— Он сегодня привел Зеда? — спросила Алекс. Речь шла о собаке Адама. Адам и Зед сразу побежали в сад.
— Да. Надеюсь, они там ничего не выкопают, как в прошлый…
— Я никак не пойму, зачем Адаму такая малюсенькая хорошенькая собачка, — сказала Алекс. — Мальчикам обычно нравятся большие собаки.
— Мы тоже не поймем, — ответил Брайан, чувствуя, что Габриель обиделась и теперь будет молчать. Габриель знала, что Брайан это почувствовал, и стала придумывать, что бы такое сказать. Алекс поняла обоих и пожалела о своем замечании, но была раздосадована, что они оба так нелепо чувствительны.
У Адама был папильон — собака одной из самых мелких пород, крохотное хрупкое длинношерстное черно-белое существо с висячими пушистыми ушами, щегольским пушистым хвостом и темнейшими, синевато-карими, блестящими, веселыми, умными глазами. Адам сам дал ему имя. Когда его спросили, почему «Зед», он ответил: «Потому что мы — альфа и омега»
[14]
.
Габриель придумала, что сказать, — пусть не очень удачное, но она решила наконец высказаться, вопреки совету Брайана.
— А вы не передумали насчет того, чтобы сдать нам с Брайаном Слиппер-хаус? В нем надо кому-то жить, а мы будем за ним очень бережно ухаживать.
Алекс тут же ответила с небрежным видом:
— Нет-нет. Он очень маленький, там совсем не место детям и собакам, и, кроме того, я им пользуюсь — у меня там студия.
Алекс когда-то возилась с красками, глиной и папье-маше. Брайан и Габриель сомневались, что она до сих пор этим увлекается. Это был предлог.
Слиппер-хаус представлял собой нечто вроде павильона-каприз в форме домика. Его в двадцатых годах построил в дальнем конце сада отец Алекс, Джеффри Стиллоуэн. Домик был не такой уж и маленький.
— Вот когда меня закопают, тогда и будете там жить, — добавила Алекс. — Думаю, уж недолго осталось.
— Не говори глупостей! — воскликнул Брайан и подумал: если в Белмонте при этом будет Джордж? Как же, держи карман. Условия завещания Алекс были неизвестны, говорить о них было не принято, и, разумеется, это вызывало живейший интерес братьев.
— Когда Том приезжает? — спросила Габриель.
— В апреле.
— Он будет жить в Слиппер-хаусе?
— Нет, здесь, конечно.
— Он там один раз останавливался.
— То было летом, а теперь слишком холодно, и я не могу себе позволить там топить.
— Он кого-нибудь привезет? — спросил Брайан.
— Он что-то буркнул по телефону насчет того, что приедет с Эммой, ну ты знаешь, как он всегда туманно выражается.
— Что еще за Эмма?
— Понятия не имею.
— Ну ладно, девушка, и то хорошо.
В семье слегка беспокоились, нет ли у Тома гомосексуальных наклонностей. Том, ныне студент Лондонского университета, жил на студенческой квартире возле Кингз-Кросса.
— Ты видела Джорджа? — спросил Брайан, открывая последнюю тему вечера.
— Нет, — ответила Алекс.
Она ждала Джорджа. Джордж придет, когда сочтет нужным.
— Он что-нибудь…
— Говорил, давал о себе знать? Нет, — ответила она. — Разумеется, нет.
Брайан кивнул. Он понимал чувства Алекс. Он пытался звонить Джорджу; трубку не брали. Несмотря на уговоры Габриель, он не стал писать и больше не пробовал звонить.
— Я считаю, мы должны что-то делать, — сказала Габриель.
— Что же мы можем сделать? — спросила Алекс.
Джордж был очень больной темой для всех троих.
— Люди такие сплетники, — сказал Брайан.
— Мне совершенно плевать на сплетни, — ответила Алекс, — и меня удивляет, что тебя они волнуют!
— Дело не в… — начала Габриель.
— Конечно, — сказал Брайан, — мне не все равно, что с ним происходит. Мне не все равно, если сплетни его задевают или ранят…
— По-моему, ты о себе в первую очередь заботишься, — сказала Алекс.
— О себе тоже, — ответил Брайан, уставившись на нее.
— Кое-кто говорит, что он герой, — сказала Габриель, — вытащил Стеллу из…
— Ты же знаешь, что они совсем не это говорят, — ответил Брайан.
— Это, но без всякого удовольствия, — сказала Алекс.
Люди в Институте выражали ей сочувствие, но она видела, как блестят у них глаза. На коллективно-безответственном уровне, где обычно и делаются такие выводы, все уже пришли к убеждению, что Джордж Маккефри действительно пытался убить свою жену.
— Думаю, Джорджу не мешало бы обратиться к специалистам, — сказал Брайан.
— Совершенно ужасное выражение, — заметила Алекс, — Почему бы тебе не обратиться к специалистам?
— Может, я тоже обращусь, — сказал Брайан, — но Джордж, теперь, когда он способен… на что угодно…
— Что за чепуха, — ответила Алекс, — ты ему просто завидуешь.
— Ну так уж и на что угодно, — отозвалась Габриель.
— И вообще, что ты хочешь, чтобы он сделал?
— Не знаю, — ответил Брайан, — Сходил к доктору?
— К доктору Роучу? Не говори глупостей. Джордж слишком много пьет, вот и все. Точно так же, как и Габриель.
— Габриель совсем не так пьет, — ответил Брайан.
— Джорджу надо только…
— Его проблемы не только в этом, — ответил Брайан. — Они далеко не исчерпываются пьянством, конечно же. Если хочешь, назови это химическим дисбалансом в мозгу.
— Джордж точно такой же, как и все остальные, но в его случае этот дисбаланс заметнее.
— Потому что он честнее?
— Потому что он дурак.
— Ты прекрасно знаешь, что Джордж не такой, как другие, все это зашло уже слишком далеко, он физически угрожает Стелле…
— Да? Кто сказал?
— Ну не Стелла, конечно. Ты же знаешь, у него бывают приступы ярости, он может ударить, он и работу потерял из-за…
— Ну хорошо, но…
— Более того, это что-то глубокое, это не просто пьяная дурь, он…
— Ты хочешь сказать, это что-то очень серьезное?
— Нет, как я могу судить…
— Ты, кажется, только и делаешь, что судишь.
— Думаю, мы обязаны ему помочь, все-таки мы его родня, — сказала Габриель, — Мне кажется, ему очень одиноко.
— Я не имел в виду, что это что-то серьезное, — сказал Брайан, — Я имел в виду, что его проблемы, может быть, в подсознании.
