«Благодаря налаженной агентурной сети аналитики ФСБ определили время и место перехода границы…»
Тарасов подошел к телевизору. В кадре — в стиле лучших традиций пропагандистского кино — мелькала сытая морда офицера с тельняшкой в просвете камуфляжного кителя. Потом показали пограничный знак Российской Федерации, немного колючей проволоки и теряющийся в тумане вражеский берег. Следующий кадр — веселые китайцы что-то обсуждают, размахивая руками. Еще кадр, снятый скрытой камерой: наркодилер с серым лицом стоит на Новом Арбате…
А дикторша продолжала: «Усилиями специального подразделения конвой наркоторговцев локализован. Пресечена еще одна попытка провоза наркотиков на территорию нашей страны…»
Камера показала брюхо снижающегося вертолета, кусок забрызганной кровью и усыпанной гильзами полянки, на которой привычно хозяйничали эксперты с фотокамерами. Кадр проехался по криво разбросанным ногам убитого китайца…
«Как всегда, мы победили. Дело сделано, а мне точно пора домой, — подумал Артем. — Интересно, Ларичев в курсе уже? Думаю, в курсе…»
— И последнее. — Полковник недовольно глянул на размечтавшегося Тарасова. — Строго между нами, товарищ майор…
— За водным режимом я следил очень строго, — заметил Артем. Нужно только разжечь в полковнике злость, и тогда Добронравов скажет больше, чем собирался…
— …Что бы вы ни порассказали в столице… — Полковник оказался не так-то прост. — Что бы вы ни наплели Ларичеву и прочим, я сидел тут — и буду сидеть!
Добронравов хлопнул ладонью по столу.
— А я вот что тебе скажу, дорогой, — присаживаясь на край стола и легонько болтая ногой, сказал Тарасов. — Наркотрафик — это хорошо и денежно. Только ты одного не учел, товарищ-пока-полковник: Папаша Чэнь на том свете, и твои косоглазые друзья спишут смерть босса на тебя…
— Что?! — пискнул Добронравов. — Что ты сказал?!
— Смотри московские новости: в вечернем выпуске будет повтор, — усмехнулся Артем.
В модуле винтом закручивалась пыль: Тарасов паковал манатки. Солнечный свет бил в окно, обжигал щеку.
«Самолет — завтра. Черт, приятно все-таки бросить этот дурной мирок, где все продано, и оказаться в «Шишкином лесу»! Там и занятия по тактической подготовке выглядят честнее, и даже хитрая рожа комбата кажется родной…»
Пообедав в офицерке — пока Артем ел, зал будто вымер, — Тарасов вернулся в модуль. Тощая сумка собрана. Чистый подворотничок подшит. А вот спать здесь не стоит…
Пробравшись за казармами к зданию клуба, Артем вошел в здание и спросил у вытянувшегося по стойке «смирно» дежурного:
— Я тут человек новый. Как бы мне Епишева найти?
Через пять минут явился сержант в камуфляжных штанах и тапочках на босу ногу. Он опасливо взглянул на московского майора: чего еще ждать?
— Мне надо переночевать в спокойном месте, — сказал Артем. — Поспособствуешь?
— Да какие проблемы! — расплылся в улыбке Епишев. — Вы с Лизкой, зубным техником, да? Она ваще дает…
— Организуй, в общем, — улыбнулся в ответ Тарасов.
— Четкий шухер выставить? — поинтересовался сержант.
— Не надо — я сам с ушами…
Спать Артему не пришлось даже после общей команды «отбой». Едва он прикорнул на продавленном топчане в пристройке мастерских и зажег сигарету, как со стороны штабного здания грохнул взрыв, а через несколько секунд завыла сирена. Тарасов поспешно выбрался на воздух.
Вместо коробки модуля, отведенного Тарасову командованием, в небо рвался столб огня, от которого отваливались клочья едкого дыма. «Спецзаряд, — мелькнула мысль. — Гранатой такого не сделаешь… И заложили еще вчера… На китайцев списали бы жареного майора… Ну хитрожопый полковник…»
Забросив сумку за плечо, Артем рванул к штабу. По небу бегали отсветы пожара. Поворачивая за угол, он натолкнулся на Гришина, едва не сбив того с ног. Узнав гостя, особист отступил на шаг, еще на шаг и вдруг рванул в противоположную сторону — только ботинки замелькали. Поднятая в ружье первая рота прогрохотала подошвами по асфальту.
Тарасов взбежал по ступенькам.
— Что горит?! — спросил он у дежурного по штабу.
— Китайцы модуль взорвали! — выпалил тот.
— Где комполка?
— У себя — в Москву звонит!..
Артем пробежал по коридору, не стучась толкнул дверь добронравовского кабинета.
— …погиб при исполнении — что тут скажешь! — услышал Тарасов обрывок фразы. — Полная неожиданность!.. Так точно, я уже доложил в краевую ФСБ!.. Личный состав успешно устраняет последствия…
Артем прошагал по кабинету и нажал на рычаг телефонного аппарата. Полковник поднял глаза, подался вперед, и его лоб мгновенно покрылся бисеринками пота.
— Ну ты и гнида, — проговорил Тарасов. — Не сложилось что-то, да? Не бойся, морду бить не буду…
Полковник дернулся, его кресло опасно заскрипело.
— Я сейчас позвоню, — пролепетал Добронравов. — Доложу, что с вами все в порядке… товарищ майор…
К утреннему самолету Тарасова доставили вовремя. Добронравов укатил куда-то, и проводы оказались скомканными.
Артему казалось, что он приехал только вчера и вот опять уезжает. Матерился командир борта, суетился прапорщик-техник — старенький БТ-70 с облезлыми колпаками колес заглох как раз перед пандусом и никак не хотел заводиться. Тарасов спокойно любовался на эту вечную армейскую канитель. Бэтээры сорокалетней давности сохранились тут, как в некоем заповеднике.
За спиной послышался знакомый голос:
— Артем, можно тебя на минутку?
Гришин был суров. Из-под натянутого на лоб камуфляжного кепи глаз особиста видно не было.
— Извини, что так получилось!.. Ты ведь понял, о чем я?
Особист крепко пожал предплечье Тарасова, потом пожал руку и пошел к машине, широко размахивая руками.
«Вот откуда бомба — от боевого товарища! — удивился Артем. — Хотя можно было догадаться — специалистов-взрывников в провинции негусто…»
Военный транспортник оторвался от взлетной полосы и с натугой поднялся в вечереющее небо.
Глава двенадцатая. Московский дивертисмент
— Свидетелям долго жить не полагается…
Генерал Ларичев стоял у окна, глядя на мокрый асфальтовый пятачок перед парадным ведомства.
Артем стоял перед столом, чувствуя, как жмет правый форменный ботинок. Он приехал на прием к Ларичеву во второй раз: в первый его отказались пропустить — полевая форма, не положено. Выругавшись про себя, Тарасов двинулся через всю Москву домой. Уныние и пыль в квартире. И чуть-чуть пахнет духами Аньки…
— Брать с тебя подписку о неразглашении не буду — смешно это, — не оборачиваясь, продолжал генерал. — Ты и не такое видел… Другое меня беспокоит: где-то на высшем уровне всю веселую компанию во главе с Добронравовым кто-то хорошо крышует. Ты понял ведь расклад? Сначала хотели тебя отвести подальше от стремного места, а потом, когда скрывать стало невозможно, вызвали краевой спецназ… Скумекал, майор?
