– Как ты меня назвала? – не поверил Бор.
– Назвала так, как хотела назвать, – улыбнулась Лия. – Ладно, пошли, займемся делом. Еще ничего не кончилось. Все только начинается.
* * *
Карательный отряд «Немоса» заставил себя подождать. Но оставлять кровожадных фанатиков в тылу не следовало, пусть их количество после зачистки Ховринки и неслабо сократилось – вернулось их намного меньше, чем пошло на штурм. Выполнив кровавую работу, фанатики отправились на старую базу за пожитками…
И нарвались на неожиданный сюрприз.
Бор один за другим разрядил все три арбалета, которые он забрал у мертвого Молчуна и его товарищей, после чего стала стрелять Лия, пуская в фанатиков стрелу за стрелой. Громила тем временем перезаряжал вверенное ему трофейное оружие, чтобы снова произвести три выстрела подряд. Плотность и непрерывность огня важный фактор как при огневом контакте, так и при обстреле врага из оружия, древнего, как само человечество.
Засада была организована грамотно. Стрелы и арбалетные болты летели бесшумно, поэтому бойцы «Немоса», потрепанные в бою с кровожадными куклами покойного Нго, не поняли с ходу, откуда ведется столь грамотный обстрел. Многие растерялись и заметались из стороны в сторону, лихорадочно ища укрытие. Некоторые, оценив обстановку, пытались стрелять по зарослям, но ни один выстрел не достиг цели. Густой мутировавший кустарник отлично скрывал Лию и Бора от фанатиков, которые, в свою очередь, были на открытом пространстве как на ладони.
Немногие каратели, которых пока еще не настигла бесшумная смерть, ломанулись было в только что зачищенную Ховринку, чтобы укрыться в ее стенах.
«Что и следовало ожидать, – мысленно усмехнулась лучница. – Одержимость – из всех щелей, а настоящего боевого духа – ноль. Стоило немного по ушам получить, и только пятки засверкали!»
Лия расстреляла весь запас стрел, Бор полностью опустошил кошели с болтами, но результат того стоил. До Ховринки не добрался никто.
Правда, девушка намеренно ранила одного фанатика в бедро, причем так, чтобы не задеть кость. Если наложить жгут, вытащить стрелу, обработать рану и перевязать, то до родной базы на заброшенном заводе вполне дохромает.
– Жить хочешь? – спросила Лия, подойдя поближе и глядя в бегающие глаза перепуганного небритого фанатика средних лет.
– Д-да… – пролепетал тот.
– Тогда потерпишь.
Девушка быстро и без сантиментов вырезала ножом стрелу, после чего разломила об клинок нового меча три автоматных патрона, сыпанула порох на рану.
– Т-ты что делаешь? – вылупил глаза каратель.
– Лечу, – коротко отозвалась Лия, чиркая огнивом. – Сейчас и ты полетаешь.
Порох вспыхнул. Варварское средство, конечно, но надежное, когда требуется в скоростном режиме «заварить» рану, остановив кровотечение.
Фанатик заорал было, но, получив тычок кулаком в зубы, заткнулся. Еще не хватало, чтобы какие-нибудь голодные мутанты приперлись посмотреть, кто это тут надрывается.
Оказав первую помощь, Лия сноровисто перевернула раненого противника, заломила ему руки за спину и крепко связала запястья куском провода. После чего ухватила пленника за шкварник и рванула вверх.
– Топай вперед, – коротко приказала девушка. – Дернешься – пристрелю.
Пленный заковылял куда было сказано, стараясь не оборачиваться.
– Зачем он нам? – осведомился Бор.
– Нужен. Пригляди за ним, а я быстро соберу стрелы и догоню. Добавим «Немосу» забот напоследок.
* * *
Охромевший фанатик, осторожно ступая на простреленную ногу и каждый раз морщась от боли, медленно двигался по знакомой тропе, границы которой были увиты цепким плющом. Рядом с платформой «М… сельма…» наемница развязала путы, стягивающие руки пленника, и повесила ему на плечо арбалет.
– Можешь его даже в руки взять, – сказала девушка. – Но только попробуй хотя бы голову повернуть – и я стреляю.
Заросли плюща становились все менее густыми, оставаясь за спиной. Фанатик снял арбалет с плеча, по-прежнему не решаясь повернуться. Потому он не мог знать, что наемница уже не идет следом за ним, а затаилась чуть поодаль за небольшим холмиком, поросшим плющом. Громила же, повинуясь жесту напарницы, вообще остался неподалеку от старой платформы. Больно уж он заметный, а для того, что задумала Лия, это несомненный минус.
– Слоу… – слабым голосом позвал фанатик.
Вряд ли нейромант его услышал. Скорее всего, просто ментально засек присутствие одного из членов группировки возле границы поля, после чего направился к невидимой «двери», чтобы ее отпереть. При этом Лия очень надеялась, что слабый псионик не сумеет прочесть мысли пленного, – все-таки, он не шам, чтобы копаться в мозгах людей, как в собственных. Потому что если прочтет, то ничего хорошего не получится. Наоборот, может получиться очень неважно, если, например, Слоу придет в голову натравить аномалию на незваных гостей. Для того и Бора оставила позади тылы прикрывать – если что, одной отступать проще…
Не прочитал.
Лия заметила тщедушную фигуру псионика, плетущуюся к границе поля. Ноги Слоу слегка заплетались – то ли на грудь принял в отсутствие хозяев, то ли курнул чего. В общем, явно ему было не до копания в головах постояльцев. Дверь отпереть – и дальше оттягиваться, лишь бы никто не мешал.
Слоу шел, а Лия думала. Интересно, зачем псионик вообще связался с этими фанатиками? Что ему мешало просто поменять место жительства, заперев «Немос» в этом царстве ржавого металлолома? Страх перед Зелем и его головорезами? Страх перед просторами мертвого мегаполиса? Или же он проникся идеями своих новых хозяев? Вопросы, на которые нет ответов. Да и не нужны они были, ответы эти.
На войне – как на войне. Ради победы порой приходится убивать не только вооруженного противника. Инженеры, строящие и восстанавливающие укрепления врага. Подносчики, обеспечивающие подачу снарядов к орудиям и метательным машинам. Интенданты, снабжающие неприятеля продовольствием. Все они наравне с солдатами противника куют единый щит и единый меч, которые необходимо сокрушить во имя победы. Пощадишь инженера – и стена, разрушенная ценой жизни твоих соратников, будет восстановлена. Не пристрелишь подносчика, волочащего горшок с горючей смесью, – и через пару минут эта смесь прольется тебе же на голову. Сохранишь жизнь поставщикам провианта – и полный сил враг будет биться с удвоенной яростью. А потому приходится убивать, зная, что на твоем месте все они сделали бы то же самое. Или же не убиваешь, рискуя получить стрелу в спину и надеясь, что они, в свою очередь, проявят благородство. Что ж, бывает и так. Правда, увы, чаще всего в виде очень редкого исключения. Сейчас же Лия рисковать не могла. Слишком большой счет был у «Немоса» к ней и ее другу. И слишком опасно, чтобы кто-то из этих кредиторов остался в живых.
Возможно, в глубине души Лии было жаль нейроманта-аутсайдера. Но сейчас жалость пришлось усилием воли запинать подальше в эту глубину, дабы она сидела там и не высовывалась. Слоу был единственным ключом к замку, надежно запирающему незримые и несокрушимые ворота логова кровожадных фанатиков. И ключ этот необходимо было сломать в замке, дабы больше никто не мог проникнуть на территорию базы.
