— Посмотрим! В любом случае для закладки такого количества мин в ущелье потребуются все силы бригадного генерала и достаточно много времени. Там не песок и не земля, а камни. Каждую мину надо уложить в грунт и замаскировать. С «Файерами» проще. Их вогнал в грунт где-нибудь в кустах, направил на определенный сектор, и готово. А вот с противопехотками шакалам Коулмана придется повозиться. Генерал не в состоянии в одиночку осуществлять постоянное круговое наблюдение за подходами к ущелью. Так что возможность подойти у нас будет. Я в этом уверен.
Озбек проговорил:
— Чего гадать? На месте разберемся. Просчитать, где могут устроить позиции американцы, несложно. Главное, им нужен хороший обзор ущелья. Мы же будем иметь возможность подойти к ним. Я думаю, что не стоит с ходу пытаться определять свои позиции. Но решение принимает командир группы.
— Определимся. — Командир первой разведгруппы капитан Коновалов подвел черту под переговорами и приказал: — Грач — в лагерь. Здесь остаемся мы с Беком.
— А ночью? — спросил Грачев. — Кто сменит меня в три часа?
— Об этом не беспокойся. Аппаратура вся работает?
— Само собой!
— Никаких случайных отключений не предвидится?
— Нет, я проверял аккумуляторы и, несмотря на то что они не выработали и пятидесяти процентов ресурса, заменил их заряженными.
— Тогда отходи к роще и обозначь задачу Бакри.
— У него может возникнуть масса вопросов.
— Ответ один: таково решение командования. Хасан ничего не должен знать об изменении плана.
— Ты ему не доверяешь?
— Доверяю. Но нас ждет слишком серьезная работа, так что лучше подстраховаться.
— Понял.
— Иди! В девятнадцать часов быть здесь!
— Есть!
Проводив Грачева, Коновалов принялся слушать базу американцев. Озбек наблюдал за ней. Время текло медленно.
Ровно в 17.00 «Ми-8» поднялся над иранским полигоном Альдамир. Перелет в район пограничного селения Каранда занял чуть более двух часов. Еще десять минут пилоты выискивали площадку, пригодную для посадки. Наконец шасси вертолета коснулись земли. Вторая разведывательная группа высадилась в течение минуты. «Ми-8» ушел обратно на Альдамир.
Старший лейтенант Шинкевич построил группу, достал карту и заговорил:
— Так, господа, мы на том самом плато, где должна состояться встреча отрядов Фостера и Махради. Иранцы наверняка выйдут сюда заранее, чтобы убедиться в безопасности района. Следовательно, они прочешут это плато. Вопрос в том, где разместиться нам, дабы не попасть в поле зрения противника. Южнее, если верить карте, примерно в километре, находится довольно большой овраг, восточный склон которого представляет собой возвышенность. Оттуда невозможно контролировать все плато, а вот укрыться от неприятеля местность позволяет. — Шинкевич обратился к Лерою: — Хакер, ты сможешь следить оттуда за плато по своей чудо-аппаратуре?
Французский капитан улыбнулся и ответил:
— На то она и чудо-аппаратура. Я и с более дальнего расстояния обеспечу полный контроль над всем районом.
— Прекрасно. Что скажет по поводу укрытия в овраге наш иранский коллега, лейтенант Кахрани?
— Я согласен с вашим решением.
— Значит, сумки в руки и за мной шагом марш.
В 19.30 разведгруппа Шинкевича подошла к оврагу, склоны которого изобиловали кустарниками и карликовыми деревьями. Дно оказалось довольно ровным, песчаным.
— Вроде ничего, — проговорил Шинкевич. — Как, Хакер?
Лерой кивнул и заявил:
— Ничего, только мне нужно место для развертывания оборудования не на дне оврага.
— Понятно, идем к возвышенности.
Восточный склон действительно поднимался над всем плато, но был обрывист.
— Не пойдет, — сказал Лерой. — Грунт сыпучий, на самой макушке не устроиться. — Он осмотрелся. — Придется, Блондин, рыть небольшую площадку примерно в метре от вершины другого склона.
— Где конкретно?
— В десяти метрах правее куст, там можно укрыть антенну дальней прослушки и тарелку спутниковой станции.
— Тоже мне тарелка, блюдце диаметром сантиметров двадцать.
— Тридцать, — поправил командира группы французский капитан и предложил: — А ниже куста, где валун, надо делать площадку.
Кахрани добавил:
— На самой вершине, рядом с тем же кустом, устроить нишу для видеонаблюдения через оптику. Одно дело изображение на мониторе через спутник, другое — то, что мы видим собственными глазами.
— Лейтенант прав, — сказал Лерой.
— Чем рыть? — спросил Шинкевич. — У нас ни одной саперной лопаты, а ведь могли взять!..
— Ножами выроем.
— Ну, тогда за работу, ребята. Расул, копаешь нишу. Хакер, после связи с Седовым займись площадкой, ну а я разобью палатку внизу. Вопросы?
— Какие могут быть вопросы? — Кахрани улыбнулся, бросил мешок вниз и пошел к кусту.
Лерой открыл кейс со своей аппаратурой, при помощи которой он однажды с территории Ливии направил самолет, летевший в Штаты с грузом новейшего наркотика, прямо на Вашингтон. В результате этой невинной шалости авиация ПВО США сбила лайнер.
Он включил спутниковую станцию, набрал номер, передал трубку Шинкевичу и доложил:
— Командир на связи!
— Седой! Блондин!
— Рад слышать.
— Мы на месте.
— Где выбрали позицию наблюдения?
Шинкевич доложил точные координаты оврага.
Командир отряда одобрил выбор:
— Место хорошее. Туда люди Махради, прочесывая плато, не пойдут, далековато, а вот Хакер будет их видеть и слышать.
— Мы тоже исходили из тех же соображений.
— Хорошо. Обустраивайтесь, отдыхайте. Но имей в виду, Блондин, если американцы должны выйти на плато к утру третьего числа, то Махради с отрядом Шотбари может появиться там гораздо раньше. Даже завтра. Так что сегодня все подготовительные работы должны быть закончены. Завтра утром Лерою приступить к отслеживанию района. Связь поддерживаем по мере необходимости. Вы там тоже особо разговорами по Р-10 не увлекайтесь. Все же приграничная зона. Она может прослушиваться.
— Я все понял!
— Вертушка ушла на полигон?
— Да, сразу, как высадила группу.
— «Ми-8» приземлялся или вы десантировались по штурмовому варианту?
— Приземлялся. Экипаж опытный, быстро нашел пригодную для посадки площадку.
— Не скучайте. До связи!
— До связи!
Седов отключил станцию и задумался, глядя на карту.
