Но в ноябре «Уралмаш» получил сокрушительный удар. В аэропорту Внуково рубоповцы арестовали Сергея Терентьева – третьего человека в организации после Константина Цыганова и Александра Хабарова.
Терентьева уже не выпустят до суда, как Цыганова и Курдюмова. Следствие растянется на пять лет. Вместе с Сергеем Терентьевым на скамью подсудимых сядут 17 участников ОПГ «Уралмаш». Им предъявят 87 выявленных и доказанных преступлений, из которых 27 – убийства. В 2001 году всем дадут сроки от 5 до 15 лет. Но адвокаты группировки взроют землю и достучатся до небес. Летом 2002 года дело Сергея Терентьева вдруг рассыплется, и Терентьев выйдет на свободу.
Потеря главного силовика изменила тактику группировки. Александр Хабаров понял, что надо менять эпоху. В кровавых боях «Уралмаш» разгромил всех своих врагов. Пускай в Ёбурге ещё стреляют и бегают толпы неуёмных бандюганов, да и сами уралмашевцы ещё не перевесили калаши за спины, однако группировка уже прорвалась на более высокий уровень бизнеса. Здесь большие боссы рвут друг друга так же беспощадно – но уже без шума, за дверями кабинетов.
Обгорелые жирафы
Уличные творцы Старик Букашкин, Спартак и Тимофей Радя
У каждого болота есть своя кикимора, у каждого леса – леший, у каждой реки – водяной. Наверное, у городов тоже есть такие вот собственные духи-хранители. Во всяком случае, у Ёбурга имелся Старик Букашкин.
Изначально он был Евгением Малахиным, вполне благополучным советским инженером-энергетиком на хорошем счету у начальства. В начале 1980-х годов ему было немного за 40, и тут что-то случилось. То ли кризис среднего возраста, а то ли всё обрыдло. Он завёл вторую семью, бросил работу на электростанции, устроился дворником и превратился в фотохудожника. Так просила душа.
Из многих жанров Малахин выбрал самый свободный – ню. Участковые, что захаживали в дворницкую Малахина, не могли загрести креативного дворника за порнографию, потому что Малахин варил негативы, и на его фото красивые голые девушки словно таяли в облаках ангельского сияния. Искусство получалось, а уголовная статья – нет, не получалась. Малахин хорошо разбирался и в живописи, и в литературе, и в джазе, и в УК. Впрочем, сам он не умел ни петь, ни рисовать.
Однако ню было мало. И Малахин продолжил дауншифтинг в богему. К 1983 году он стал Какием Акакиевичем Кашкиным – К.А.Кашкиным. А потом – вообще Стариком Б.У.Кашкиным, то есть б/у – бывшим в употреблении. Дворницкая стала мастерской и культовым местом андеграунда, а себя Букашкин провозгласил Народным Дворником. Опрощение и самоумаление – вот смиренные творческие практики Старика Букашкина, малюсенького человечка в большущем городе.
Он стал «нищим духом» – маргиналом по убеждению. Он ходил по улицам в каких-то расписных обдергайках, в каких-то шапочках-«петушках» или в вязаном хайратнике с индейскими перьями и русскими бубенцами. Он был высокий, тощий, сутулый, с сиплым голосом. Казалось, что в его косматой бороде живут мыши.
Он сочинял забавные короткие стишки, например: «Ну до чего же хорошо! И жизнь прожил, и жив ешо!» Изготовлял «скромные книги» – деревянные картины-складни вроде лубочных икон. По-детски калякал маленькие книжки-гармошки. Играл трень-брень на расстроенной мандолине и мог бесконечно долго распевать какую-нибудь нескладуху или частушку так, что получалась чуть ли не мантра: «Туда строку, сюда строку, и стих готов, кукареку!»
Букашкин был трогательно нравоучителен: велел быть добрым, слушаться маму и папу, не обижать животных. Особенно он нажимал на борьбу с пьянством: «Если ты рабочий класс, пей газводу, сок и квас!» Антиалкогольный пафос был архаичен для Ёбурга, по теплотрассам и подвалам которого полз героин. С такой проповедью Букашкин и вправду казался стариком, слегка впавшим в детство: весёлым дедушкой, безыскусным, бесхитростным и непосредственным.
Он был скоморохом, акционистом, юродивым, наивным художником, хиппи, местным Диогеном, героем андеграунда, анархистом, «митьком», всем сразу. Его завораживающие свистопляски писатель Александр Верников назвал «цыганским гипнозом». Букашкин мог собрать любую аудиторию, всегда был окружён почитателями и зеваками. Рядом с Букашкиным и по его несложной технологии любой человек мог ощутить себя творцом, а потому Народный Дворник имел много учеников.
Звезда его рассиялась в 1989 году, когда создался «Картинник» – «общество анонимных художников», словно анонимных алкоголиков. Артели «Картинника» разрисовывали радостными картинками стены домов, заборы и гаражи. Играли, пели и плясали на улицах, развлекая прохожих. Дарили всем подряд расписанные «кухонно-информационные доски» – говорят, раздали несколько тысяч.
Город изумляли акции «Картинника» на помойках. Сам Букашкин восседал в каком-нибудь выброшенном хозяевами кресле-качалке, художники вдохновенно рисовали на баках и на разном мусоре, а девушки-поклонницы тут же обжаривали шашлык. Люди фигели. В подобных перформансах принимали участие знаменитые друзья «Картинника» – Янка Дягилева, Майк Науменко, Егор Летов.
Старик Букашкин с поклонниками
Букашкин стал символом Ёбурга. «На него» приезжали как на артиста – не зря он с «Картинником» гастролировал на Арбате. Он был полностью легитимен в культуре, и без него не обходились богемные тусовки. На выставках маститых художников Букашкин расставлял свои раскрашенные дощечки, на выступлениях рок-звёзд душераздирающе музицировал в фойе концертных комплексов – якобы это означало простодушное равенство в святом братстве искусства.
Катастрофа разразилась в конце 2004 года. Старика Букашкина выселили из его легендарной дворницкой на улице Толмачёва: власти всё сносили, чтобы построить новое здание. Букашкин, точнее Малахин, от переживаний слёг и уже не оправился: его доконала давняя астма. В зябком марте 2005 года Народный Дворник умер на руках у внука. Малахину было 66 лет. Совсем не старый.
Город не забудет волшебного Старика Букашкина. Галереи станут проводить вернисажи, в университете появится музей, дощечки Народного Дворника выйдут на арт-аукционы. В 2007–2008 годах борта трамваев украсят дивные картины Букашкина с котами, облаками и добрыми алкоголиками.
В 2008 году юрист, бизнесмен и депутат областной думы Евгений Артюх учредит и возглавит городское арт-движение «Старик Букашкин». В далёком 1999-м Букашкин числился дворником в фирме Артюха «ЛевЪ» и расписал двор этой компании по адресу проспект Ленина, дом 5. Ныне те фрески – последние подлинные настенные творения Букашкина. Арт-движение Артюха объявит двор «тропой Букашкина» и даже раздобудет у властей справку-индульгенцию, чтобы сии художества не закрасили маляры при подготовке города к саммиту ШОС.
В арт-движении примут участие художники всех мастей, сразу граффитисты и уличные клоуны. Они будут разрисовывать дома весёлыми рисунками Букашкина, будут проводить разные акции, смешные и добродушные. Лучшей акцией станет коллективное нюханье цветков рябины под аккомпанемент композитора Евгения Родыгина: на гармони он сыграет свою песню «Уральская рябинушка» – суперхит 1960-х. А Евгений Артюх поставит себе целью воздвигнуть памятник Букашкину.
