После того как гости прошли к столу и встали в ожидании возле своих мест, поглядывая на пылающие свечи, наступил момент тишины. Может, Питер сочтет нужным прочесть молитву или сказать вступительное слово? Однако такие церемонии не входили в его намерения. Он сел на свое место, предложив всем последовать его примеру. Когда гости устроились, после очередной смущенной заминки все вдруг разом заговорили. Для начала подали омлет с копченой лососиной, икру, стилтон — изысканный сорт жирного сыра — и пирожки со шпинатом для вегетарианцев. Миссис Келлоу и Пэтси, уже в опрятной униформе, ловко порхали вокруг стола. Питер выразил Луизе свои сожаления по поводу того, что Алеф сегодня не с ними, но добавил, что она, несомненно, отлично проведет время с Розмари, и поинтересовался, где сейчас могут находиться эти девушки. Он выразил надежду, что со временем познакомится с Розмари, а также с ее братьями Руфусом и Ником.
— Почему нам пришлось так долго выпивать перед ужином? — спросила Кора Беллами.
— Питер не успел собрать всю прислугу, он совсем недавно вернулся в этот дом, — ответил Беллами первое, что пришло ему на ум.
— Да, и откуда же он вернулся? — спросила Кора, — И что с тобой происходит, с чего это ты словно витаешь в облаках?
Джоан, обнаружив, что сидит рядом с Клементом, сразу же толкнула его ногой под столом. Клемент попытался отодвинуться, но ее нога упорно преследовала его. Он строго глянул на нее, они рассмеялись и вздохнули. После этого Клемент решительно повернулся к Конни Адварден, которая, как ему показалось, слегка заскучала, и спросил, продолжает ли она по-прежнему сочинять детские сказки. Она ответила, что этот творческий порыв остался в прошлом.
— Мои детки лишили меня вдохновения, — заметила Конни, — Они совсем не похожи на нас. Они утратили тот великолепный период невинной доверчивости, который нам еще выпало счастье пережить.
Клемент согласился с ней. Он подумал: «Мне остается лишь надеяться, что Джоан не начнет вести доверительные разговоры с Луизой».
Эмиль, оценив отменное качество поданного к копченой лососине немецкого вина, обсуждал с Харви пути совершенствования своего родного немецкого языка. Великого языка и великой литературы, а теперь и великого единого государства.
— Наши поэты просто гениальны, — сказал он. — Гете, безусловно, Гельдерлин, Рильке, Целан. Я полагаю, ты еще не читал Поля Целана?
[81]
Харви честно признался в своей неосведомленности.
— Тебе обязательно надо почитать его стихи, Харви, читай великих европейских поэтов, поэты спасут Европу.
Сефтон, способная найти серьезные темы для разговора с любым человеком, расспрашивала Кеннета о мифологии австралийских аборигенов. А неловко начавшаяся беседа между Джереми и Мой вскоре потекла в совершенно непринужденной манере. Выяснилось, что они оба заметили в доме Питера коллекцию акварелей, принадлежащих Нориджской школе живописи, среди которых встречались работы известных художников. Им также запомнились акварели Самуэля Палмера
[82]
, и в ходе обсуждения его работ Мой сказала, что ей очень понравился автопортрет Палмера, который чем-то напомнил ей «Польского всадника». Кора успела поздравить Беллами с возвращением к разумной жизни. Эти новости уже достигли ее ушей, и теперь она живописала ему суровые будни ее детского пребывания в монастырской школе, поведав также, каким облегчением стало для нее то, что она вышла замуж за еврея, и каким здравомысленным оказался иудаизм, так как в нем нет утомительных нравоучений о божественности Христа и загробной жизни. Питер тем временем беседовал с Луизой и Джоан, попросив их рассказать какие-нибудь истории из их совместной учебы. Джоан, оседлав любимого конька, поведала о своих былых подвигах, в результате чего все трое разразились безудержным смехом. Первую перемену блюд унесли, и гости с нетерпением ожидали второй перемены (судя по слухам, для нее приготовили потрясающе вкусные coq au vin
[83]
). Новые бокалы наполнили божоле нуво. Уже близился тот момент, когда на благопристойных вечеринках каждый гость, обычно придумав благовидную творческую тему, заканчивает разговор с соседом справа (или слева) и вежливо обращает свое внимание соответственно на соседа слева (или справа).
Но в этот момент раздался входной звонок. Его услышали все, несмотря на гул голосов. Несколько человек воскликнули: «Наверное, явилась Тесса!»
Питер поднялся из-за стола. Потом он вновь сел и попросил Беллами:
— Не могли бы вы открыть дверь?
Беллами, отодвинув стул, поспешил выполнить просьбу и, проходя по холлу, удовлетворенно произнес:
— Я личный секретарь господина Питера Мира! — Он открыл дверь и увидел Тессу, — О Тесса, как здорово, что ты наконец пришла, заходи!
Однако его радостное настроение тут же сменилось дурным предчувствием. На Тессе вместо вечернего платья были надеты обычные брюки и ботинки. Услышав оживленные разговоры, которые уже вновь вспыхнули в столовой, она явно удивилась и оглянулась назад. Сразу за ней, на освещенном крыльце, стоял высокий мужчина. А чуть дальше, на подъездной аллее, возле небольшого фургона, топтались еще два парня. В воздухе кружил легкий снег.
Высокий мужчина выступил вперед и встал рядом с Тессой.
— Добрый вечер, — тихим и вежливым голосом сказал он Беллами, — Моя фамилия Фонсетт. Я пришел повидать господина Питера Мира. Он дома?
Беллами подумал, что это полиция. Он обратился к Тессе:
— Ради бога, объясни, что все это значит?
— А что это там за шум? — удивилась Тесса.
— У Питера вечеринка. Тебя же тоже пригласили, по-моему…
— Последнее время я не появлялась дома. Мне очень жаль, если бы мы знали, что тут вечеринка…
— Позвольте мне пройти, пожалуйста, — вмешался высокий мужчина.
Он вошел в холл, слегка задев Тессу плечом. Она последовала за ним.
В дверях столовой появился Питер. Увидев посетителя, он прикрыл за собой дверь.
— Привет, Питер — поздоровался Фонсетт.
— Привет, Нед, — ответил Питер.
Беллами закрыл входную дверь, оставив на улице еще парочку приехавших мужчин, которые не изъявили никакого желания войти в дом.
Фонсетт продолжил:
— Надеюсь, вы согласитесь, что это в некотором роде поимка на месте преступления. Нам жаль, что у вас вечеринка, мы ведь только…
— Давайте пройдем в гостиную, — перебил его Питер. — Добрый вечер, Тесса. Беллами, пожалуйста, возвращайся к гостям.
