Оно оказалось круглым залом довольно угрюмого вида. Сводчатый потолок едва освещался багровыми лампами, тлеющими на полу. А тот состоял из дюжины радиальных дорожек, разделённых каменными провалами, в большинстве обитаемыми.
Вот и отыскались сгинувшие серки! Стреноженные, в жёстких намордниках и шипастых ошейниках, со скрученными за спиной руками, они были посажены на короткие цепи и помещены в тесные клетушки. Между ними, по верхушкам толстенных стенок, прохаживались красотки, будто сошедшие с порноплакатов, но наделённые нездешней Силой, – в лакированных сапогах до середины бёдер и высоких фуражках. Походили они друг на друга, словно слепки с одного оригинала, нервируя зрителей прыгающими грудями и налитыми ягодицами, вздрагивающими на каждом шаге. Почти всё прочее скрывалось под чёрной блестящей кожей, туго обтянувшей пышную плоть. В руках искусительниц шипели и извивались огненные хлысты, и любое поползновение на их прелести пресекалось жестоким ударом, исторгавшим у серка болезненный рёв.
Наверное, голозадым красоткам имелось за что мстить: редкая женщина не испытала насилие, – но затем-то серков пустят на улицы! И уж там они сами сделаются Мстителями, лишь завидя припозднившуюся девицу, – и полетят во все стороны кровавые клочья!.. Замкнутый круг.
А в самом центре, на недоступном возвышении, разместилась величественная мадам в одной короне, но обвешанная украшениями, точно рождественская ёлка, и покрикивала на прислужниц, дирижируя действом. Иногда даже указывала ухоженным перстом, а то и ножкой, повелевая наддать, – чтобы не давать грешникам ни мига передышки, чтобы кропотливо и умело довести их до верхнего градуса бешенства, чтобы вожделение обратить в ярость, а страсть – в Голод. И сами стервы будто купались в волнах боли, истекавших от пленников.
Как раз центровая дама и служила образцом для прочих – с неё лепились эти обильные прелести, варьируясь от материала. Но самое удивительное, здешняя распорядительница как две капли походила на Алису, якобы почившую. Те же роскошные формы (даже прибавила), та же высокая шея и покатые плечи, устланные ожерельями (теперь – драгоценными), то же тонкое лицо, чуть смахивающее на лисью морду. Кажется, бывшая дикторша в самом деле ушла в монастырь – правда, выбрала его под собственный вкус.
– Привет, покойница! – громко сказал Вадим, снимая с себя невидимость, и лица палачек обратились на него. Затем так же дружно повернулись к Алисе, испрашивая команды.
Несколько секунд предводительница не шевелилась, разглядывая бывшего знакомца, потом небрежно махнула кистью: мол, не отвлекайтесь – с этим я разберусь сама! И её подручные разом забыли про гостя, вернувшись к делам. Так же молча Алиса поманила Вадима к подножию пьедестала. Он мог единым махом заскочить на её трон, однако смирно прошёл по мостику, сторонясь хлопочущих укротительниц. Остановился в трёх метрах от возвышения.
– Скорее «трупова жена», – негромко откликнулась женщина, наклонив к нему холодное лицо. – Ведь это ты расстарался?
– Принимал участие, как же! – подтвердил Вадим. – А тебе жаль Максика? Может, и я бы пожалел, если б не винил в твоей смерти.
– А я жива, – наконец она улыбнулась. – Даже по службе продвинулась.
– В самом деле? – удивился Вадим. – Разве палачи стоят выше дикторов?
– Вершители судеб! – поправила Алиса. – Посланники Рока. Мы всем воздаём по заслугам!..
– А кто воздаст вам? Бог мой, Лисочка, уж не вообразила ли ты себя непорочной!.. Не из всех же шлюх проклёвываются Магдалины!
– Потому что не каждой везёт на Иисуса.
– Думаешь, на его пути встретилась лишь одна блудница?
– Хочешь указать мне моё место? – Она вновь помрачнела. – За этим и пришёл, да? Кстати, кто тебя пропустил?
– Своё место ты выбрала сама, – возразил Вадим. – Причём давно – когда связалась с Максом. Позже таскала у меня Хаос и делилась с Куницыным, чтобы не наезжал. Ныне и тебя включили в Пирамиду. И что ж это за пристройка: женщина-вамп? И какой у тебя статус – как у бывшего шефа? Ведь ты не колдунья, верно? Ты даже не умеешь плести судьбы! И кто над тобой – какая-нибудь паучиха из Огранды?
– Ты всегда был слишком умён, – заметила женщина. – И никогда не умел это скрывать. А в народе умных не жалуют, пора бы понять!
– Это проблема народа, – сказал он. – И потворствовать мне не позволяет совесть. А ты думала, я выпендриваюсь?
– Думаю, ты считаешь себя очень сильным. И что с того, что вымахал с серка? Если за тебя примутся мои жрицы…
– …то я примусь за тебя, – спокойно заключил Вадим. – Необходимая самооборона. По-твоему, раз произвели в баронессы, и управы не сыщется? Так я тебя разочарую.
– Ты блефуешь! – выкрикнула Алиса испуганно. – Что ты можешь против Пирамиды!..
– Сегодня и увидим. Если она такая неодолимая, зачем скрывается? Значит, ей есть чего бояться.
– Не тебя же!
– Почему нет? Сколько здесь колдунов – дюжина? И полторы сотни вампиров, не считая мелкоты…
– «Мелкоты»?! – поразилась вамп. – Ты про них? – Она указала на гигантов-серков, и вправду выглядевших жутко. Их тела пульсировали, вздуваясь мохнатыми буграми, лица с каждым наплывом сдвигались к харям, едва не целиком составленным из зубастых челюстей.
– Личинки, – отмахнулся Вадим. – Болванки для будущих колдунов, чтобы нынешние смогли сдвинуться на ступень. У вас не наберётся их и половины, к тому ж они не созрели!.. Кроме того, крутари вошли во вкус и отлавливают Мстителей, точно кроликов, – для этого там хватает умелых парней. Не настолько Убийцы неуловимы – во всяком случае, теперь. Ваша беда, что вы продвигаетесь слишком медленно. И ты, Лисочка, очень ошиблась – не на ту лошадь поставила.
– Как будто у меня был выбор! – неуверенно возразила она, уже не зная, чему верить. С одной стороны, Вадим никогда её не обманывал, но с другой… Это же полный бред!
– И стоило так обставлять свой уход! – добавил он. – Истерзанный труп, лужи крови – зачем? Чтобы надёжней меня замарать? Думали, я сломаюсь?
– У каждого есть слабые места, – изрекла вампирша. – Ты – во всём винишь себя.
– Ну, тут вы перегнули! Что значит – «суха теория…» Я ж не хлюпик какой, чтобы истязать себя до полной невменяемости. И тебе ли не знать, как умеют люди оправдываться! – Вадим покачал головой. – Но тебя я вправду жалел, и отстраниться от этой боли было непросто… Вот так-то, баронесса! А теперь мы по разные стороны.
– Хватит! – вмешалась Эва, тоже проявляясь. – «Бойцы вспоминают…» У нас мало времени.
– А вот и ведьма, которую ты поминала, – пояснил Вадим. – Боюсь, вы не сдружитесь.
– Уж это точно, – согласилась Эва и подстегнула: – Командуй!
– Робяты! – позвал Вадим. – «Трое из ларца»!
«Робят» в самом деле выскочило из дверей трое, и действовали они весьма умело, направляемые по Кольцу. Для начала избавили от огненных хлыстов дамочек, сколько те ни противились, и согнали в пустую клетку, где Вадим и накрыл их незримым зеркалом. Затем принялись за серков, бесстрашно высвобождая им руки, – а намордники те срывали уже сами, тотчас принимаясь за ошейники.
