Генриетта почувствовала, что желудок будто сковало холодом. За себя она не переживала, но отец ужасно расстроится, если узнает, в какую неприятную ситуацию она угодила.
Не говоря уже о братьях. Вернувшись домой, на побывку, они не обрадуются, узнав, что об их сестре говорят ужасные вещи.
Естественно, они без лишних объяснений поймут, как случилось, что их рассеянный отец послал ее на сезон к Ледбеттерам. Именно это обстоятельство и стало поводом для подозрений в том, что она родом из семьи предпринимателей, но это ничуть не уменьшит их недовольство. Хотя леди Далримпл и ввела некоторых людей в курс дел, всегда найдутся иные, предпочитающие верить в худшее. Вроде мисс Уэверли.
Но не это обстоятельство встревожило бы ее семью в наибольшей степени, а ее знакомство с лордом Дебеном. Генриетта не сделала ничего плохого, но мисс Уэверли наверняка представила ситуацию в самом что ни на есть мрачном свете.
Генриетта усматривала во всем происходящем идеальную справедливость. Из-за того, что она опрометчиво последовала в Лондон за Ричардом, ее теперь считают особой, которая готова бегать за всеми без исключения мужчинами.
От этой мысли ей стало нехорошо. Заставив отца поспешно устроить ее участие в столичном сезоне, она своими действиями завлекла всю семью в непроходимую трясину.
До Генриетты доносился гул голосов двух поклонников Милдред, а перед глазами мелькали изысканно одетые гости, прохаживающиеся по комнате, при этом она ощущала себя оторванной от всего. Чувство вины поднималось внутри ее, омывая ядовитыми испарениями, такими густыми, что за ними невозможно было рассмотреть происходящее.
Так продолжалось, пока лорд Дебен не направился к ней.
Он подарил ей крошечный лучик надежды. Она поняла, что люди станут перешептываться, что бы она ни сделала. В таком случае пусть уж лучше восхищаются тем, как ей удалось сделаться звездой высшего света, а не злословят по поводу вульгарности.
Генриетта рассудила, что ее поступок продиктован не соблазном. Она не намерена утереть нос мисс Уэверли. Не стоит сейчас задумываться о том, сколько времени придется провести в обществе лорда Дебена. Будет лучше, если родственники-мужчины поверят в то, что сезон проходит очень успешно, нежели чем огорошить известием о том, что она выставила себя на посмешище.
Поднявшись с дивана, Генриетта пересекла комнату, направляясь к лорду Дебену. Поначалу он не заметил ее посреди толпы, тогда она подергала его за рукав, привлекая внимание.
Некая матрона поднесла к глазам лорнет и холодно уставилась на нее. Один мужчина подтолкнул локтем другого, и оба рассмеялись.
Лорд Дебен воззрился сначала на маленькую ручку, сжавшую безукоризненный рукав фрака, затем его взгляд проследовал дальше, к лицу девушки.
— Мисс Гибсон, — произнес он.
На мгновение Генриетте показалось, что она совершила прилюдное самоубийство. Если он пренебрежительно обойдется с ней, ее репутация навсегда погублена. Мысленно она заклинала его помочь ей. Ей показалось, что минула целая вечность, хотя на самом деле не более одной или двух секунд, прежде чем на его губах появилась обворожительная улыбка.
— Моя дорогая, я совершенно забыл. Как правильно вы сделали, решив напомнить мне. — Он ввел ее в свой привилегированный круг. — Прошу извинить нас, леди и джентльмены. Я пообещал, что… — Не закончив фразы, он вынул из кармана часы и бросил на них взгляд. — Боюсь, я уже опаздываю. Мы так углубились в разговор, — обратился он к Генриетте, — что я совершенно забыл о времени.
Граф уверенно положил ее руку себе на локоть и ободряюще похлопал по ладони. Люди посторонились, давая им пройти, он вывел ее в коридор. Сделав несколько шагов, открыл какую-то дверь, заглянул внутрь, после чего затолкал Генриетту внутрь и повернул ключ в замке.
— Благодарю вас.
Генриетта облегченно вздохнула. На каминной полке были расставлены свечи, поэтому даже при незажженном камине они не оказались в полной темноте, хотя, разумеется, комната не выглядела особо уютной.
— А вы сомневались во мне? — Скрестив руки на груди, он оперся спиной о дверь. — Я же дал вам слово, что помогу при необходимости.
Но ему и в голову не приходило, что она может обратиться к нему так скоро. Сердце лишь сейчас начинало успокаиваться после взрыва ликования, охватившего его, когда мисс Гибсон безмолвно попросила о помощи. Это в некотором роде компенсировало ему первый шаг сегодня вечером. Он до сих пор был зол на себя за это, так как две недели назад пообещал, что в следующий раз разговаривать они будут, когда она сама придет к нему. Как бы то ни было, стоило лишь заметить ее, притворяющуюся безразличной, как тут же захотелось приблизиться к ней, даже если для этого пришлось преградить путь, когда она намеревалась покинуть комнату.
— Да, именно поэтому я и пришла к вам. Правда, не уверена, что вы поймете меня.
— Дорогая моя, уверен, вы бы не решились подойти ко мне, если бы не крайние обстоятельства.
Дебен не спешил с ответом. Испытывая глубочайшее удовлетворение, он добился того, что она оказалась именно там, где он хотел ее видеть, пусть фигурально, но на коленях перед ним. Чувство, которое он при этом испытал, было столь сладостным, что ему хотелось растянуть его как можно дольше. Такова цена, которую мисс Гибсон следовало заплатить за то, что посмела ущемить его гордость.
— Самые важные на свете люди? Ах, великий боже! — ужаснулась Генриетта.
— Это они себя таковыми считают, — презрительно ответил Дебен. — Не беспокойтесь о разговоре, который вы прервали. Гораздо интереснее узнать, что же такое могло случиться, если вы, забыв о гордости, просите поддержки. Хотя знайте, что я совсем против этого не возражаю.
— Иногда вы становитесь мне омерзительны.
Дебен отошел на шаг в сторону.
— Ключ в замке. Можете повернуть его и уйти, если хотите.
— Вы невыносимый человек, — разозлилась Генриетта. — И вам отлично известно, что я никуда не пойду. Зачем усугублять ситуацию?
— Что именно я усугубляю? — Теперь его улыбка сделалась откровенно хищной.
Генриетта бросила на него сердитый взгляд.
— Известие о том, что я передумала. Так что если вы будете столь любезны, я готова принять ваше предложение.
— Мое предложение? — Улыбка замерла у него на губах.
— Сделать меня звездой высшего света, — рявкнула она. — Все только и делают, что сплетничают обо мне, и я никак не могу положить этому конец. По крайней мере если вы… я не знаю… сделаете то, что задумали, чтобы убедить всех в том, будто я… обворожительная… то по крайней мере моим братьям не придется за меня краснеть.
На лице лорда Дебена появилось странное выражение.
— Так вы делаете эго исключительно ради братьев?
Генриетте уже приходилось раньше делать нечто похожее. Когда леди Чигвелл бранила ее, она слушала с выражением скучающего безразличия на лице. Лишь когда старая карга начала клеветать на ее семью, Генриетта, гордо вздернув подбородок, стала обороняться.
