Потом, оглядевшись, увидела женщину в бледно-розовом платье и летней шляпке, та наблюдала за гонкой спокойно и отрешенно. Так императрица могла бы смотреть на выступления в Колизее. Брайан сняла даму в окружении ревущей толпы, которая криком подгоняла бегущих лошадей.
Шейд, примостившись на заборе, снимал бегущих по треку лошадей в разных позах, в том числе в последнем прыжке перед финишной чертой. Еще до забега Колби сфотографировал доску с номерами участников и числами, обозначавшими вероятность выигрыша (от соблазнительных цифр рябило в глазах), и теперь ждал, когда вывесят результаты, чтобы снять стенд еще раз.
В самом разгаре скачек Шейд увидел Брайан. Повесив камеру на плечо и сжимая в руке талончик, она стояла возле кассы, где принимали двухдолларовые ставки.
— У тебя совсем нет силы воли? — спросил Шейд.
— Нет. — Брайан нашла торговый автомат и предложила Шейду шоколадку, которая уже начала таять от жары. — К тому же в следующем забеге участвует конь по кличке Мейд-ин-Шейд. — Шейд поднял брови. — Ну, как я могла устоять?
Колби хотелось сказать ей, что она глупышка, но очень милая. Вместо этого он стянул с ее носа очки, чтобы видеть глаза, и спросил:
— Какой у него номер?
— Седьмой.
Посмотрев на доску, где были указаны шансы на выигрыш, покачал головой:
— Тридцать пять к одному. Ты все равно поставишь?
— Да.
— Тогда попрощайся со своими двумя баксами, спец!
— А может, я выиграю семьдесят? — Брайан поправила очки. — Тогда смогу угостить тебя ужином. Если и не выиграю, — пока она говорила, лошадей провели на старт, — ничего страшного, у меня есть кредитка. Так что я все равно смогу угостить тебя ужином.
— Договорились. — Шейд пожал ее руку.
Зазвенел звонок, лошади бросились вперед. Брайан наблюдала за ними с самого начала, но только к первому повороту смогла найти седьмой номер. Мейд-ин-Шейд шел третьим с конца. Она посмотрела на Колби, тот отрицательно замотал головой.
— Не сдавайся раньше времени!
— Когда идешь на риск, дорогая, будь готова к проигрышу.
Немного смущенная внезапным проявлением нежности, Брайан повернулась к треку. О нежных словах раньше и речи не было, Шейд даже по имени редко к ней обращался. «Вот это точно риск», — подумала она, сомневаясь в том, что готова проиграть.
— Он вырывается вперед! — быстро проговорила Брайан, когда седьмой номер длинными мощными скачками обогнал трех соперников. Забыв обо всем на свете, она взобралась на заграждение и засмеялась: — Вы только посмотрите! Он вырывается вперед! — и, подняв камеру, приспособила длиннофокусный объектив вместо бинокля. — Боже, как же он прекрасен, — бормотала Брайан. — А я и не знала об этом.
Наблюдая за конем, она забыла о скачках и их состязательной сути. Конь был великолепен. На нем, пригнувшись, сидел жокей. От скорости цвета его костюма сливались, и в этом тоже был какой-то шик, но внимание Брайан было приковано к мощному животному, отбивавшему копытами четкий ритм. Конь хотел победить, она это чувствовала. Не важно, сколько раз он до этого проиграл, не важно, сколько раз его, потного, ни с чем, уводили в конюшню, сегодня он хотел победить.
Надежда. Увлеченная ею, Брайан не слышала криков толпы. Конь все еще пытался обойти лидеров, он тоже надеялся, будто верил в то, что может победить. А если ты в себя веришь… Сделав еще один рывок, он обошел последнего соперника и разорвал грудью финишную ленту.
— Черт побери! — пробормотал Шейд. Он обнял Брайан за плечи, и они вместе наблюдали за тем, как победитель большими скачками проходит круг почета.
— Невероятно красиво! — Она говорила низко и хрипло.
— Эй! — Услышав, что Брайан вот-вот расплачется, Шейд взял ее за подбородок. — Это ведь была всего лишь двухдолларовая ставка.
Но Брайан замотала головой.
— Он это сделал! Он хотел победить и не сдавался до тех пор, пока не добился успеха.
Колби провел пальцем по ее носу.
— Ты когда-нибудь слышала о везении?
— Да. — Она, успокаиваясь, взяла Шейда за руку. — Здесь все было иначе.
Мгновение Шейд внимательно смотрел на Брайан, затем, кивнув, наклонился и поцеловал ее легко и нежно.
— И это мне говорит женщина, которая считает себя простой.
«Простой и счастливой», — подумала Брайан, когда ее пальцы переплелись с пальцами Шейда. Неприлично счастливой.
— Пойдем, получим мой выигрыш!
— Ходили слухи, — сказал Шейд, когда они с Брайан проталкивались сквозь толпу, — что ты обещала угостить меня ужином.
— Да, я тоже слышала нечто подобное.
Она была человеком чести и держала обещания, поэтому вечером, под звуки летней грозы, когда молнии разрывали небо и эхом отдавался гром, они вошли в тихий, слабо освещенный ресторанчик.
— Смотри, льняные салфетки, — шепнула Брайан Шейду, когда их вели к столику.
Усаживая ее, он рассмеялся и проговорил ей на ухо:
— На тебя так легко произвести впечатление!
— Это правда, — согласилась Брайан. — Но я ведь с июня их не видела. — Она взяла с тарелки салфетку и провела рукой по плотной гладкой ткани. — Здесь нет обитых винилом диванов и пластиковых абажуров. И кетчуп в маленьких пакетиках не подадут. — Подмигнув, Брайан постучала пальцем по бортику тарелки, раздался звон. — А попробуй так сделать с бумажной, звук будет глухим.
Шейд наблюдал за этими экспериментами.
— И этим занимается королева фастфуда?
— Мне, конечно, нравятся гамбургеры каждый день, но иногда все же хочется перемен. Давай закажем шампанское, — решила она, когда подошел официант, быстро сделала заказ и снова повернулась к Шейду.
— Ты только что спустила весь свой выигрыш на бутылку вина.
— Это были шальные деньги, и тратить их нужно так же. — Подперев подбородок рукой, Брайан улыбнулась. — Я тебе говорила, ты прекрасно выглядишь в свете свечей?
— Нет. — Шейда удивили ее слова, и он тоже немного наклонился вперед. — Разве не я должен был это сказать?
— Может быть. Но ты вроде как не горел желанием говорить об этом. К тому же сегодня я угощаю тебя. Впрочем, — она бросила на него долгий многозначительный взгляд, — если хочешь сделать мне комплимент, я возражать не стану.
Когда Брайан лениво провела пальцем по тыльной стороне его ладони, Шейд подумал, что не понимает мужчин, которые возражают против раскрепощения женщин. Разве это не приятно, когда тебя приглашают на ужин и угощают вином? Разве это мука, когда тебе помогают расслабиться, соблазняют? И все же, поднося руку Брайан к своим губам, он почувствовал, что нужно сказать что-нибудь о равенстве в отношениях.
— Я должен признаться, что ты всегда выглядишь очаровательно, — он скользил взглядом по ее лицу, — а сегодня у меня просто перехватило дыхание от твоей красоты.
