Боря поискал что-то глазами на столе, потом открыл ящик, пьяно наклонился, заглянул в него, открыл другой, достал оттуда несколько листов бумаги, бросил их на стол, а сверху положил ручку.
– Валяй, пиши, – сделав неопределённый жест рукой, сказал Боря. – Можешь хоть в стихах.
Вадим придвинул стул к столу, сел, взял листок, пьяно его зачем-то прогладил ладонью и взял ручку.
Он помнил и знал, как надо писать расписку.
– Ручка не пишет, – сказал он, поцарапав ручкой по листу.
– Да? И не удивительно! – хохотнул Боря. – Так и живём. В кабинете чего только нет, а ручка не пишет. И для чего тогда кабинет? – Боря нажал кнопку и сказал кому-то: – Ручку мне принесите, которая пишет… Ох, Вадик, что-то я сегодня устал.
Он рухнул в кресло и вытянул ноги.
– Сейчас, Боря, отдохнёшь, – сказал Вадим. – Я мигом напишу, и мы поедем. Там Лара, бедная, уснула уже.
– Знаешь, Вадик, – почти лёжа в кресле, пьяно моргая, сказал Боря. – А я Митьку обратно в Лондон не отправлю. Хватит! Наигрались в классическое образование. Ты был прав… – Боря задумался на несколько секунд. – Сегодня принял решение, всё узнал, документы соберу быстро, главное – медкомиссия… Но в этом случае деньги решают всё.
– О чём ты, Боря? – спросил туго соображающий Вадим.
– Отправлю Митьку не в Великобританию, а в наши великие доблестные войска, – сказал Боря и печально улыбнулся.
Валера принёс ручку, не обратив на себя внимания, положил её на стол и исчез.
– В армию, что ли, отправишь? Митю? – удивился Вадим. – И готов деньги платить, чтобы взяли?
Ты шутишь?!
– Если бы это помогло, сделал бы не задумываясь, – ответил Боря и выпрямился в кресле. – Но это не поможет. Я нашёл другой вариант. Посоветовали… Отдам Митю в военное училище… Столичное училище военных переводчиков. Контора серьёзная и с историей. Учат языки прекрасно. Причём не стандартный набор – английский, немецкий… А разные. Экзотические. Индийский, в смысле хинди, арабский с диалектами… Санскрит. Понимаешь? – Боря встал, налил себе бокал. – То есть отличное образование плюс военная дисциплина. Там с первого курса казарменное положение, дежурство, увольнения…
Вадим как взял ручку, так и держал её, не начав писать, и слушал, но вдруг не выдержал.
– Боря! Ты серьёзно? – спросил Вадим и бросил ручку на стол. – Ты Митю в казарму?! После Лондона – в нашу казарму?
– Вадик! Да туда, в эту казарму, не попасть! Там конкурс как я не знаю где! Там мальчишки из таких фамилий, что ещё не известно, удастся ли туда Митю затолкать… А главное, там с такими, как Митька, умеют работать.
– С какими такими?! Боря, опомнись! Митя – он не какие-то такие… Это же Митя! Какая ему казарма?! Ты что про это знаешь? Ты! Я-то в армии служил, а ты? Боря! Ты же сейчас про сына говоришь… Про Митю…
Вадим говорил, и у него, что называется, перед глазами стоял Митя, любующийся фейерверком, а в ушах звучали Митины рыдания.
– То есть, по-твоему, пусть Митя едет в Лондон, садится на наркоту и чё-то там мутит, так? – повысив голос, спросил Боря, взял бокал и отпил большой глоток.
– Нет… Не знаю… – ответил Вадим. – Думать надо. Думать! А не кидаться из крайности в крайность. Это же живой человек. А ты его то туда, то сюда… Теперь вот в казарму. Ты говорил ему, я слышал, что теперь слушать его больше не будешь… А когда ты кого слушал? Когда, Боря? Его ты не слушал никогда! Пацану по телефону позвонить надо! Он из-за этого машину угнал – так надо. А ты: «Слушать не буду». А почему бы не послушать?! Убудет у тебя?
– Вадик, Вадик! Остановись! – сжимая в руке бокал, почти крикнул Боря.
– Что Вадик, что Вадик?! – Вадима уже несло. – Ты хотел со мной посоветоваться?! Позвал, мол, пойдём, поговорим, нужен совет! Я же, идиот, послушал тебя, думал, как помочь другу… А ты много со мной посоветовался? Ты же позвал меня, чтобы только рассказать о том, как ты всё гениально выяснил и решил. Вот сейчас зачем ты мне сказал про это училище? Опять советуешься? Хрена! Ты опять сообщаешь о своём гениальном решении.
– Вадик, не забывайся, речь идёт о моём сыне! – перебил его Боря. – О моём, понял?
– Да здесь всё твоё и все! – шагнув ближе к Боре, сказал Вадим, бледнея. – Преданность он любит! – Тут Вадим взял свой бокал и отхлебнул коньяку, будто воды. – Для тебя же людей нет… Не существует… Если ты с сыном… Со своим сыном такие эксперименты устраиваешь, то что про остальных говорить? Про меня?..
– Ты забыл, Вадим! – Боря тоже сделал шаг навстречу Вадиму. – Ты не только о моём сыне говоришь, но и в моём доме! Так что не распускай свой язык…
– А-а-а! Понятно!!! – развёл руками Вадим. – Всем язык в жопу – и молчать, так? Молчать и слушать! Барин говорит!.. Но вот что, Борис! Если ты мне свои деньги даёшь, это не значит, что я стану тебя за это выслушивать и одобрять! Одобрять и выслушивать не стану… Ты мне сам эти деньги предложил! Сам! Я тебя ни о чём не просил… И если бы не крайняя нужда… Хотя что ты понимаешь про нужду? Для тебя же эти деньги, из-за которых я должен тут тебя выслушивать, это же так… Один ужин и один заход в магазин.
– Сейчас я тебя выслушиваю, тебе не кажется? – Лицо Бори пошло пятнами от гнева и выпитого. – Заткнись!
– Это ты сам заткни свои деньги себе в гудок! – сдавленно почти проорал Вадик. – Оркестр, фейерверк устроил, барин наш! А сына довёл до чего?! Каково ему было после побега как под конвоем возвращаться в твой дом?! Ты подумал об этом? Да сюда же возвращаться страшно! Твой дом этот – это не дом… Это…
Боря, слушая, опускал голову и вдруг резко плеснул из бокала Вадиму прямо в глаза. Вадим зажмурился, плеснул из своего в сторону Бори и попал тому на рубашку. Глаза Вадима сильно ожгло. Он закрыл их ладонью.
– Сука… Вот сука… – сквозь зубы прошипел Вадим.
– Брысь! – брезгливо бросил Боря. – Вон из моего дома! Немедленно!
Боря быстро подошёл к двери и распахнул её.
– Валера! – громко крикнул он за дверь. Валера был, видимо, недалеко и появился почти сразу. – Вадим Сергеевич с супругой уходят. Проводи, пожалуйста, – услышал Вадим, протирая глаза ладонью.
– Пойдёмте, Вадим Сергеевич. – Голос Валеры прозвучал спокойно, как всегда.
– Мне бы в туалет, – тихо сказал Вадим.
– Внизу туалет, пойдёмте. – Валера уже вёл Вадима, который продолжал прикрывать глаза ладонью и почти ничего не видел. – Вот-вот, здесь лестница. Осторожнее, ступени.
– Проводи их! – крикнул Боря в спину Вадиму и Валере на весь дом. – И убедись, что ноги его нет в этом доме или рядом… Спокойной ночи!
Вадим услышал удаляющиеся Борины шаги и где-то в глубинах дома хлопнувшую дверь.
– Вот уборная. Помочь? – сказал Валера, спустившись с Вадимом по лестнице.
– Спасибо, справлюсь, – сказал Вадим.
