Фостер указал ей на лавку и велел:
— Сядь!
Женщина подчинилась.
— Открой лицо!
— Но…
Полковник повысил голос:
— Я же сказал, открой лицо! Или мне раздеть тебя догола?
Женщина повиновалась.
— А ты ничего, хороша. Можно сказать, красавица Востока.
— Вы знаете наш язык?
— Я много чего знаю. Мне не известно лишь одно. Какого черта ты здесь делаешь ночью?
— Это долгая история.
— Имя?
— Заха.
— Заха, — повторил Фостер. — Кто послал тебя сюда? Кто-то из полевых командиров?
— Нет, вы заблуждаетесь. Меня никто не посылал. Я шла своей дорогой, пока меня не задержал военный и не привел сюда.
— Откуда и куда ты шла, Заха? Предупреждаю, мне надо говорить только правду.
— Да, конечно, господин. Муж бросил меня, забрал детей и уехал к своим родственникам в Эль-Маджер. Это поселок на границе с Кувейтом и Саудовской Аравией. Оставаться одна в доме в Багдаде я не могла. Меня забрал бы к себе другой мужчина, и я решила перебраться к родителям в Шатру. Это недалеко отсюда. До Амара доехала на автобусе, дальше шла пешком. Эрдуз выбрала потому, что здесь можно пройти, не встречая людей. Оказывается, я ошиблась.
Полковник посмотрел в черные глаза женщины и продолжил допрос:
— Так почему же, красавица, муж бросил тебя? Отнял детей? Ведь ты еще молода. Сколько тебе лет?
— Двадцать пять.
— А детей сколько?
— Трое. Младшему сыну полтора года.
— Так почему муж бросил тебя?
— Видно, он решил завести другую семью, взять в жены девочку лет пятнадцати.
— А может, ты была плохой женой? Крутила задницей перед чужими мужчинами? Изменяла мужу?
— За это меня убили бы.
— Так твой муж и убил тебя. Кто ты теперь? Кому нужна? Родители, и те отвернутся. Разве не так?
— Наверное, так, но что мне было делать?
— Любить своего мужа.
— Я любила, как уж могла.
— Плохо, значит, любила.
— Что вы сделаете со мной? Прошу, отпустите, я хочу к родителям. Мне и так очень плохо.
— Сиди пока здесь.
— Мне в туалет надо.
— До того испугалась? — усмехнулся Фостер. — Можешь сходить прямо здесь, в углу.
— Дайте мне выйти на улицу, здесь я не смогу.
Полковник повернулся и выкрикнул в коридор:
— Эй! Кто рядом?
Ему ответил молодой голос:
— Рядовой Флорес, сэр!
— Ко мне!
— Есть!
Боец второй штурмовой группы вошел в комнату.
— Я, сэр!
Фостер указал на женщину.
— Выведи ее на улицу, да глаз не спускай.
— Не понял, сэр. Женщина должна находиться наверху?
— Она желает сходить в туалет. Вот ты и проводишь ее, а потом вернешь обратно.
— А как же не спускать глаз? Она же при мне не будет…
— Ты не понял? Смотри, чтобы не улизнула. Дикари — народ шустрый. Сбежит, до конца службы искать ее будешь!
— Понял, сэр!
— Выполняй.
Рядовой толкнул стволом штурмовой винтовки в грудь Захи.
— Пошла на выход без выкрутасов! Иначе пристрелю как паршивую собаку.
Заха не поняла слов солдата, но по жестам догадалась, чего тот от нее требует. Она встала, закрыла лицо платком и пошла на выход.
В комнату вошел командир первой штурмовой группы первый лейтенант Майкл Киллен и спросил:
— Сэр, как долго держать бойцов на позиции?
Полковник приказал:
— Оставьте часовых, всем прочим отбой. Похоже, дикарка оказалась здесь случайно.
— Черт ее по ночам носит. Вообще-то, это у иракцев не принято.
— Не только у иракцев. Приказ ясен?
— Так точно. А она, эта дикарка, ничего, сэр! Бывают и среди них красивые бабенки.
— Свободен.
Киллен ушел, и в комнате тут же появился командир отряда.
— Что будем делать с женщиной, Шон? Отпускать ее нельзя.
— Что делать? А отдадим-ка ее парням из разведки. Дэнни Дежор большой любитель экзотики, да и Гарри Брейдер ему под стать. Короче, Кейт, бабу бойцам. Развлекутся, труп пусть спрячут поглубже, в какой-нибудь колодец и не рядом с базой. Черт, язык не поворачивается назвать эту помойку базой. А хочешь, возьми красотку себе.
— Может, просто пристрелим? Чего ее мучить? Да и на всех все равно не хватит.
— Чего ее мучить, спрашиваешь, Кейт? А чтобы перед смертью поняла, что баба обязана быть преданной мужу и не вертеть задницей.
— Но мы не знаем, как она вела себя.
— Хорошую жену муж не бросил бы. На этом все. Парням передай, чтобы рот ей залепили. Я не желаю слышать ее вопли. Утром, ровно в семь доложишь, где захоронили тело. Все понял, Кейт?
— Понял, сэр!
Фостер подошел вплотную к майору.
— А по-моему, не все! Пожалел дикарку, да? Что же ты тогда не щадил баб и детей в Хекбаде? Не ты ли лично положил семью из семи человек в крайнем доме?
— Я выполнял приказ!
— А сейчас, по-твоему, я прошу тебя об услуге?
— Мне все ясно! Ровно в семь доложу, где похоронена баба.
— Свободен!
Майор Говард вышел. Полковник Фостер отправился в свою комнату. В подземелье похолодало. Он расстелил спальный мешок, не раздеваясь, укрылся им и вскоре заставил себя спать.
Утром майор Говард провел полковника в развалины, лежавшие особняком, за разрушенным городом. Их сопровождал сержант Дежор.
Командир отряда указал на колодец и доложил:
— Она там!
Фостер взглянул вниз. На песчаном дне в неестественной позе лежала голая, окровавленная женщина, точнее, ее труп.
— Кто развлекался с дикаркой? — спросил полковник.
Вперед выступил Дежор.
— Я, сэр, капрал Брейдер, сержант Хьюз и рядовой Росс.
— Знатно повеселились?
— От души, сэр.
— Заметно. Придушили бабу?
Сержант разведывательной группы вздохнул.
— Сама сдохла. Слабовата оказалась. И двух часов не выдержала.
— Слаба? — переспросил Фостер и добавил: — Да на вас, четверых диких мустангов, никакой шлюхи на большее время не хватило бы. Жестко вы ее!
