К этому времени Юшкин проснулся, постучал в комнату друга, но не нашел его. Тогда он перезвонил на мобильный и узнал, что Ян ушел в соседний городок.
Юшкин собирался отправиться за ним, но вспомнил, что сегодня в «Принцессе Адриане», откуда их выселили, будет какое-то торжество. Поэтому он собрался и отправился туда. Матвей устроился в баре и заказывал себе через определенный промежуток времени стопку текилы. Когда количество выпитого достигло критической черты, он просто рухнул на стойку, разбил стакан, который лежал рядом с ним, и поранил себе руку. Добрые люди помогли ему пересесть за стол, где он умудрился заказать еще одну стопку текилы. Там его и нашел Василиос. Гигант притащил Матвея в подсобное помещение, где тот снова заснул.
Его друг в это время познакомился с гречанкой, которая немного говорила по-русски. Ему понравилась эта роскошная женщина, которая весила далеко за центнер, и он скупил у нее сувениров аж на пятьсот евро. Счастливая торговка пригласила его прийти вечером к ней в гости.
Он пообещал это сделать, поэтому вечером не стал искать своего друга, ушедшего неведомо куда. Ян отправился к уже знакомой женщине и просидел в ее компании до тех пор, пока его не нашли полицейский и Василиос, рыскавшие по всему городку. Точнее сказать, это был рыбацкий поселок, где все знали друг друга.
Теперь Ян сидел перед сержантом, отвечал на его непонятные вопросы и не понимал, что именно от него хотят и где находится Матвей. Сержант начинал сердиться, видя такое упорство этого «русского». По традиции, давным-давно укоренившейся во всем мире, так везде называют любого гражданина России, будь он татарин или калмык.
– Пусть он расскажет, почему не пошел в бар «Принцессы Адрианы» вместе со своим другом, – нервно заявил сержант. – Объяснит, как так получилось. Почему они не пришли сюда вместе? Где он был сегодня днем, когда на пляже произошло убийство?
Элени видела, как сержант безуспешно пытался допросить Талунтиса, и решила послать за Дронго, ничего не сказав Сократу Мицопулосу. Именно поэтому появление эксперта оказалось полной неожиданностью для сержанта. Он недовольно посмотрел на гостя. Все-таки придется делить лавры сыщика с этим непонятным человеком. В кабинете кроме них был еще и Василиос. Сам менеджер Никифораки благоразумно сбежал, поторопился отправиться к гостям, чтобы никоим образом не быть причастным к этой темной истории. Даже в качестве возможного свидетеля.
– Он не хочет сознаваться, – сообщил сержант, обращаясь к Элени. – Скажите, что я задержу обоих подозреваемых до приезда следователя и укажу на них как на главных виновников случившегося.
– Нужно сначала проверить их показания, а потом предъявлять их следователю, – предложил Дронго.
Элени добросовестно перевела эти слова.
– Как мы можем что-то проверять в первом часу ночи? – разозлился сержант. – Он считает, что мы совсем ничего не понимаем?
– Сержант недоволен, – перевела Элени. – Он говорит, что не сможет начать проверку в такое позднее время.
– Ничего страшного, – ответил Дронго. – Я сам все проверю. Но сначала задам несколько вопросов нашему гостю, если, конечно, господин Мицопулос разрешит мне это сделать.
– Пусть говорит, – заявил сержант.
– Господин Талунтис, вы возвращались вчера в «Принцессу Адриану»? – осведомился Дронго.
– Да. Гостиница, в которую мы переселились, довольно простенькая. Там нет такого хорошего бара, как здесь, – проговорил Ян. – Поэтому мы вернулись, но поздно вечером, чтобы на нас никто не обратил внимания.
– Много выпили?
– Достаточно. А разве в Греции есть алкогольные запреты? – пошутил Ян.
– Нет. Меня волнует не количество спиртного, а совсем иное обстоятельство. Скажите, как именно вы платили? По карточке или наличными?
– Конечно, по карточке. Нас ведь выселили из отеля, и мы не могли вписать сумму, потраченную в баре, в общий счет, – вспомнил Талунтис.
– Очень хорошо, – кивнул Дронго. – Насколько я знаю, вы ведь прилетели с Дальнего Востока, не так ли?
– Верно. Мы золотоискатели, работаем по много месяцев в тайге. А почему вас волнует, откуда мы прилетели?
– Я думаю, что это должно волновать в первую очередь вас, – заметил Дронго. – Сегодня на пляже нашли убитым того самого человека, который вчера довольно сурово осадил вашего зарвавшегося друга.
– Его убили, – понял Ян. – Так я и подумал. Поделом ему. Вы видели, как он отдубасил Матвея только за то, что тот хотел пригласить потанцевать его девушку. Такие люди всегда нарываются на скандал.
– Боюсь, что это больше относится к вашему другу, – возразил Дронго. – Что же касается юной особы, к которой вы приставали, то она была не его девушка, а подопечная, которую ему поручено было охранять. Что он и сделал с излишней ретивостью.
– Тогда понятно. Он еще и служит «гориллой» при богатых хозяевах. Вот гнида!
– Насколько я помню, вы тоже полезли в драку и получили кулаком в лицо от его напарника, – сказал Дронго.
– Тот тоже хорошая сволочь. Я хотел помочь своему товарищу, а этот меня просто вырубил. Одним ударом. Бывают такие профессионалы.
– Он тоже работает «гориллой», но с другой семьей. Вам просто не повезло. А если бы вы успели полезть в драку, то, возможно, почувствовали бы на себе и кулаки господина Хадзиса, присутствующего здесь. – Дронго показал на Василиоса, молча стоявшего рядом. – Тогда вы сегодня уже не разгуливали бы вокруг своего отеля.
– Не нужно меня пугать. Мы не сделали ничего противозаконного.
– Тогда давайте снова. Вы работаете золотоискателем и прилетели с Дальнего Востока. Свои деньги вы наверняка держите в тамошних банках. Связываться с ними из Европы достаточно долго и хлопотно. Вы ведь наверняка привязали свои счета к телефонным сообщениям, как это делают многие люди, которые месяцами находятся вдали от своих финансовых учреждений?
– Конечно, привязали. Но вас почему это волнует?
– Такое подтверждение станет частью вашего алиби. Вы можете показать мне на телефоне распечатку счета за вчерашнюю выпивку в баре?
– Можете посмотреть. – Ян достал телефон и начал искать сообщение из банка, подтверждавшее списание суммы в триста четырнадцать евро, проведенное вчера.
Наконец он нашел его, протянул телефон Дронго и сказал:
– Можете убедиться. Вчера ночью мы были здесь, выпили на триста четырнадцать евро, честно заплатили и еще оставили на чай двадцатку наличными.
– Не сомневаюсь в вашей щедрости, – сказал Дронго. – А сегодня в баре ваш друг, очевидно, платил за себя сам?
– Наверное. Я не знаю. Спросите у Матвея.
– У него телефонные сообщения тоже привязаны к банковскому счету?
– Конечно. Мы с ним запрограммировали эти функции еще два года назад. Но почему вы спрашиваете?
