— Пирс!
— Я тут.
— Пирс!
— Да, я тут…
Отклик прозвучал совсем близко. Дьюкейн остановился. Все разом изменилось. Он вновь вселился в собственное тело, вновь ощутил, как движутся в воде его конечности. Почувствовал, как все вокруг вновь обретает истинные пропорции. Мгла перестала быть субстанцией, вобравшей его в себя, и сделалась лишь завесой, досадным обстоятельством.
— Ты где?
— Здесь я, здесь…
Дьюкейна вынесло внезапно к отрожку скалы, покрытому мягким наростом слизи. Он чувствовал, как вода обтекает его, прижимая плотнее к камню.
— Да где же?
— Сюда давайте.
Дьюкейн ощупью обогнул отрожек и отдался на волю течения. Неожиданно почувствовал под собою дно, сперва под коленями, потом — под рукой. Он передвигался уже не вплавь, а ползком. Кто-то нашарил его в темноте и схватил за плечо. По плечу разбежались иголки боли. Дьюкейн понял, что почти совсем онемел от холода. Он подполз ближе и растянулся во весь рост, чувствуя под ладонями гальку.
— Простите меня, ради бога, — проговорил рядом голос Пирса.
Странно прозвучал в черной мгле серьезный, искренний мальчишеский голос словно бы из обычного мира, где люди приносят извинения.
— Ты не попробуешь растереть меня как-нибудь? — сказал Дьюкейн. — Я совершенно окоченел.
Иголки боли вернулись и побежали у него по спине. Он стал ворочаться, потягиваться, разминая конечности. Усталость была так велика, что непонятно, как всего минуту назад у него хватало сил плыть куда-то.
— Что это?
— Это Минго. Он приплыл следом за мной. Я так виноват…
— Ладно, хватит. Есть отсюда ход куда-нибудь?
— Не знаю, — сказал голос Пирса. — Я попал сюда только что. Во всяком случае, мы на данный момент хотя бы не в воде. Я попробовал сунуться в другой туннель, но он просто упирается в стенку, причем потолок там довольно низкий, и я понял, что надо убираться оттуда скорее. Насилу выплыл назад против течения. Потом оказался здесь и наткнулся на вот это место… А после услышал, как вы меня зовете…
— Ты цел?
— Да, все нормально. Ну вы согрелись немного?
— Да.
Не утону, так погибну от переохлаждения, подумал Дьюкейн. Он сел, растирая себе руки и ноги. Тело казалось на ощупь чужим, словно ледяной пластилин.
— Нам нужно двигать дальше, — сказал Пирс. — Здесь может тоже оказаться тупик. Или, хотите, я схожу погляжу, а потом вернусь за вами?
— Нет-нет. Я тоже с тобой. — Только не оставляй меня, Христа ради, взмолился он мысленно. Он встал — сперва на колени, затем на ноги — и несильно стукнулся обо что-то головой. Это был свод туннеля. — А что там за шум?
— Это, по-моему, вода проходит сквозь отверстия в скале.
Рядом через неравные промежутки времени слышались жалобные звуки, перемежающиеся глухим мягким всплеском.
— Она бьет в потолок соседней камеры, — сказал Пирс. — Вода становится заметно неспокойней.
Вода, которая до сих пор так тихо струилась в темноту, попадая сюда, во внутренние, более узкие пустоты, становилась яростно бурливой. Дьюкейн почувствовал, как волна хлестнула его по ногам.
— Трогайся, Пирс. Вода прибывает, чтоб ее…
— У вас обувь-то есть на ногах?
— Трогай, трогай.
Они начали пробираться вперед в черной мгле. Казалось, слегка поднимаясь в гору, хоть, впрочем, в таком полном мраке судить было трудно, а ноги у Дьюкейна, превратясь в непослушные сгустки боли, не различали, ковыляют они все еще по воде или ступают посуху. Жалобные стенания между тем, вперемежку с глухими всплесками, продолжались.
— Так или иначе, но куда-то он ведет, этот ход, — сказал Пирс. Тягостно было слышать, как шум позади постепенно нарастает. — В этом месте нужно пригнуться.
— Темно как, дьявол! Ты давай, разговаривай, я боюсь, не потерять бы тебя.
— Проклятье, здесь совсем низко! Я думаю, дальше придется ползком…
— Какой смысл, — сказал Дьюкейн, останавливаясь. Ему представилось, как они ползут и ползут, покуда не забьются в какой-нибудь тесный и мокрый каменный карман, где их наконец и настигнет прилив. — Если этот ход не годится, давай попробуем другой, пока еще есть время. Вода у нас прямо за спиной.
— Она уже здесь, — сказал Пирс надтреснутым голосом. — Стойте смирно, я проберусь назад мимо вас.
Дьюкейн замер на месте; руки Пирса нащупали его, потом по нему скользнула мокрая фуфайка. Им едва хватило места разминуться. По ногам Дьюкейна проехалось влажное тепло — это вслед за Пирсом протиснулся Минго.
Через минуту из темноты раздался голос Пирса:
— Боюсь, что вход практически под водой. Видно, она сейчас прибывает гораздо быстрее. Короче, плохо наше дело, куда ни кинь.
Дьюкейн встряхнулся, стараясь держать себя в руках — почти физически, так как сообразил, что встряхнул на самом деле своего alter ego, то есть Пирса, который наткнулся на него в это мгновение.
— Что ж, тогда, значит, надо двигаться вперед.
Он даже голос повысил, словно в расчете на многолюдную аудиторию. Голос Дьюкейна прокатился по невидимому пространству и затих в пустых ячейках тьмы.
Сейчас вода производила шум иного рода: то скрежещущие, то всасывающие звуки попеременного наката и отката по гальке в узкой теснине.
Дьюкейн провел костяшками пальцев по осклизлому покатому своду и пригнулся. Согнувшись в три погибели, он двинулся вперед, касаясь протянутой рукой обвисшего подола Пирсовой фуфайки. Мимо вновь протиснулся Минго — продолговатый обрубок незримого тепла. Потолок стал чуточку выше — и опять начал снижаться. Трудно сказать, поднимались они или нет. Продвижение вперед перешло в иное качество — поршневое натужное проталкивание собственных костей сквозь массу черного вещества.
— Мы, вроде, поднимаемся, — да, Пирс?
— Вроде, да.
— По воде идем?
— Нет, из воды мы вышли. Осторожней, здесь опять низко.
Дьюкейн передвигался «треногой», опираясь одной рукой об устланное галькой дно туннеля. Неожиданно он уперся головой в Пирсову спину. Пирс, кажется, стоял на коленях.
— В чем дело?
— Дальше хода нет.
— Проверь, ощупай все кругом, — сказал Дьюкейн.
Он вытянул руки, оглаживая твердые влажные глыбы обступающего их мрака.
— Пустой номер, — незнакомым, спокойным голосом сказал Пирс. — Это тупик.
Его спокойствие прозвучало финальным аккордом отчаяния.
Дьюкейн сказал:
— Подадим немного назад. Не могу, когда мне давит на загривок весь этот камень.
