Максим вскочил с деревянного сиденья и бросился в тамбур. Едва успел спрыгнуть на бетонную площадку, как двери с лязгом захлопнулись и электричка двинулась с места, быстро набирая скорость.
Максим зевнул и протер пальцами сонные глаза. Он все еще не пришел в себя. Жуткий сон оставил после себя неприятный осадок.
Электричка укатила вдаль, и Максим огляделся вокруг сонными глазами. Он ожидал увидеть желтое здание вокзала и продуктовый магазин вдали, но не увидел ничего, кроме леса и кирпичной будки, неуклюже примостившейся к узкой полосе бетонной площадки.
В душе Максима поднялась досада. Стало очевидно, что он вышел не там. Либо проспал свою станцию, либо не доехал до нее. И то и другое скверно.
Ладно, не стоит унывать. Перво-наперво нужно узнать, что это за дикий полустанок, а потом уже думать, что делать дальше.
Максим закинул на плечо кожаную сумку и двинулся к кирпичной будке. Остановившись у замазанного белой краской окошка, окликнул:
– Простите, здесь есть кто-нибудь?
Ему никто не ответил.
Тогда Максим достал из кармана монетку и постучал по стеклу. Затем нагнулся к замазанному краской окошку и громко повторил вопрос:
– Эй, здесь есть кто-нибудь?
За окошком раздался шорох, а вслед за тем хриплый голос грубо осведомился:
– Чего надо?
– Э-э… Тут такое дело. Я сошел с электрички… случайно… не на своей станции.
– Зачем же тогда сошли?
– Я же говорю: случайно. Задремал, потом услышал, что машинист что-то объявляет, – ну, и кинулся к выходу. Думал, проспал свою станцию.
– Бывает.
Максим огляделся.
– Простите, а что это за станция? – спросил он.
– Озерки, – ответил голос.
– Тут есть озера?
– Нет.
– А почему тогда… Хотя неважно. Скажите, сколько еще остановок до Белоярска?
– Две, – последовал ответ.
– И когда будет следующая электричка?
– Через два часа.
– Через два! – Максим поморщился: – А тут у вас что? Село?
– До села семь километров через лес и двадцать километров по шоссе.
– Вот как… А сколько до Белоярска?
– Если через лес, то тридцать километров.
Максим задумчиво поскреб пальцем переносицу. Перспектива торчать на забытом богом полустанке два часа совершенно не воодушевляла его. Он снова наклонился к окошку и спросил:
– Простите, а как же вы сами добираетесь до села?
– На мопеде.
– Ясно.
Внезапно в голову Максиму пришла мысль.
– Послушайте, – снова обратился он к невидимой кассирше. – Я недавно перенес операцию и не могу подолгу ходить пешком. Не могли бы вы одолжить мне ваш мопед? А завтра утром я пригоню его вам обратно. Ну, или попрошу кого-нибудь из родственников.
– Нашел дурака! – угрюмо проговорил голос по ту сторону окошка.
Максим вздохнул и хмуро проговорил:
– Не очень-то вы вежливы.
Внезапно у него возникло острое ощущение нереальности всего происходящего. Безлюдный полустанок. Вокруг – лес. Замазанное краской окошко, а за ним… Собственно, кто за ним? Женщина там или мужчина?
Максим снова нагнулся к окошку.
– Знаете, что… Продайте мне ваш мопед, а? Я заплачу. – Максим припомнил, сколько взял с собой денег и назвал цену: – Двести долларов.
– У вас правда есть такие деньги?
– Конечно. Так как? Вы продадите мне мопед?
– Суньте деньги в окошко.
Максим достал из кармана пальто бумажник, вынул две стодолларовые купюры и сунул в окошко. Чьи-то бледные корявые пальцы быстро сгребли купюры.
– Мопед за углом, – сообщил голос.
– Спасибо.
Максим развернулся и побрел за угол. Возле ржавого железного заборчика увидел грязный, старенький мопед.
– Хм, «Рига-12», – пробормотал себе под нос. – У меня в детстве был такой же. Не думал, что они еще остались.
Рама мопеда была привязана к перилам железной цепочкой, концы которой оказались стянуты ржавым замком.
Максим чертыхнулся и снова пошел к окошку.
– Эй! – окликнул он. – Там цепь и замок!
Послышался шорох, и бледные пальцы швырнули к ногам Максима ключ.
– Премного благодарен, – с легкой досадой проговорил Максим и, поморщившись, нагнулся за ключом.
Раскрыв дужку замка, Макси стянул цепь с рамы мопеда и повесил ее на железный заборчик. Затем подкатил мопед к окошку и крикнул:
– А по какой дороге мне ехать? Если через лес!
– Тут одна грунтовка, – угрюмо ответил голос, – езжайте по ней.
– Хорошо. Спасибо.
Максим забросил на плечо сумку и оседлал «железного коня».
Солнце уже закатывалось за лес, но Максим надеялся, что успеет проехать тридцать километров еще до наступления темноты.
9
Ощущение опасности слегка утихло. Возможно, сказывалась усталость. Голубой микроавтобус резво катил вперед по лесной грунтовой дороге, похожей на ущелье, пробитое горной речкой между нависающими черными стенами гор.
Мужчина, сидевший рядом с ней, по-прежнему смотрел в окно. Это был здоровенный сорокалетний детина с щеткой жестких, подернутых сединой волос. Дорогой, но поношенный пиджак. Синий свитер. На лацкане пиджака – золотой значок с изображением какого-то станка или агрегата. Мясистое лицо, большой нос, угрюмо сжатые толстые губы. Она решила, что спутник похож на «производственника» или «хозяйственника».
Помимо нее, водителя, седобородого мужчины в берете и угрюмого «производственника», в салоне было еще шесть человек.
Мужчина с узкими восточными глазами и плоским безразличным лицом.
Красавчик-блондин в модном свитере.
Толстый, низкорослый человек в очень дорогом костюме, с недовольным одутловатым лицом.
Мужчина в роговых очках, одетый в клетчатую рубашку и замшевую куртку.
Худая женщина со стервозным лицом.
И еще одна женщина – помоложе первой, с платиновыми волосами, в белой шубке, очень ухоженная и слегка надменная.
Интересно: что же это за группа? И куда они едут? Не похоже, чтобы грунтовка вела к шоссе. Лес вокруг становился все глуше и непригляднее, словно они забирались в самые дебри.
Ей не хотелось задавать вопросы, но это был единственный способ разузнать что-нибудь. Она повернулась к Волину и негромко заговорила:
