Сумки в руках объемные, вместительные, рассчитанные на большой куш, с такими обычно отправляются в дальнее путешествие. Судя по тому, что легкость в их движениях исчезла, можно было предположить, что поклажа не только объемная, но и тяжелая. Хотя, конечно же, странность в этом деле имеется: банкиры утверждают, что из хранилища было вынесено алмазов на три миллиарда долларов. Но вряд ли они весят столько, что двое крепких мужчин будут буквально сгибаться под такой тяжестью. А может, вместе с алмазами они прихватили еще и золотишко? Тогда вполне понятно, почему их фигуры сгорблены.
Лифт закрылся. В следующих кадрах Жилинский должен был увидеть, как грабители выходят из кабинки лифта и проходят на балкон, груженные объемной поклажей. Однако ничего подобного не произошло. Видеокамеры фиксировали лишь неподвижные закрытые двери лифта.
На столе заколотился поставленный на вибрацию мобильный телефон. Глянув на экран, Афанасий увидел, что звонил начальник отдела Темушкин. Надавив на кнопку включения, Жилинский энергично проговорил:
— Слушаю.
— Вот что, Афанасий, — в своей обычной манере, не размениваясь на любезности, заговорил начальник отдела. — Поезжай сейчас на трассу У-17, на сто пятидесятом километре обнаружились следы ограбления банка «Заречье».
— Вот как? — удивленно протянул Жилинский. — Каким же образом они туда попали?
— Вот тебе это и предстоит выяснить.
— Есть какие-нибудь подробности?
— Местный лесник увидел, как в лес заехала машина, а потом пассажиры достали из багажника мешки и стали бросать их в костер. Как оказалось, это был мусор, а в нем среди прочего хлама были обнаружены конверты с печатями банка, а также мешочки, в которых хранились алмазы. В общем, все выяснишь на месте. Я сам не знаю всех подробностей.
— Понял. Выезжаю, а там….
Последнюю фразу прервали короткие гудки. Начальник отдела оказался себе верен — любил обрывать разговор на середине фразы.
* * *
Нужное место Афанасий Жилинский отыскал почти сразу. На развилке дорог, поблескивая «маячками», стояли две машины ДПС и еще микроавтобус. Проезжавшие водители, заметив сотрудников полиции, невольно сбрасывали скорость, а те, помахивая жезлами, заставляли автолюбителей следовать дальше. А ведь день только начался, к обеду подъедут официальные лица, вот тогда начнется самый маскарад, не протолкнешься!
Притормозив подле инспекторов, Афанасий показал удостоверение:
— Следователь по особо важным делам полковник Жилинский, — представился он. — Я правильно подъехал? Это место преступления?
— Все так, товарищ полковник, — живо отозвался молоденький капитан. — И, повернувшись к лесу, продолжил: — Спускайтесь к лесополосе вот по этой колее, — показал он жезлом на утоптанную грунтовку, — проедете с полкилометра, а там уже народ стоит. Сами все увидите.
— А кого вы ждете? — поблагодарив, спросил Жилинский.
На лице капитана отобразилась ребячья улыбка, показав ровный, будто бы нарисованный ряд белых зубов.
— Вас, товарищ полковник.
— Хм, значит, я здесь за главного. А кто вам обо мне сказал?
— Подполковник Анисимов.
— Значит, он здесь, — едва не поморщившись, уточнил Жилинский.
— Так точно!
— Что ж, тогда поеду. Поздороваюсь со своим другом.
Афанасий съехал с косогора — мокрая грязь усиленно застучала по днищу — и, притопив педаль газа, двинул к небольшой группе людей, проглядывающих через стволы деревьев.
Подполковника Анисимова в группе плотно стоящих людей он выделил сразу же — по прямой осанке и барственным манерам. Даже у кучи мусора он держался с таким видом, как если бы находился на строевом плацу. И вообще его отличала одна черта — где бы он ни находился, каким-то невероятным образом он умел притягивать к себе взгляды. Так что одним только своим существованием он развеивал миф о том, что сотрудник ФСБ должен быть незапоминающимся.
Остановив машину под толстой сосной, коряво растопырившейся могучими корнями во все стороны, Жилинский подошел к Кириллу Анисимову.
— Вот видишь, не жадничаю, свое слово держу, — крепко пожал он руку. — Как только понял, что здесь наследили грабители, так сразу сообщил тебе.
— Верное решение.
Афанасий приподнял оранжевый шнур, огораживающий место преступления, и прошел за периметр.
— Сейчас должна подъехать группа криминалистов. Но ты первый, так что тебе право первой ночи. Цени!
Порой подполковник был очень навязчив, к этому следовало привыкнуть.
— Вот только нужно еще доказать, что этот мусор оставили преступники, — невесело буркнул Жилинский и, согнувшись, поднял небольшой холщовый мешок темно-зеленого цвета. Осмотрев его со всех сторон, удовлетворенно хмыкнул: на остатке сургучовой печати отчетливо просматривались оттиски букв «Банк «Заречье». Заглянул внутрь конверта — ничего! Оно и понятно — вряд ли преступники оставят алмазы. Таких пакетов было много, не менее трех десятков: большая их часть находилась в кострище, изрядно подпорченная огнем; другая была раскидана по поляне. Экспертам придется немало покланяться, чтобы собрать их. Вместе с ними валялись и мешочки с банковскими печатями, изрядно перепачканные. А ведь в них тоже хранилась какая-то ценность (не исключено, что алмазы). Вперемешку с конвертами и мешками валялись клочья бумаги, засаленная ветошь, обрывки газет, полиэтиленовые пакеты и много чего другого, что в обычной жизни можно было назвать мусором и что не представляло никакого интереса. Но сейчас каждый обрывок бумаги мог привести к грабителям. — Неплохо было бы, чтобы здесь работала группа майора Чупилова.
— Не беспокойся, — улыбнулся Анисимов, — он уже в пути.
Стараясь не наступать на раскиданные предметы, Жилинский поднимал один мешочек за другим, пристально смотрел на него, прощупывал плотную ткань, заглядывал внутрь. Он бы и сам не мог объяснить, что именно здесь ищет, просто, полагаясь на свой сыскной опыт, знал, что даже самая простая вещь — смятая консервная банка или проездной билет — может дать нужное направление в расследовании. Интуиция подсказывала, что день для него сложится удачно и он обязательно натолкнется на что-то значимое.
Афанасию никто не мешал, оперативники из уголовного розыска, прибывшие немного раньше, стояли в сторонке и наблюдали за тем, как он, презрев брезгливость, вытаскивает из кострища перепачканные вещи. Один пластиковый мешочек его заинтересовал больше остальных, он лежал немного в сторонке, чуть далее от тропы. Приподняв его, следователь вдруг разглядел через полиэтиленовую поверхность небольшие прозрачные зерна. Открыв, вытряхнул на ладонь четыре прозрачных камешка. Даже не удивился, когда камешки, угодив под солнечный свет, ярко вспыхнули. Это были алмазы, вне всякого сомнения. Внутренняя поверхность полиэтиленового мешочка была испачкана каким-то жиром, вот они и прилипли.
