– На время, – ответил ей старик.
– Давайте хоть на время! Твою же мать! Я ведь теперь и за вас буду переживать.
– А я рад, что хоть тебе признался…
«Что же мне так не везет и как с этим бороться?» – грустно подумала Астра.
Глава 10
«Почему у меня так болит живот?» – подумала Астра и заворочалась, не желая пробуждаться от сладкого сна.
– Астра, извините! Вы проснулись? – прожужжал ей в ухо чей-то голос.
Пока Астра решала, снится ей этот голос или она слышит его наяву, она получила ощутимый толчок в живот и открыла глаза.
– А? Что? Где?
– Астрочка, я посмел вас разбудить… – ответил ей Геннадий Львович.
– Который час? – спросила Астра и огляделась.
Она лежала на кровати прямо в одежде. Перед ней стоял профессор, галантно расшаркиваясь. Астра тут же натянула лежащее на кровати покрывало до самого подбородка.
– Час ночи…. – ответил старик.
– Боже! Что вы здесь делаете в такое время?! Черт! И почему у меня так живот болит? – спросила Астра.
– Это я отлежал своей головой, – признался Геннадий Львович.
– А почему вы лежали у меня на животе? – удивилась Астра.
– Так с вечера нагрузились вином-то и заснули, я так уютно устроился на твоем животе, как на подушке…
– Теперь понятно, почему у меня так все тело затекло, – потянулась Астра.
– Но ты не думай, между нами ничего не было…
– Мне такое даже в голову не пришло. А чем так пахнет? – поморщилась она.
– Так я поэтому тебя и бужу! Похоже, где-то пожар, – ответил Геннадий Львович.
– Пожар? Вы шутите? – не поверила она, но тут же окончательно проснулась и принюхалась. – И правда пахнет горелым…
Астра соскользнула с кровати и открыла дверь. Из коридора сразу же повалил густой дым.
– О господи! Геннадий Львович, конкретно горим!
– Бежим! – предложил взъерошенный старик.
Долго упрашивать Астру не пришлось.
Уже через несколько минут, кутаясь в пледы, они стояли на газоне перед домом и с ужасом смотрели на всепожирающее пламя. Перед домом метались его жители. Мгновенно, несмотря на глубокую ночь, собралась толпа зевак. Пожарные приехали очень быстро, и вскоре все было залито водой и пеной. Пожар удалось потушить.
К Астре подошел Пламен:
– Какой кошмар! Многие считают, что страшнее пожара ничего нет! Но главное, что никто не пострадал!
– Сгорела твоя галерея… – сказала Астра, уже немного ориентируясь в планировке дома.
– И это ужасно! – подтвердил Пламен.
– Конечно! Погибли твои великолепные полотна! Они же безумно дорогие!
– Самые дорогие работы – это работы Розы, они тоже сгорели, а мои… да и черт с ними! Я не обанкрочусь из-за них…
– А как же невыполнение заказов от музеев? – спросила Астра. – Неустойку же придется платить?
– Неустойка там многомиллионная… – кивнул весьма расстроенный Пламен. – Впрочем, мне все равно, заставят – выплачу. А может, и ждать будут, когда сотворю еще…
– Тебя больше заботят работы сестры? Хоть они ничего и не стоят, – поняла она.
– Они бесценны! Потому что для нее процесс творчества – очень мучителен.
На душе у Астры было очень неспокойно.
Роза стояла неподалеку и обливалась слезами из-за того, что сгорели полотна брата.
– Астра, вы не представляете! Что там моя мазня! Вы думаете, я совсем ничего не понимаю?! Вы же видели его работы?! Ведущие музеи мира боролись за такую красоту! И вот не успел… Какой кошмар! Просто ужас… Как же такое могло произойти? Погибла такая красота… А сколько денег мы потеряли! Работы моего брата, между прочим, очень дорогие!
– Я догадываюсь.
– Думаю, даже не догадываетесь. Миллионы долларов… И все в огонь! Да что там деньги… Главное – полотна погибли! А это невосполнимый ущерб, – зарыдала Роза.
«Слезами горю не поможешь», – подумала Астра и обняла девушку.
– Мы все восстановим, все восстановим, – утешал сестру Пламен.
После того как потушили огонь, попытались оценить степень ущерба. Даже по весьма приблизительным расчетам, он оказался огромен.
Комната Астры не пострадала от огня, но в ней сильно пахло гарью, как ее ни проветривали. Астру и Геннадия Львовича поселили в другом, не пострадавшем от огня крыле. Запах там тоже присутствовал, но не такой. Или Астре уже просто везде мерещился этот запах гари?
Астра залезла в постель и натянула одеяло, но сон как рукой сняло. «Так странно… Люди трудятся, кто-то возводит дома, кто-то творит, как Пламен… А огонь поглощает все совершенно одинаково… От обычного рубанка до произведения искусства».
Астра чувствовала себя очень двояко. Вроде как приехала в красивую страну отдохнуть и расслабиться… Вокруг великолепнейшая природа, которая должна только и делать, что радовать. Но на душе у Астры было очень неспокойно. И еще этот Геннадий Львович, или как его там… будь он неладен… Теперь она знала, что он не профессор-офтальмолог, на которого возлагались такие большие надежды. И как ей смотреть в глаза Пламену? Ведь получалось, она соучастница преступления…
А еще было невыносимо жалко Пламена. Сначала смерть близкого человека Давида Хмельницкого, теперь этот пожар, который, судя по всему, нанес колоссальный материальный ущерб. Дом сильно пострадал… А в будущем Пламена ждет еще одна «приятная» новость – что профессор липовый и помочь его сестре никак не может. Бедный Пламен!
Нет, определенно, сна не было ни в одном глазу. Астра лежала и смотрела в одну точку, а именно в окно.
«Завтра помогу хозяевам-погорельцам. Могу что-нибудь помыть, убрать…» – решила она.
И тут Астра заметила, как в окне мелькнула чья-то тень. Женщина похолодела и напряглась, надеясь, что ей показалось. Но в этот момент раздались звуки, будто кто-то пытался открыть окно, и ему это вполне удалось. Рама скрипнула, и окно открылось, наполняя комнату свежим воздухом. Занавеска надулась, словно парус.
От ужаса Астра сползла с кровати, не переставая смотреть на окно. На подоконнике появились крупные мужские ладони. Астра хотела закричать, но от страха потеряла дар речи. Она поняла, что даже не может позвать на помощь, а значит, должна надеяться только на себя.
Она прокралась к окну поближе, решив приложить все силы, чтобы не пустить злоумышленника. А что это был злоумышленник, Астра не сомневалась. С хорошими мыслями так вот по ночам в комнаты не залезают. И когда он покрепче ухватился за край подоконника, чтобы сделать рывок и запрыгнуть внутрь, Астра дернула фрамугу вниз. Сделала она это с таким чувством, что фрамуга опустилась как по маслу и придавила руки неизвестного, словно пресс. Раздался жуткий вопль и проклятия, почему-то на русском языке и вперемешку с матом.
