Солнце затеяло битву с тяжелым слоем облаков, вальяжно разливая золотые полуденные лучи; и фая с листьями, начал подниматься ветер. В просторной спальне царила полная тишина. Затем вдруг стало слышно биение сердца и дыхание. Саванна осмотрелась. Грегори лежал рядом с ней, словно мертвый, властно обнимая ее.
Саванна вздохнула с облегчением. У нее был секрет, о котором не знал никто, кроме ее волка. Большинство детей карпатцев умирали в первый год жизни. В этот критический период, когда тело Саванны отторгало молоко и кровь матери, та кормила дочь разбавленной кровью животных. И хотя девочка была слабее остальных детей, она выжила.
Уверенная в том, что стоит вести настолько нормальный образ жизни, насколько это возможно, карпатка придерживалась своей необычной диеты и в последующие годы, надеясь, что это поможет ей отличаться от остальных, поможет управлять своим будущим.
В шестнадцать лет Саванна начала эксперименты с солнцем. Равен рассказывала ей множество историй о дневной жизни за океаном. Это были красивые истории о свободе и путешествиях. Саванна, в свою очередь, делилась ими с единственным другом, волком.
Со временем она стала просыпаться все раньше и раньше, постепенно увеличивая время пребывания на солнце в надежде выработать иммунитет, отсутствие которого заставляло карпатцев прятаться от солнца под землей и оживать лишь ночью. Она решительно и настойчиво добивалась перемирия с солнцем. Иногда боль была столь сильной, что девочке приходилось на несколько дней прекращать эксперименты.
Постепенно ее кожа привыкла к солнечным лучам. И хотя Саванна должна была носить темные очки днем и при свете ярких прожекторов на сцене, ей все же удалось избежать ужасной летаргии, присущей выходцам Карпат. Она пожертвовала ради этого силой, которую давала человеческая кровь, но получила возможность жить при дневном свете, так, как это описывала мать.
Девушка закрыла глаза, вспоминая времена, когда выскальзывала из дома, пока родители спали глубоким дневным сном в подземной спальне.
Однажды она стала взбираться по скале, тренируя физическую силу, но у самой вершины оступилась и потеряла равновесие. В отчаянии карпатка попыталась вцепиться в скалу, но все же не смогла удержаться и сорвалась. Падая, перекувырнулась в воздухе с ловкостью кошки в надежде приземлиться на ноги, но не заметила торчащий из скалы обломок древесного корня. Он пронзил ее бедро, намертво пригвоздив к скале. Саванна кричала от боли, кровь хлестала из раны. Темные очки сорвались с лица. Она провисела так до тех пор, пока корень не сломался под весом тела. Упав на землю, девушка не могла дышать, воздух со стуком выходил из легких. Зажмурившись и стиснув зубы, карпатка прижала руки к ране и в отчаянии призвала на помощь своего волка. Позже она удивлялась тому, что сделала это не раздумывая. Зверь тут же услышал ее, она почувствовала это. Он находился очень далеко, но вскоре подоспел на помощь.
В ожидании Саванна приложила к ране землю, смочив ее слюной. Боль разорванной плоти была несравнима с болью от солнечных лучей, пронзающих незащищенные очками веки.
– Поторопись! – умоляла она, слабея от потери крови.
Волк выскочил из леса, его глаза слезились. Он покрыл разделяющее их расстояние в два прыжка, мгновенно оценил ситуацию и бросился к очкам подруги. Бережно взяв их зубами, он вложил очки в ладонь Саванны, а потом стал зализывать рану. Девушка обвила рукой шею зверя и зарылась лицом в густую лоснящуюся шкуру, ища в ней силы.
Первый и единственный раз в жизни она просила крови, зная, что без нее не выживет. Благодаря сильной связи, существовавшей между ними, волк понял ее без слов. Он без колебаний подставил шею, Как можно нежнее и осторожнее она вонзила зубы в шею животного. Одновременно Саванна мысленно пыталась его успокоить. Но это было лишним. Это волк ее успокаивал, отдавая себя без остатка. Девушку шокировало то, что тело не отторгает кровь, полученную напрямую от животного. Обычно карпатка пила кровь из чашки.
А после она лежала, обвив шею волка руками, а он продолжал нежно зализывать рану. Саванна могла поклясться, что волчья кровь и слюна каким-то непостижимым образом исцелили страшную рану. Она ощущала растекающееся по телу исцеляющее тепло и энергию и не чувствовала страха, окруженная заботой волка.
Рана на ноге молниеносно затянулась, и девушка никогда не упоминала о ней при родителях, зная, что они придут в ярость, узнав о том, что дочь экспериментирует с солнцем. Родители были бы потрясены этим. Но Саванна никогда не жалела о решении отказаться от человеческой крови или о том, что кожа привыкла к солнечным лучам. Это подарило ей свободу, теперь дающую шанс на спасение.
– Прости меня, Грегори, – мягко прошептала она. – Я не могу посвятить свою жизнь тебе. Ты слишком могущественен для того, чтобы жить с кем-то вроде меня. Пожалуйста, найди кого-нибудь другого и будь счастлив. – Карпатка знала, что сама никогда не будет счастлива, но выбора не было – она не хотела быть чьей-то вещью. Девушка закусила нижнюю губу. Несмотря на всю решимость, ей жутко не хотелось покидать Грегори, хотя она и знала, что придется сделать это, иначе он ее погубит.
Темный был прав: она знала, что такое пустота, знала, что значит чувствовать себя одинокой, даже находясь в толпе. Когда-то Саванна поделилась со своим волком тайной: она знала, что никто, кроме Грегори, не вызовет в ней настоящих чувств. Ее душа принадлежала ему. Девушка хотела, чтобы он понял это, хотела объясниться. Но этот карпатец никогда никого не слушал.
Грегори был древнейшим, могущественным, опаснейшим убийцей, хищником по природе. Столетия не смягчили его и не изменили принципов. Он безоговорочно верил в свои права на нее, верил, что она принадлежит ему. Он будет защищать ее ценой жизни, следить за тем, чтобы ей было комфортно. Но всегда будет и доминировать.
– Прости, – прошептала карпатка, пытаясь подняться с постели, но тяжесть в груди не позволила ей этого сделать. Ритм сердца изменился. Саванна уставилась на Грегори, испугавшись, что потревожила его сон. Но он спокойно спал, не подавая никаких признаков жизни. Девушка глубоко вздохнула и постаралась успокоиться. Затем она снова осторожно попыталась выскользнуть из-под его руки, но ощутила, что вокруг лодыжки что-то сжалось. Саванна посмотрела на свои ноги. Их ничего не сдерживало, и все же она не могла пошевелиться, словно была прикована к постели.
Сначала она подумала, что какой-то карпатец или вампир пробрался в логово, но потом поняла, что ни один из них не позволил бы себе потревожить Грегори. Значит, каким-то непостижимым образом Грегори контролировал ее во сне. Легко. Безо всяких усилий. Он был настолько уверен в своих силах, что мог даже не просыпаться, чтобы остановить ее. Саванна сфокусировалась на своих лодыжках, пытаясь освободиться от невидимых кандалов.
– Ты будешь спать. – Этот приказ прозвучал в ее мыслях.
Сознание девушки затуманилось, ритм сердца замедлился. Саванна сопротивлялась, боролась, искала силы, чтобы противостоять воздействию Грегори. Ее унижало, что он мог контролировать ситуацию даже во сне. Если он так вел себя во сне, то какой будет ее жизнь, когда он проснется?
