– Намекаете на инопланетян? – спросил Алекс.
Вадим рассмеялся.
– На иномирян! – сказал он. – Вам хорошо: вы не объелись фантастикой, и вас от такой версии не мутит, – а потолкуйте об этом с воображенцами!.. Может, и «зелёные человечки», не знаю, – Вадим пожал плечами. – Только вряд ли на летательных тарелках – к чему плавсредства, когда имеется мост? Всё равно что переплывать Ла-Манш над самым тоннелем.
Алекс вскоре ушёл, решив, видно, что для первого сеанса его присутствия довольно и теперь клиента надо ублажить – не одной беседой или гурманской снедью, а чем-нибудь покруче. Тем более, остался он в хороших руках.
– Ну-с, – произнесла Кира, распахивая в стене неприметную дверцу, – приступаем к водным процедурам.
Изнутри брызнуло тёплым светом, дохнуло горькой влагой, даже донёсся ласковый манящий плеск. Словно открылось оконце в южные моря.
– Господи, опять ванна! – обречённо сказал Вадим. – Это как рок. Когда-нибудь меня в ней утопят.
– Сам разденешься? – спросила девушка. – Или помочь?
– Не дождётесь!..
Через минуту, постанывая сквозь зубы, Вадим уже блаженствовал, размякнув всеми членами в душистой жидкости, словно в невесомости, и отгоняя прочь сторонние мысли, заботы, воспоминания – отстраняясь. Здешняя ванна оказалась не слишком объёмной, зато формой и покрытием напоминала створку исполинского моллюска. А выложенные розовым кафелем, усеянные мерцающими ракушками фигурные стены и перламутровый пол, залитый бурлящей водой, усиливали сходство комнатки со сказочным гротом, из которого только недавно вынесли сокровища. А вот горячей воды осталось в избытке – она упруго струилась из многих щелей чудесной ванны, не позволяя Вадиму совсем уж разомлеть и приятно будоража. Правда, кой-чего здесь всё же не хватало – привычного, обязательного, неизбежного… Чего?
Словно отвечая, дверь приоткрылась, и внутрь скользнула нагая Кира. Тихонько шлёпая по мелководью, она подкралась к ванне и забралась в воду, непринуждённо разместившись у Вадима в ногах. Насколько он разглядел, ухоженным у неё стало не только лицо, но всё тело: ни лишнего волоска в укромных местах, ни заусеницы на сияющих ноготках – кожа будто отполирована. «Всё для фронта, всё для победы»?
Вздохнув, Вадим укоризненно посмотрел на своего меньшого наперсника, от таких ракурсов беззастенчиво воспарившего к поверхности, и туда же с усмешкой глянула Кира, пробормотав, как подумав: «А ничего ключик, соответствует!»
– Надо снять вчерашний стресс, – добавила она затем. – Имеем право?
– Да? – насторожённо откликнулся Вадим. – И каким способом?
– Давай тебя поскоблю, – вкрадчиво предложила девушка. – Могу даже помассировать – я умею, не сомневайся!
– Ещё про «живое мыло» расскажи, – проворчал он. – Слышали, знаем!.. У вас всех так готовят?
– Как?
– Э-э… разносторонне.
– Ведь ты ещё не пробовал?
– Верю на слово. Тяжёлая у тебя служба, да?
– Не сейчас. Иногда удаётся сочетать пользу с кайфом.
– Ну да, «коня и трепетную лань». Ты всем это говоришь?
– Всё-таки не веришь?
– Да нет, это я так отбиваюсь, – признался Вадим, – из последних сил.
– Господи, зачем? Это ни к чему тебя не обяжет, даже жениться не обязательно! – Кира хмыкнула. – Может, ты монах?
– Да, – с готовностью подтвердил он, – и уже дал обет безбрачия! Теперь ты меня отпустишь?
– Ещё чего! Только раззадорил.
Наклонившись, Кира принялась разминать его расслабленные голени, затем переключилась на бёдра. Непривычно податливый, Вадим наблюдал за ней с опаской, но и с любопытством. Действительно, технику этого дела девушка постигла до тонкостей, словно смежную специальность, к тому ж и задатки присутствовали. Может, не вполне пока реализованные, однако и такого хватало, чтобы любого клиента довести до кипения. Ну-ка, подбавь парку!..
– Пора мемуары писать, – пробормотал Вадим. – В каких только ваннах за последнее время я не побывал, а главное – с кем! Так недолго и свихнуться – на ванной-то почве… Эй, ты чего там разглядываешь?
– Какие нежные у тебя подошвы, – заметила Кира. – У других – такие копыта! Педикюр, что ли, делаешь?
– Спроси ещё, не завиваю ли волосы. Кто я, по-твоему?
– Даже ногти не полируешь?
– На ногах? Кошмар!
– Но ведь странно: ступни, точно у ребёнка…
– Что ли, и детей ублажала? – Вадим вздрогнул, вдруг ощутив касание, якобы нечаянное. Конечно, можно было отстраниться, но… не хотелось. – Слушай, коллега, – всё-таки воззвал он, – не пора ли притормозить? Глупо же доказывать, кто тут сильней.
– Ещё упорствуешь? – с неудовольствием спросила девушка. – Может, хватит ломаться – а, дурачок?
– Нечто подобное я уже слышал сегодня, – ухмыльнулся Вадим, – то ли от расследователя, то ли от Бондаря. То ли от обоих.
– Хорошо, а что делать мне? – осведомилась она. – Не щадишь себя, подумай о других. Я ведь уже завелась!
Всё-таки нашла, чем ущучить. Вот так: «горя другим…»
– Так быстро? – спросил Вадим.
– Ну да, – с сарказмом воскликнула Кира, – ещё и суток не прошло!.. Ты хоть представляешь, насколько к тебе тянет? Слыхал про магнетизм?
Не только слыхал – испытывал, с невольной дрожью вспомнил Вадим. И тоже совсем недавно.
– Только не надо делать из меня Распутина, – запротестовал он. – Тоже, «russian love machine»! И на Калиостро я не тяну. Девочка, ты же профи – разве похож я на властителя душ?
– Зато умеешь к себе располагать. И тогда «душам» самим хочется тебе угодить – из симпатии.
– За Бондарем я этого не заметил.
– Может, у него и души нет?
– По крайней мере, я в нём души не чую, – с усмешкой сказал Вадим. – Или «не чаю»? Ладно, предлагаю компромисс.
– Ну?
– Лучше я сам сделаю тебе массаж – как умею. И если не дойдёшь при этом до пика, предоставлю свободу действий.
– Ловлю на слове! – поспешно вставила Кира.
– Только играть честно, договорились? Будешь мешать – останешься при своих.
Неожиданно она рассмеялась, затем спросила:
– Тебе самому не смешно? Господи, ну не всё ли равно, на какой из пальцев меня насадишь: большой или чуть поменьше! Или это будет язык?
– Никаких пальцев – только ладони, – заверил Вадим. – Если интересно, не войду в тебя и на столько, – он обозначил сантиметр. – Представь, что ты девственница.
– Ты кому-то хранишь верность? – сообразила она. – Бедняга!.. Кто бы ради меня пошёл на такие жертвы?
– Ну-ну, не притворяйся, – со вздохом возразил он, – не настолько ты жестокая. И кому нужна моя верность?
