытянет жилы и натянет их на кантеле.
— Но Вяйно сказал…
— …что она меня не узнает, — мрачно закончил нойда. — Узнает, не сомневайся. А когда она увидит бывшего ученика ее сына в обществе его убийц, выводы сделает быстро. Одна надежда — что мы ее не встретим.
— Вот я и говорю, пошли отсюда, — сказал Аке. — Я в этой вонючей норе спать не буду.
