И тут ее ждало немалое потрясение. Глаза его оказались открыты!
— Итак, мадам, вы наконец проснулись? Нам давно пора сделать то, чего от нас ожидают. Сами снимете сорочку или придется разорвать и эту?
Лицо его было серьезным, хотя глаза смеялись.
— Уже почти рассвет, — заметила Сисели.
— Еще очень рано, — возразил он.
Сисели расшнуровала сорочку, сняла и бросила на пол. И хотела снова лечь.
— Нет, оставайтесь на месте, — велел Кир. — Я хочу полюбоваться вами, мадам. У вас прелестные грудки. Почему вы краснеете? Это правда.
— Вы не разбудили меня, когда вошли, — прошептала Сисели.
— Я устал, и вы тоже. А во сне вы были такой красивой! Признаюсь, искушение было сильным.
Большая ладонь погладила ее лицо.
— Вы больше, чем просто хорошенькая, Сисели.
Сердце Сисели тревожно забилось. Кир был совершенно несносен, и все же ее тянуло к нему. Куда сильнее, чем к Йену. Почему? Почему она увлечена человеком, который клянется, что терпеть ее не может, и готова забыть того, кто отдал ей всю любовь? Совершенный абсурд!
— Вы о чем-то размышляете, хотя сейчас не до этого, — заметил Кир.
— Чем же я должна заниматься, милорд?
— Этим! — воскликнул он, хватая ее в объятия и целуя. — Я еще не имел удовольствия целовать свою жену, но успел запомнить, как сладки поцелуи невесты.
Ее губы сами приоткрылись под его поцелуями настолько, чтобы его язык скользнул внутрь.
Теперь она лежала под ним, задыхаясь от наслаждения. Но на мгновение застыла, вспомнив, как поцелуи Йена лишали ее сил. Поцелуи Кира были иными и все же производили почти такое же воздействие. Ей стало стыдно за то, что теперь она наслаждается поцелуями Кира.
Он мгновенно поднял голову:
— В чем дело?
На глазах Сисели выступили слезы.
— Я подумала о Йене. Как ваши поцелуи одинаковы… и в то же время такие разные…
— Значит, ты действительно его любила? — вырвалось у Кира.
Он не учел, что Сисели на самом деле была неравнодушна к кузену. Кир не представлял, какой ураган ревности нахлынет на него.
— Да, но не так, как любил меня он, — призналась Сисели.
— Мой кузен, упокой Господь его душу, мертв, мадам. Теперь вы моя жена, и у вас есть долг передо мной и семьей! — холодно бросил Кир.
Сисели растерялась. Почему он рассердился на нее?
— Милорд, — ответила она сухо, — я знаю свои обязанности и выполню их.
Вместо ответа он снова ее поцеловал, но на этот раз поцелуй был свирепым, почти яростным, требовательным. Однако Кир сам не понимал, чего хочет от нее… нет, понял, наконец. Хочет, чтобы она его любила!
Сисели сдалась. И отвечала поцелуем на поцелуй, пока оба не задохнулись.
Его губы скользнули вниз по изящной линии горла. Кир зарылся лицом в ее грудь, язык пробрался в глубокую ложбинку и стал медленно лизать душистую нежную плоть.
Сисели застонала, когда Кир стал играть с соском, нежно целуя, покусывая, обводя языком, посасывая. Ее пальцы бессознательно впились в его плечи. Но тут он отстранился и стал спускаться ниже, лизать каждый клочок ее кожи.
Сисели понимала, что он предъявляет на нее свои права, как когда-то Йен, но сейчас боялась. Кир сильнее. И он не любит ее.
Голова Кира кружилась. В ноздрях стоял аромат белого вереска.
Он вспомнил их первую встречу. Он был свиреп и груб из-за потребности завоевать ее. Но так и не сумел ничего добиться.
На этот раз он будет нежен, потому что она должна, должна забыть Йена, хотя сейчас сравнивает каждый поцелуй, каждую ласку. Но теперь она принадлежит ему!
Он продолжал целовать, лизать, покусывать ее. И чувствовал, как дрожит Сисели. Сжал густо поросший рыжими завитками треугольник, и Сисели содрогнулась. Кир хищно улыбнулся и спрятал лицо в эти тугие прядки, вдыхая запах женщины. Подняв голову, он осторожно развел ее бедра и стал лизать внутренние поверхности бедер. Сисели замурлыкала. Такого ей еще не довелось испытывать. А когда его язык нашел крошечный бутон, она пронзительно вскрикнула.
Кир дразнил ее, пока Сисели не стала умолять, изнемогая от желания, росшего с каждым прикосновением языка. Не помня себя, она вцепилась пальцами в густые темные волосы Кира.
Но тут он остановился и проник пальцем в ее лоно, двигаясь медленно, очень медленно, продолжая ее дразнить.
Сисели кусала губы, пока они не закровили, но, не в силах сдержаться, прошептала одно слово:
— Еще!
К первому пальцу присоединился второй. Сисели стала извиваться, но не пыталась вырваться. Кир подогревал ее вожделение, и теперь она была более чем готова принять его в себя.
— Еще? — прошептал он, лизнув мочку ее уха.
Путешествие во Францию и Италию многому его научило. Он подтянул Сисели на край кровати, так что ее ноги оказались на полу. Он перевернул ее и подложил под живот подушку. Потом, встав сзади, раздвинул ей ноги, вцепился в бедра и вонзился как мог глубже.
Сисели охнула.
И этот звук сказал ему то, что он хотел знать. Больше она не станет сравнивать его и усопшего кузена!
Кир стал входить в нее, сначала медленно, потом все быстрее, и когда ощутил, что она приближается к пику, вновь замедлил темп. На этот раз он не будет спешить.
Сисели изнемогала от желания. Боже! Он так велик, и все же она легко вбирает его! И никогда еще мужчина не входил в нее так глубоко!
Кончик его «петушка» коснулся какого-то особенно чувствительного места, и Сисели ощутила, как снова потекли ее соки. Ее лоно сжималось и разжималось, посылая по телу волны наслаждения. Кир застонал и прикусил зубами ее затылок. Она инстинктивно выгнула спину, позволяя ему войти еще глубже.
Кир почти не владел собой. Она оказалась обольстительницей, колдуньей! Сладкое лоно туго сжимало его плоть, обдавая ее кипящими соками, так что его пальцы все безжалостнее впивались в ее мягкие бедра.
Он пропал!
Его семя вырвалось раскаленным фонтаном, заливая ее, унося обоих к сверкающим вершинам экстаза.
Сисели едва успела выкрикнуть его имя. Такое с ней было впервые!
Кир едва удержался, чтобы не рухнуть на нее. Он с трудом отодвинулся, бросился на кровать и посмотрел на Сисели. Та, очевидно, не могла даже пошевелиться. Кир громко вздохнул.
Сисели открыла глаза и, к его величайшему изумлению, улыбнулась.
— Это было чудесно, — сказала она, окончательно сбив его с толку. — Тебе было так же хорошо, как мне?
Она села, но тут же вскочила и покачала головой:
— Вижу, солнце уже поднимается. Нам обоим нужно поскорее спуститься в зал. Король захочет поехать на охоту.
