Они стояли в зале с голографическим проектором, запрограммированным на древнюю майянскую площадку для игры в мяч. Джейкоб был в белом тренировочном костюме, Сэм — в черном. Тремя этажами выше Доминика, доктор Мор и его команда внимательно следили за ними из-за толстого тонированного стекла.
— Я чувствую себя законченным идиотом, — сказал Сэм, уставший после двух часов интенсивной тренировки. — И почему мы должны носить эти дурацкие костюмы?
— Я уже говорил тебе, что в атмосфере Шибальбы слишком много двуокиси углерода. Маски позволят нам дышать, костюмы защитят тело. Здесь, на тренировочной площадке, костюмы связаны с нашей нервной системой. Если ты получишь удар от проекции воина, твое тело его почувствует.
— Прекрасно!
— Прекрати, Мэнни, ты должен серьезнее к этому относиться. Ошибка на этой арене — еще полбеды, но если ты ошибешься в Шибальбе, поверь, смерть будет очень мучительной.
Иммануэль пнул голограмму известняковой поверхности. Боевые тренажеры, восточная философия, изнурительные тренировки… и все это подчинено кошмарным сказкам майя и аду под названием Шибальба.
Иммануэль Гэбриэл много лет пытался избегать больных фантазий своего брата. А теперь, повзрослев, очутился в эпицентре этого бреда.
Хватит!
— Хватит, Джейк. Меня тошнит от этих игр.
— Игр?
— Игр, психоза, как хочешь, так и называй. Ты мог командовать Мэнни, но Сэмюэл Аглер не хочет иметь ничего общего ни с тобой, ни с твоими навязчивыми идеями!
Он снял маску и швырнул ее на пол.
— Иммануэль…
— Возможно, гены Хун-Ахпу позволяют нам концентрироваться лучше других и творить всякие штуки, но они же и проедают мозг. Мама давно предупреждала меня, что все это может привести к параноидальной шизофрении, и ты со всей убедительностью доказал, что ее тревоги не напрасны!
Джейкоб посмотрел на Доминику, которая попятилась от смотрового стекла.
— Мать понятия не имеет о том, с чем имеет дело.
— Думаю, имеет. Нашего отца заперли в сумасшедшем доме именно с таким диагнозом — параноидальная шизофрения. А мама была его врачом.
— Наш отец не был шизофреником. Его заключение в клинике было следствием политических игр.
— Если тебе так легче, то верь в эти сказки. Играй в свои войнушки, но без меня. Видишь ли, у Сэма Аглера своя жизнь, и в ней тебе нет места.
Он сбросил костюм и зашагал к выходу.
— Компьютер, свет! — Арену залило фиолетовое свечение. — Мэнни, оглянись! Ты действительно думаешь, что правительство стало бы вкладывать миллионы долларов в такое оборудование только для того, чтобы я мог поиграть в войну? Ты вправду считаешь, что все это — параноидальный бред?
— Джейк, ты живешь в государственном учреждении, таком же, как Лонгбот Ки. Ты тренируешься в виртуальном костюме, ты пользуешься программами, созданными после той истории с «Пополь Вух». Все это нереально и не производит на меня никакого впечатления. Тебе стоило бы взглянуть на наш спортзал в университете Майами. И прочувствовать разницу.
— Мэнни…
— Все это дерьмо началось с нашего деда и того идиотского дневника. Его уже давно нет в живых, и Мика тоже. Я смирился с тем фактом, что вся моя семейка не в своем уме. Мик был шизоидом, мама страдает от депрессий, я притворяюсь другим человеком, а ты… ну, у тебя свои тараканы. Я люблю тебя, парень, но должен уйти. Постарайся выжить.
Джейкоб недоверчиво помотал головой, потом посмотрел вверх, на доктора Мора.
— Так нельзя. Я должен показать ему.
Голос Мора зазвучал из внутренних динамиков, отдаваясь металлическим эхом.
— Джейк, мы уже говорили об этом. У твоего брата нет допуска.
— Он мой брат. У него больше прав увидеть «Золотое руно», чем у всех работников этой базы вместе взятых. — Джейкоб выбежал в коридор. — Мэнни, то есть Сэм, прежде чем уйти, ты должен кое-что увидеть. Это моя последняя просьба.
— Перестань, Джейк.
— Это недолго, обещаю. Сделай мне последнее одолжение.
Джейкоб взял брата за руку и повел по длинному подземному коридору. В конце пути их ждала тяжелая стальная дверь и два вооруженных до зубов солдата.
— Доброе утро, сэр.
— Я хочу показать брату «Золотое руно».
Солдаты посмотрели на Иммануэля и переглянулись. Один из них сказал:
— Сэр, у вашего, э-э-э… брата нет допуска.
— Свяжитесь с доктором Мором. Он подтвердит.
— Забудь, Джейк, — отмахнулся Мэнни. — Как-нибудь в другой…
— Свяжитесь с Мором. Быстрее, пожалуйста.
Охранник взялся за рацию.
— Простите, доктор Мор, но Джейкоб требует, чтобы мы пропустили его брата посмотреть на «Золотое руно».
— Доступ запрещен. Немедленно препроводите Джейкоба и его брата в мой кабинет.
Охранник посмотрел на Джейкоба.
— Прости, парень.
Одним мгновенным движением Джейк взвился в воздух и двумя ударами по сонной артерии вырубил обоих охранников.
— Черт, Джейк, ты решил их прикончить?
— Да нет, с ними все будет в порядке. Пойдем. — Он прижал ладонь к идентификационной панели.
Тяжелая дверь отошла в сторону.
Джейкоб схватил брата под локоть и почти силой затащил внутрь.
— Эй, мужик, это паршивые шутки. Мы в НАСА, так что мне никак не улыбается попасть в тюрьму за незаконное вторжение.
— Тридцать секунд, — Джейкоб уверенно шагнул в боковой коридор. — Мы быстро посмотрим на то, что там внутри, и я оставлю тебя в покое еще на шесть лет.
— Это не то, что я… ох… о… черт!
Они стояли у входа в гигантское помещение, высотой в двадцать этажей. Но не от гигантских размеров зала у Иммануэля заколотилось сердце и подогнулись колени.
В центре зала стоял огромный космический корабль, не менее двухсот пятидесяти метров длиной. Кинжаловидный корпус из золотистого металла мерцал в свете прожекторов. Огромный киль поднимался над полом метров на шесть, опираясь на железобетонные стойки.
Мэнни заставил себя дышать медленно и глубоко.
Этого не может быть… это ненастоящий… этого не может быть…
Две трети «лезвия» носовой части плавно перетекали в последнюю треть — «рукоять кинжала». С двух сторон хвостовой части располагались огромные антенны, у кормы корабля возвышались две платформы, каждая высотой с трехэтажный дом. Там суетились техники в белых халатах. Сопла двигателей напоминали исполинские осиные гнезда. Размеры ячеек потрясали, каждая была не менее девяти метров в диаметре.
