Скорее на голом энтузиазме, нежели применив какой-то ловкий прием, упавший навзничь и оглушенный Боско умудрился-таки дать пинка своему противнику, целившемуся в девушку, и тот промахнулся. Но какова была судьба первого выстрела, Боско не знал.
Застигнутый врасплох ударом профессора алхимик пошатнулся и, обернувшись, кинулся на Боско, намереваясь стереть его в порошок. Но у Виктора на сей счет были свои планы. Он к тому времени уже приподнялся с земли и ткнул врага головой в живот. Расчет оказался верным.
Алхимик глухо охнул, и они с профессором, вцепившись друг в друга, повалились на землю.
Боско бил алхимика по лицу. Раз, другой, третий… Сперва левым кулаком, потом правым. Он и не подозревал, что способен впасть в такую ярость. Но сейчас речь шла о жизни и смерти.
Виктор весь вспотел, окровавленные руки болели. Однако ничего не попишешь, нужно было продолжать. В нескольких метрах от него Джулия сцепилась со своим противником. Их борьба напоминала странный танец. Пистолет Джулии валялся на земле.
Внезапно ее противник метнулся, буквально нырнул за ним, как мальчишка ныряет летним днем в бассейн.
Агент Сальдивар была в хорошей форме. Можно сказать, в прекрасной. Прокатившись по земле, она подскочила к изумленному алхимику и, не дав ему времени наставить на нее пистолет, ударила двумя ногами по руке, после чего встала в боевую стойку.
Профессор же к тому времени вернулся к суровой реальности. Алхимик изо всех сил врезал ему по лбу ребром левой ладони, и Боско оказался полностью в его власти. А враг вдобавок снова подобрал с земли пистолет.
Прозвучал еще один выстрел.
Похоже, этой ночью все пули стремились попасть только в одно место: в Джулию.
На сей раз Боско обхватил руками ноги алхимика. Тот опять не ожидал нападения, потерял равновесие и рухнул. Пистолет выстрелил и отлетел в сторону на несколько метров. Ни Боско, ни его враг не увидели, куда именно. Как будто его поглотила ночь.
Владелец пистолета бросился наутек. Боско побежал за ним вдогонку. Вернее сказать, попытался это сделать. В полной темноте он несся по аллеям кладбища мимо могил и надгробий, но быстро запыхался, поэтому противник с каждым шагом отдалялся от него все больше и больше.
В пылу битвы дерущиеся не заметили не особенно далекий звук полицейской сирены. Услышав выстрелы, местные жители позвонили в полицию, и патрульные машины подъехали к воротам кладбища. И конечно же, никто из сражавшихся не обратил внимания на заговорщический шепот приближающихся полицейских.
— Не двигаться! Вы арестованы! — сурово объявил сержант полиции. Рядом с ним в темноте маячило еще четыре человека в зеленой форме и таких же зеленых фуражках.
Спектакль был окончен.
— Я не сдамся живым! — воскликнул человек в капюшоне, только что сражавшийся с Джулией, и метнулся прочь.
— Полиция! Виктор, беги! — закричала агент Сальдивар. Этот громкий крик прорезал ночь, стремясь достичь адресата, где бы тот ни находился. Напоследок Сальдивар успела нащупать на земле осколок мраморной плиты и запустить им в убегавшего врага.
Однако ничего не случилось. Неужели она промахнулась? Топот беглеца по-прежнему слышался в ночи. Однако через несколько секунд алхимик рухнул на землю. Так обрушивается здание, в которое заложили взрывчатку.
Камень все-таки попал в цель!
На саму же Джулию к тому времени полиция надела наручники, а она на чистейшем немецком языке умоляла их связаться с американским посольством.
* * *
Крик Джулии разнесся по всему кладбищу и долетел до слуха профессора, который отбежал от подруги уже метров этак на двести, хотя ему было все труднее преследовать противника.
Боско остановился. Он быстро понял серьезность ситуации. Ведь он остался один.
ГЛАВА 37
Ничто на вокзале в Мюнхене не напоминало о недавнем праздновании Октоберфеста, главного праздника в Баварии, собирающего столько народу, сколько мало какой еще праздник в состоянии собрать. Во время этого пивного фестиваля немцы и шесть миллионов туристов, прельщенных его популярностью, отвлекаются от житейских забот, забывают о работе и бурно веселятся, наслаждаясь пивом, вкусной едой и праздничной атмосферой.
От выпитых пяти миллионов литров пива уже не осталось и следа. Только кое-где на стенах уцелели афиши, завлекающие туристов: пышнотелые, улыбчивые, белокурые и розовощекие официантки в традиционных баварских костюмах весело глядели на прохожих, держа в натренированных руках какое-то невероятное количество кружек пива. Некоторые из красоток были способны с поразительной легкостью принести за один раз до девяти таких огромных кружек.
Это было, пожалуй, единственным напоминанием о прошедшем празднике. Если не считать напряженно застывшего потрепанного лохматого шатена в черных очках, который тихонько сидел на скамье, стараясь не привлекать внимания посторонних.
Это был Боско. Он уткнул нос в воротник пальто, перепачканного землей, к которой прилипли травинки, и боялся так, как не боялся никогда в жизни. Ведь за время своих приключений он впервые остался один и понятия не имел, что делать дальше.
Боско свесил голову, как обычно делают пьяницы, которые, умаявшись, дремлют в каком-нибудь общественном месте, на скамейке в парке или на железнодорожном вокзале. Однако, заметив в толпе снующих взад и вперед по перрону людей, полицейский патруль, тут же встрепенулся, вскочил, словно внутри него распрямилась пружина, и поспешил в ближайший бар.
Там, сидя за стойкой, несколько завсегдатаев и заезжих пассажиров ели, запивая пивом, жареные сардельки и соленые пирожки из слоеного теста, которые в Германии подают на закуску.
Боско сел рядом с какой-то старушкой и заказал кофе с молоком.
ГЛАВА 38
Вернувшись в Берлин и оказавшись в своем гостиничном номере, Виктор Боско никак не мог выкинуть из головы фразу алхимика А: «И во вселенных есть вселенные, и в загадках — загадки».
Это были пустые слова или же конец веревочки, подвешенный в воздухе в надежде, что за него схватятся? Боско написал на белых листах бумаги головоломки, которые А предлагал ему решить за время расследования. Память у Виктора была почти фотографическая, да и в блокноте остались кое-какие записи, поэтому он смог вспомнить все до мельчайших подробностей.
Сделав это, профессор разложил листы на полу в той же последовательности, в какой А диктовал ему задачи.
«Прекрасно! Вселенная загадок у моих ног», — подумал Боско. Внимательно изучая записи, он понял, что числа, фигурировавшие в четырех первых головоломках, ему о чем-то напоминают. Только он не мог сообразить о чем. Он их видел где-то в другом месте и довольно давно. А вот последний чертеж ему попадался недавно. Но профессор опять-таки не помнил где.
Боско принялся размышлять вслух:
