Сказав это, квестер даже не улыбнулся.
Либо это была особо изощренная ирония, либо стрелок на полном серьезе полагал, что он бессмертен. Не зная его как следует, Зунн не мог прийти к какому-то окончательному мнению.
Единороги уже совсем близко. Так близко, что, кажется, если бы не дождь, уже можно было бы услышать их сильное дыхание и всхрапывание, когда то один, то другой из мчащихся впереди вставал на дыбы, как будто намереваясь проткнуть своим рогом низкое серое небо.
– Игорь, – окликнул Камохина Осипов. – Тебе не кажется, что пора переходить к «Плану Б»?
– У нас нет «Плана Б», – ответил стрелок.
– Тогда, может быть, самое время его придумать? – Орсон опасливо поглядел в ту сторону, откуда на них надвигался табун единорогов. – Мне не нравится, как они на меня смотрят.
Наемники, последовавшие за Штрауссом, остановились на безопасном расстоянии и, обернувшись, наблюдали за тем, как к дороге, по которой двигался отряд, возглавляемый мункумболе, приближался огромный табун диких лошадей с рогом во лбу. Это было похоже на движение огромной штормовой волны, надвигающейся на пирс, чтобы смять, сломать, смыть все, что на нем находилось.
– У них ни малейшего шанса, – сказал, глядя на дорогу в бинокль, Ковач.
– У них был шанс, – ответил Штраусс. – Нужно было идти вместе с нами.
– Честно, я этого не понимаю. – Губер снял шляпу и стряхнул с полей воду. – Почему они пошли дальше?
– Поверили старику.
– Они же не идиоты.
– Приступ паники. – Штраусс достал из кармана тубу с «Гринером» и проглотил один шарик. – Внезапно возникшая кризисная ситуация и слишком мало времени для того, чтобы как следует все обдумать, оценить и принять правильное решение. – Наемник взял шляпу за тулью и поглубже натянул ее на голову. – А вообще, конечно, грустно смотреть на это со стороны.
– По мне, так лучше смотреть, чем оказаться сейчас вместе с ними, – протяжно вздохнул Струк. – Минуты две – и все будет кончено.
Левый край табуна выдвинулся вперед и закрыл людей на дороге.
– Не понимаю… – снова покачал головой Губер.
Глава 26
Брейгель перекинул автомат на грудь и сдвинул планку предохранителя.
– Бесполезно, – прокомментировал его действия Орсон. – Так их не остановить.
– Тогда что будем делать?
– Ну, может быть, стоит подумать о чем-то хорошем. Вспомнить самые яркие моменты жизни…
– Составить список того, что хотел, но так и не успел сделать, – продолжил Осипов.
– Я давно хотел японский выучить, – немного смущенно признался Камохин. – Даже научился считать.
– Зачем тебе японский? – удивленно посмотрел на приятеля Брейгель.
– Просто так, – пожал плечами Камохин.
– Нет, – подозрительно прищурился Брейгель. – Просто так ничего не бывает. Ты что-то задумал!
– Да правда же, просто так, ради интереса.
– А почему японский, а не, скажем, корейский?
– Не знаю.
– Вот!..
– Вот! – Шаман выбросил руку с копьем вперед, острием указывая на то, что другим пока было не видно.
И тут же, закинув копье на шею, старик припустился бежать, шлепая босыми пятками по желтым плитам.
Следом за ним, сорвавшись с мест, побежали племянники.
Пробежав два десятка метров, Ной резко остановился и ударил древком копья в плиту у себя под ногами.
На плите была вырезана стрела, указывающая в ту сторону, куда они шли.
– Это дорожный указатель? – спросил Орсон. – Чтобы никто с пути не сбился?
Единороги неслись, склонив головы, выставив вперед свои рога, будто уже всерьез вознамерившись снести чужаков с дороги. Орсону это очень не нравилось. Как, впрочем, и остальным.
Ной что-то сказал на своем языке.
Ксавьер тут же упал на колени и попытался просунуть ладонь между плитами в том месте, куда указывало острие стрелы. Ко всеобщему удивлению, ладонь парня ушла в щель до половины запястья.
– Бамалама. – Брейгель присел на корточки по другую сторону от плиты. – Будь я проклят – это тайник!
– Не проклинай себя, – строго посмотрел на квестера Ной.
Брейгель с серьезным видом изобразил, как будто застегивает рот на молнию.
Ксавьер немного подвигал ладонью, пошевелил пальцами, как будто что-то нащупывая, и вдруг резко потянул плиту на себя.
Ему даже не пришлось прикладывать особых усилий – плита пошла вверх сама, будто сработала потайная пружина или рычаг, и замерла в строго вертикальном положении.
Брейгель первым сунул руку с фонарем и голову в образовавшийся проем.
Одного взгляда оказалось достаточно для того, чтобы стрелок мгновенно принял решение, которое, в общем-то, напрашивалось само собой.
– Порядок! – Ян поднял голову и одним движением скинул с плеч лямки рюкзака. – Все вниз!
Все нужно было сделать быстро, четко, без заминок. Любое промедление могло обернуться катастрофой – единороги находились уже менее чем в ста метрах от дороги.
Первыми в темный лаз спустили аборигенов. За ними последовал Зунн. Не успел он отползти в сторону, как сверху посыпались рюкзаки. Ксавьер и Лиам тут же принялись откидывать их в стороны, чтобы освободить место для квестеров, которые быстро прыгали в лаз один за другим.
Последним спрыгнул вниз Камохин. И не успел он дернуть вниз закрывающую лаз плиту, как по ней частой дробью застучали копыта единорогов.
– Порядок. – Камохин сел на пол, взял в руку фонарь и посветил по сторонам.
– Между прочим, плита из песчаника давно бы раскололась под копытами, – заметил Осипов.
Место, в котором они оказались, можно было назвать тайником. Или – схроном. А можно было и еще как иначе. Но дело ведь не в названии. А в том, что кто-то специально сделал этот схрон посреди дороги из желтого песчаника.
Схрон имел прямоугольную форму, и места в нем было не так уж много. Еще двое, ну, максимум трое человек могли бы в нем разместиться, но больше – никак. Расстояние между потолком и полом было около полутора метров, так что, даже согнувшись в три погибели, стоять здесь было бы крайне затруднительно.
Камохин положил руки на пол. Под ладонью была не земля и даже не каменные плиты, а некий синтетический материал, по всей видимости, очень прочный. Точно такой же материал палевого цвета покрывал стены и потолок.
– Интересно, он воздух пропускает? – тоже потрогал стену Осипов. – А то ведь мы рискуем здесь задохнуться.
– Сколько время требуется табуну, чтобы пересечь дорогу?
