Где-то даже с Владом повезло Вере. Поэтому она завтра пойдет на день рождения Милки и будет терпеть компанию пафосных друзей и нужных людей Влада.
На этом моменте любая нормальная женщина задумается над убивающим все хорошие начинания глобальным вопросом – что надеть? Если учесть, что Вера простая медсестра, а компания, в которой придется находиться, богатый тусовочный контингент с перебором чувства собственного величия…
Но насчет определения «простая» Милка бы, как и большинство знавших Веру людей, поспорила. Вот чего-чего, а простоты народной в Вере ни на грамм. И к этому еще парочка нюансов. Первый: Вера обладала врожденным, изысканным вкусом. Второй: она – девушка довольно закрытая, никаких откровений, вся в себе, не сухарь, педант и зануда, нет, наоборот, любит пошутить, посмеяться в компании, внимательна к людям, но все, что касается ее личного пространства и переживаний, закрыто для окружающих, и это добавляет ей некой интригующей загадочности.
Еще про один момент надо рассказать издалека и отдельно.
Помимо дара врачевания, умения концентрироваться на работе, вспоминать в нужный момент все необходимое и стремительно соображать, имелся у Верочки еще один, скорее не дар, а наказание какое-то. Ее словно притягивало туда, где кому-то требовалась медицинская помощь. То в автобусе у кого-то сердечный приступ случится, то велосипедист перед ней упадет и разобьется, то на остановке кому плохо станет, то в метро – не перечесть! Мама утверждает, что это у тех людей сильные ангелы-хранители, которые и приводят Веру в нужные место и время, чтобы она их спасла. Как угодно можно назвать и какой угодно мистики понавыдумывать, но удовольствия мало, честно говоря.
Вера бы предпочла, чтобы они, ангелы те хранители, приводили кого-то другого, ну или для разнообразия хоть чередовали ее «вахты спасения». Но пока «Скорой помощью» ей приходится работать довольно часто. Верочка, повздыхав и смирившись со своей участью, собрала что-то вроде экстренной аптечки, в которую сложила некоторые препараты-таблетки, бинт-вату, жгут, ну, и, разумеется, йод с перекисью. Это после нескольких раз, когда под рукой не оказывалось элементарных таблеток.
Так вот, ближе к наряду. К теме, как говорится.
Наверное, с полгода назад, ожидая зеленого сигнала на переходе, она и другие пешеходы заметили странно едущую машину, вихляющую из стороны в сторону. Проехав переход, автомобиль резко свернул и уткнулся неуклюже в тротуар колесом метрах в трех за пешеходной зеброй. Включился зеленый, и пешеходы двинулись вперед, а Вера, вздохнув тяжко, пошла смотреть, что с водителем. С ним что-то случилось, она не сомневалась.
Водителем оказалась женщина, хорошенько «за», но прекрасно сохранившаяся, выглядевшая очень дорого, под стать роскошной машине, которой управляла, «оттюнингованная» до возраста лет тридцати. Глаза закрыты, откинутая на подголовник голова. Распахнув пассажирскую дверцу переднего сиденья, встав на него коленом, Вера потянулась, проверила пульс – фигово вообще-то бьется.
– Где болит? – спросила она у женщины.
Та открыла глаза, повернула голову в ее сторону и ответила, явно с трудом:
– В груди очень сильно болит и рука отнялась, не чувствую.
– Так, – строго распорядилась Вера. – Не делайте никаких движений, я вам помогу.
Выбралась из машины, вызвала «Скорую», красочно расписав, какого денежного, а возможно и политического уровня пациентка, и свой первичный диагноз: «инфаркт», чтобы оперативнее приехали, не расхолаживались, и, обойдя машину спереди, распахнула дверцу водителя и занялась помощью пострадавшей.
Женщину звали Эльвира, как потом Вера узнала, и оказалась она на самом деле очень, очень… Ну, все поняли. Врачам удалось ее спасти, хоть и инфаркт был тяжелый, но с Верой даме повезло сказочно. Что она и оценила по достоинству.
После выздоровления Эльвира нашла Веру на работе и огласила свою волю прямо в холле их хирургии.
– Вы спасли мне жизнь, – сказала конкретно и строго, без каких-либо проявлений лишних чувств. – А моя жизнь, милочка, стоит весьма и весьма дорого. Денег я вам не предложу, это по-халдейски как-то и унижает мое достоинство, но отблагодарить вас намерена, и так, как считаю нужным. Завтра у вас выходной, я узнавала. Прекрасно. В двенадцать часов дня за вами заедет мой водитель.
Спорить Вера не стала, как и намекать на то, что деньгами взяла бы с удовольствием и не поморщилась этическим зудом, ей как раз надо бы косметический ремонт в маминой квартире сделать.
Эльвира выразила свою благодарность иным образом. Она провела Веру по самым известным бутикам и преподнесла ей в подарок вещи. Честно говоря, новый гардероб – три платья, туфли и сумочку к ним; два классических костюма, брючный и с юбкой, туфли к ним и пару блузок; несколько миксов: юбка, брюки, блузки, жакет и пиджак для повседневной носки; пальто, высокие сапоги к нему, а также аксессуары: косынки, ремни, дорогую бижутерию, две сумки и несколько комплектов великолепного нижнего белья.
Вера принялась категорически отнекиваться, сумма подарка была совершенно несусветной для нее, безумной какой-то, ненормальной, но Эльвира быстро и безапелляционно пресекла все отказы:
– Как я уже упоминала, моя жизнь стоит гораздо дороже. Это все копейки по сравнению с ее ценностью. И потом, посещение магазинов мне доставило огромное удовольствие, у тебя великолепная фигура и прекрасный рост, на тебе вещи сидят роскошно, идеально, как на королеве. Класс! На сегодня, пожалуй, хватит, ну а я еще подумаю, что хочу для тебя сделать.
Слава богу, больше она не появлялась, видимо, думает. А Вера стала обладательницей великолепных вещей, Милка в шоке пребывала несколько дней. У подруги очень даже продуманный гардероб, состоящий только из дорогих вещей известных марок, но собирала она его по крупице, откладывая деньги, держа в голове что и с чем носить и сочетать, она вообще в этом вопросе барышня весьма серьезная, специально училась, что и как надо носить, на курсы имиджмейкеров ходила, вытравливала из себя провинциальность, приобретала столичный лоск.
– В нашей профессии, – делилась Милка житейскими мудростями, – впрочем, как и везде, встречают по одежке и внешнему виду. Не зря же альфосы, гоняющиеся за богатыми дамочками, и аферисты разных мастей начинают свою деятельность с того, что покупают самую дорогую классную обувь и часы. А в нашем цеху вообще как на минном поле: один неправильный прикид, дешевая блузочка – и все, ты скатился на пару ступенек. Это тебе хорошо, ты внутри себя чувствуешь, как, что и с чем надеть, что носить, и дешевок никогда не покупала, предпочитала пусть одно, но настоящее, я же помню, как ты в школе одевалась и здесь, в институте, а мне этому пришлось несколько лет учиться. Специально и за деньги!
Вера никогда не задумывалась, что у нее там врожденное, а что нет, это просто часть ее самой и все, мама так учила и бабушка, а Милка вон, оказывается, завидовала и пыталась подражать всячески, в чем и призналась. Вера вообще себя чувствовала, ощущала и воспринимала как личность совсем не так, как оценивали ее Милка и другие люди, – проще, самой обыкновенной и не очень везучей к тому же.
