Древнейший заметил поднимающегося с земли упыря. В сердце упыря тут же ударила молния, и через мгновение на его месте лежала лишь горстка пепла.
– Ты думаешь, ты такой сильный? – прошипел Рафаэль. – Я убил стольких, что тебе и не снилось. Ты полное ничтожество по сравнению со мной.
В холодных глазах Грегори сверкнули красные огни. Казалось, его мощь росла с каждым мгновением.
– Я – ветер, несущий смерть. Я – инструмент правосудия, посланный нашим Принцем, чтобы привести в исполнение приговор, вынесенный тебе нашим народом за совершенные преступления. – Красивый чистый голос Грегори, словно спицами, пронзал мозг вампира, заставляя его подойти ближе.
Как только Рафаэль невольно сделал шаг вперед, он почувствовал, что путы тумана сильнее сдавливают грудь, все тело. Опустив голову, вампир ужаснулся: кольца тумана сжимали его тело, словно огромный питон.
– Сражайся со мной! – закричал Рафаэль, сплевывая в грязь слюну и кровь. – Ты боишься сразиться со мной!
– Я – справедливость, – спокойно ответил Древнейший. – Поэтому у любой нашей битвы один исход: победа будет на моей стороне. Вот и все!
Налетел ветер. Вампиру не суждено было увидеть Темного в движении. Его скорость была молниеносной. Рафаэль ощутил невероятной силы толчок. Он стоял не шевелясь, заключенный в объятия тумана, а когда взглянул вниз, то увидел на вытянутой руке охотника свое пульсирующее сердце. Проклятый запрокинул голову и взвыл от ярости и ужаса. В его теле зияла огромная черная дыра. Его давно потерянная душа с отвратительным зловонием покинула тело и растворилась в воздухе, как дым.
Великий карпатец выполнил свою работу. Его мысли были чисты. Это была его жизнь. Грегори воплощал собой справедливость. Он служил своим людям, помогал им выживать, сохранять в тайне свое существование.
– Грегори, я всегда с тобой. Ты больше не одинок. Отыщи меня в своем сердце, в своих мыслях, в своей душе.
– Взгляни сейчас на своего героя. Посмотри, кто я есть на самом деле. Я убиваю не раздумывая. Не прилагая усилий. Не испытывая сострадания и не раскаиваясь. Однажды ты назвала меня чудовищем, и это действительно так. Мне нет равных. Когда-нибудь мне придется заплатить за это.
Он кожей ощутил тихий смех Саванны.
– Нет никого сильнее моего спутника жизни. Никто не сможет тебя убить.
– Думаешь, смерть – самое страшное? Нет, Саванна. Когда-нибудь ты узнаешь мое истинное лицо и посмотришь на меня другими глазами, полными ужаса и отвращения. Когда этот день придет, мне незачем будет жить дальше. – Грегори заметил, что тело вампира стало медленно опускаться на землю. Нужно было сделать так, чтобы nosferatu
[7]
не смог возродиться. На тело вампира с неба стали сыпаться огненные шары размером с мяч для гольфа. Отойдя на некоторое расстояние, Грегори испепелил и сердце вампира.
– Дело сделано, дорогой. Возвращайся домой. – Ее голос звучал мягко и соблазнительно, несмотря на то что Грегори был убийцей и навсегда им останется. – Это всего лишь мир, в котором ты живешь. Ты никогда больше не будешь одинок. Никогда. Разве ты не чувствуешь, как тянет меня к тебе? Почувствуй, Грегори! Почувствуй, как ты мне нужен!
Древнейший чувствовал это душой и телом. Слова любимой женщины задели его за живое. В Саванне заключался смысл его жизни. Он не мог заставить себя ее бросить.
– Ты нужен мне, Грегори, – снова послышался ее шепот. На этот раз в нем прозвучали новые нотки. Карпатка заставила его ощутить силу ее желания, жар тела и страх оттого, что он снова оставил ее одну. – Грегори? Ответь мне. Не оставляй меня. Я этого не вынесу.
– Маленькая моя, этого никогда не случится. Я возвращаюсь домой. – Единственным домом, который он когда-либо знал, единственным его убежищем была Саванна. Грегори поднялся в небо, растворяясь в созданной им самим туманной дымке.
Древнейшего угнетало единственное обстоятельство – то, что он подчинил себе Саванну, вмешавшись в законы природы. Темный знал, что так больше не может продолжаться. Он должен сказать ей правду. О чем он только думал? На что надеялся? Что сможет столетиями скрывать это от Саванны и остальных карпатцев? С каждым днем ее желание слиться с ним будет все сильнее, и он должен будет открыть ей свои мысли.
До этого момента Грегори был уверен, что сможет оставить часть своей души закрытой для Саванны, чтобы использовать в личных целях. Но теперь самым главным для него было ее счастье. Она должна узнать правду о своем спутнике жизни, а он – разделаться с мясниками и встретить рассвет. У него не было выбора. Саванна заслуживала того, чтобы быть со своим настоящим спутником жизни.
Грегори мысленно проник в свой дом и увидел, что Гарри спит в одной из спален наверху. Саванна погрузила его в состояние гипноза и приказала спать. Чтобы у смертного не возникло желания проснуться раньше времени, карпатец подкрепил приказ Саванны своим собственным. Заклинания, которыми он пользовался для защиты своей спальни, были смертельно опасными. Гарри погиб бы, решив осмотреть дом. Грегори проник сквозь сон в сознание ученого.
– Ты останешься в этом состоянии до тех пор, пока я сам не разбужу тебя. Если что-то случится и ты проснешься раньше, даже не пытайся найти нас. Ты умрешь. Яне смогу тебя спасти.
На самом деле это было не так: Грегори сумел бы защитить его, но решил воспользоваться бессознательным состоянием Гарри с тем, чтобы поубавить его любопытство. Он был уверен, что ученый не отказался бы заглянуть в спальню вампиров.
Маленький домик утонул в тяжелом белом тумане. Карпатец приостановился, чтобы снять защитные заклинания Саванны, и только после этого смог спокойно войти в дом. Он открыл дверь, и туман устремился внутрь. В доме царили тепло и уют. С мебели были сняты простыни, а в камине догорали дрова, отбрасывая на стены танцующие тени.
Грегори направился прямо к лестнице. Он чувствовал Саванну и с точностью до миллиметра мог определить, где его ждет любимая женщина. Ему не нужно было прилагать усилий для того, чтобы найти ее, – она была словно частью его собственного тела. Древнейший медленно спустился вниз, умирая от желания увидеть возлюбленную.
Нижний этаж было не узнать. Повсюду горели свечи. Воздух благоухал ароматами трав и цветов. Огромная мраморная ванна, наполненная водой, стояла в центре комнаты.
Саванна подошла к нему. Ее лицо светилось чувством, которому он не решался дать имя. На ней не было ничего, кроме его шелковой рубашки. Пуговицы были расстегнуты, обнажая полную высокую грудь. Еще шаг, и взору Грегори предстали тонкая талия и плоский живот. Даже треугольник темных волос промелькнул, интригуя, когда полы рубашки на миг распахнулись. Длинные волосы Саванны шелком струились по плечам. Темный следил за каждым шагом любимой, не в силах оторвать взгляд от бархатной кожи.
