Те, кого сидящий напротив ксеноморф назвал ИНЫМИ, в какой-то миг осознали, высчитали, логически предсказали тот факт, что им будет крайне тяжело совладать с Человечеством, как только цивилизация людей шагнет к звездам.
Что стоило холодному расчетливому разуму пойти на подлог, который они рассматривали всего лишь как ход в затянувшейся шахматной партии?
— Наши цивилизации столкнули лбами… — внезапно произнес Иван, уже не вслушиваясь в чирикающие трели автоматического переводчика. — Найденный вами космический аппарат был захвачен ИНЫМИ еще в границах Солнечной системы, когда в его баках оставалось топливо. Они подменили информацию о Земле и Человечестве, подкинув вам в качестве приманки фальшивку. Планета с подходящей биосферой, к тому же населенная потенциальными врагами, пестующими свои машины, — вы поверили этому, верно? Понадеялись одним ударом обеспечить себе десять лет на доскональное изучение наших технологий, чтобы встретить своих давних врагов, имея адекватные средства борьбы с ними?
— Да, — лаконично признал ксенобианин, внимательно выслушав чирикающие трели, издаваемые синтезатором звука.
— А каков итог? — спросил Иван. — Мы фактически почти уничтожили друг друга.
— У нас не было выбора… Глаза Лозина потемнели.
— Выбор есть всегда, запомни это, ксенобианин! Даже сейчас… — 1лухо добавил лейтенант, остывая от внезапной вспышки гнева, вызванной горечью понимания…
Чужой долго смотрел на вычерченную схему, а потом произнес:
— Среди вас есть ИНОЙ. Мой сородич не мог умереть по собственной воле.
Иван напряженно кивнул.
— Я уже догадался. — Он медленно встал. — Сейчас я улечу. Ты прикажешь снять блокирующий периметр с тех площадей, где насильно удерживаются выжившие люди. Между нами уже пролегла одна ложь, и я не хочу, чтобы история повторилась. Я найду ИНОГО и проверю твои слова. Если они верны, то мы встретимся вновь. Если нет — ваши базы будут стерты с лица Земли.
Лозин не стал дожидаться ответа. Резко развернувшись, он пошел по ребристому проходу в обратном направлении, ориентируясь на далекое пятнышко дневного света, обозначавшее выход из корабля Чужих.
В душе лейтенанта царил мрак.
Адмирал Лозин вздрогнул.
Воспоминания многолетней давности не тускнели, наоборот, их наполняла новая острота восприятия, события виделись в другом свете.
Он смотрел на экран, а перед глазами, словно морок, плавало схематичное изображение гуманоидной фигуры. Половина живая, половина нет…
На мониторе медленно вращалась построенная компьютером модель октаэдра.
Иван долго смотрел на два изображения — мысленное и реальное, не сопоставляя их (сопоставлять, по сути, было нечего), но пытаясь понять: чем или кем является крошечный октаэдр? Частицей иного разума? Примитивной исполнительной машиной? Или тем и другим, в зависимости от обстоятельств?
Куда подевались гуманоидные формы ИНЫХ? Продолжили начатую в период войны с ксенобианами эволюцию? Пожертвовали изначальным обликом природного прототипа в угоду дальнейшей рационализации?
Он медлил, заново осмысливая прошлое, прежде чем взглянуть в глаза настоящему.
Логика подсказывала: все сто пятьдесят сфер, вторгшихся в границы Солнечной системы, построены по единому принципу.
Он взял мобильный коммуникатор и коснулся сенсора.
— Отдел исследований на связи!
— В данных телеметрии есть информация о внутренней архитектуре сферы?
— Да, адмирал. Октаэдры отделялись от несущего образования послойно, это зафиксировано различными сканирующими устройствами.
— Что расположено в центре сфероида?
— Октаэдры.
— Корабль полностью состоит из однотипных модулей? От слоя внешней обшивки до ядра?
— Да. Вы сформулировали абсолютно точно.
Адмирал на секунду задумался, неосознанно массируя подбородок.
— Между ними должны быть отличия, — убежденно произнес он. — И эти отличия нужно найти. Я понимаю, в свете последних данных сфероид трудно назвать космическим кораблем, но все же есть обязательные устройства, без которых флот противника не смог бы появиться тут.
— Вы подразумеваете двигательные установки?
— Да. И не только их. Двигатели, сенсоры, средства защиты и нападения, а главное — управляющий центр — все это, несомненно, присутствует в структуре сфероида. Нужно искать.
— Мы занимаемся этим.
— Хорошо. — Адмирал понимал, что исследовательский отдел укомплектован лучшими специалистами, привлеченными из разных областей знаний, но, прежде чем отключить устройство мобильной связи, он отдал еще одно распоряжение: — Сформируйте отдельную группу, которая займется параллельным изучением структуры сфероида. Они должны ответить на один вопрос: может ли послойное расположение миллионов отдельных модулей в совокупности образовывать структуру, подпадающую под определение «нейросеть».
— Нейросеть? Вы считаете, что структуры сфер могут копировать биологические нервные ткани?
— Я ничего не считаю. — Лозин вдруг досадливо поморщился. — Я формулирую задачу и отдаю приказ. Работайте.
Он коснулся сенсора, отключив коммуникатор.
Нервы.
Моральное напряжение давало о себе знать.
Палец коснулся следующего текстоглифа.
— Генерала Булганина и полковника Долматова ко мне.
* * *
Тихо пропищал сканер устройства ограничения доступа, и двери кабинета автоматически открылись, пропуская вызванных офицеров.
Старшина Булганин и взводный снайпер, Паша Долматов…
— Садитесь, мужики. — Лозин кивком указал на два расположенных рядом кресла. — Одна голова хорошо, а три лучше.
Булганин усмехнулся. Он командовал первым рубежом обороны — под началом Степана Муратовича в данный момент находились тысячи автономных космических баз, дислоцированных в поясе астероидов. Полковник Долматов отвечал за оборону Лунного сектора.
— Запись видели?
— Видели, — кивнул Булганин. Он мало изменился с той поры, когда лейтенант Лозин отыскал свой взвод, державший вынужденную оборону в бункерах бывшей «ракетной точки». Годы, казалось, текут мимо могучего старшины, даже генеральская форма не меняла его. — Тех ли позвал, командир? — неожиданно спросил он. — Ты же знаешь, я не аналитик.
— Знаю, — коротко ответил Лозин. — Потому и позвал. — Он взял световое стило и быстро набросал на электронном планшете тот рисунок, который когда-то прочертил для него ксенобианин. — Смотрите: такими запомнили ИНЫХ ксенобиане. Они сталкивались с ними лицом к лицу. В конце войны, когда планета Чужих уже была в плотном кольце блокады, ИНЫЕ, при высокой киборгизации тел, все еще сохраняли гуманоидные черты. Они руководили исполнительными машинами различной конструкции и предназначения. Главное, на что прошу обратить внимание, — в ксенобианском конфликте руководящая роль принадлежала им. — Иван указал на изображение. — Эти существа сохранили биологический мозг, существенно расширив его возможности за счет кибернетических модулей.
