Книга Школа добродетели, страница 93. Автор книги Айрис Мердок

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Школа добродетели»

Cтраница 93

Эдвард стоял, мучимый тревогой и нерешительностью, потом надел пиджак. Ему было нехорошо, голова слегка кружилась, мысли путались, все время хотелось моргать, словно туман попал в глаза. Он зашел в ванную, не зная, стоит бриться ради Брауни или нет. Посмотрел на себя в зеркало. Вид у него был еще тот. Эдвард нетерпеливо побрился, двигая бритвой с болезненной медлительностью, словно что-то держало его за руку. Он решил надеть галстук, но ему не удавалось завязать узел, и он бросил его.

Причесался, сунул расческу в карман. Он все еще не решил, стоит ли ему рискнуть и идти за картой.

Открыв дверь своей спальни, Эдвард прислушался. Белое безмолвие тумана проникло в дом. Не было слышно ни звука. Он подошел к лестнице, потом бросился назад за плащом, после чего спустился до самого Перехода и снова прислушался. На кухне никого не было. Он осторожно открыл дверь Атриума: большой зал был пуст, на столе — остатки завтрака. Подойдя поближе, Эдвард увидел хлеб, джем, кувшин с фруктовым соком и вдруг почувствовал, что голоден как волк. Вчера он не ужинал. Он быстро оторвал кусок хлеба и выпил два стакана фруктового сока, у которого был хмельной привкус, как у вина. Возможно, это и было вино. Эдвард сделал себе сэндвич с вареньем и сунул его в карман. Несколько мгновений он чувствовал себя совсем больным, ему казалось, что ноги его не касаются земли. Он подавил желание сесть за стол и опустить голову на руки. Подошел к Затрапезной и заглянул в пустую комнату. Через мгновение в его кармане лежала карта, и он на цыпочках крался по плиточному полу к главной двери, когда в дом снаружи вошла матушка Мэй. Она отодвинулась в сторону, когда Эдвард стрелой метнулся к двери. Он слышал, как она окликнула его по имени, но уже бежал, не оглядываясь, по лужайке.

Он хотел поскорее оказаться подальше от дома и найти какое-нибудь место, где можно остановиться и сориентироваться по карте. Он направлялся к деревьям налево за теплицами и фруктовым садом, чтобы тополиная роща оказалась между домом и ним, и воображал, как Беттина и матушка Мэй бегут следом и зовут его. Он по пояс погрузился в белый туман, словно половина человека спасалась бегством. За тополями Эдвард замедлил шаг и прислушался. Никаких признаков погони не было. Он развернул карту, которая тут же начала складываться в его руках, словно он держал несколько кое-как сшитых между собой маленьких книг. Он встал на колени — трава была влажной от тумана и росы — и разложил карту, потом второпях сложил, чтобы видеть только то, что ему нужно. От проезда к железнодорожным путям вела тропинка, но Эдвард в прошлый раз не заметил ее; возможно, она заросла или была засажена «нехорошим фермером», о котором говорила Илона. Идти по дороге надежнее. С помощью карты можно было хотя бы оценить расстояние. Он пошел параллельно дорожке по кочковатой земле, поросшей травой, утесником, кустами бузины и орешника. Ему показалось, что до него доносится шум автомобильного мотора. Потом он отчетливо услышал журчание реки. Эдвард продирался через заросли полегшего папоротника, среди которых уже пробивались упругие молодые побеги, похожие на маленькие зеленые прогулочные трости. Потом он увидел берег реки и знакомую тропинку. Туман рассеивался, поднимался от земли и таял в воздухе, и Эдвард смутно видел склон невысокого холма, деревья на другой стороне. Судя по карте, если идти вдоль берега, то добраться до дороги можно скорее, хотя это будет дальше от места назначения. С другой стороны, он опасался идти открыто, а на шоссе мог бы пуститься бегом. Почему все вдруг стало таким трудным?

Эдвард решил, что лучше все же вернуться на дорогу. Посмотрев на часы, он понял, что потратил немало времени, сверяясь с картой и шагая по кочковатой земле. Время уходило, и нужно было торопиться. Чуть не плача, он подумал: «Мне нехорошо, я так странно себя чувствую. Какая-то лихорадка, горячка, голова болит, хочется лечь и заснуть. Может, все дело в солнце? Я вижу его как золотой шар, плывущий сквозь туман, но я не должен на него смотреть. Уже все заволокло туманом, да? Ведь это туман, а не мои глаза? Не нужно мне было пить этот сок. Для чего он стоял там в маленьком кувшине? Неужели они оставили его специально для меня? Они не хотели меня выпускать. Я не должен смотреть на солнце. Я хочу присесть и отдохнуть, но я не должен этого делать, я должен добраться до Брауни, а если я этого не сделаю, то больше никогда ее не увижу».

Он решил еще немного пройти по тропинке, только нужно было торопиться. Заросли крапивы казались похожими на зеленое кресло, и ему вдруг пришло в голову, что он попал в одну из картин Джесса! Лист коснулся его руки, прочертив зудящую линию. Эдвард остановился, широко расставил ноги, чтобы сохранить равновесие, и посмотрел на реку. Он был совсем рядом с «мостом», где вода перекатывалась через переброшенную с берега на берег ограду, образующую ненадежный переход. У него под ногами росли грозди первоцветов, а ближе к воде цвели желтые ирисы; по плавучим водорослям бегали трясогузки. Он почувствовал желание перебраться на другой берег. Неужели перст судьбы указал ему этот путь, запрограммировал его на выбор этой тропинки? Бурая вода текла целеустремленно, ровным потоком и не так быстро, как прежде; она обтекала деревянные планки, перекатывалась через них спокойно, без пены, издавая мягкий журчащий шепоток. Вода была прозрачная, как тонированное стекло. Эдвард посмотрел на сочные зеленые побеги тростника, оценил расстояние между берегом и лежачей оградой.

Потом он увидел нечто удивительное, нечто ужасное. Он увидел Джесса. Джесс был внизу в воде, под ним, — смотрел оттуда вверх. «Он сошел с ума, сошел с ума, — подумал Эдвард, и его потрясение было таким сильным, что он отошел от края, словно получил сокрушительный удар. — Джесс увидел меня и спрятался там, в реке, он решил меня испугать». Он подошел и взглянул снова. Теперь картина изменилась. Он все еще видел Джесса, но теперь он понял, что тот находится под водой. Эдвард рассмотрел его лицо, открытые глаза, какое-то подобие улыбки; черные волосы и борода, увлеченные силой течения, шевелились в воде, четко была видна одна рука с рубиновым перстнем. За головой Джесса было что-то вроде черного бугорка, оплетенного стеблями мертвого тростника. Вода здесь казалась спокойной, похожей на бурый студень, и глаза Джесса смотрели на Эдварда, как глаза какого-то морского чудовища. «Боже мой, — подумал он, — это галлюцинация. Вроде тех ночных сновидений, когда меня опоили. Они накачали меня».

Он встал на колени и опустил руку в воду. Стоило ему взбаламутить ровную поверхность, как видение исчезло, но несколько мгновений он чувствовал пальцами перстень, что-то мягкое и холодное, твердый поясок. Потом и это ощущение исчезло. Эдвард встал и снова уставился вниз, наклонив голову вперед, чуть не падая в реку. Он видел бурую воду, раскачивающиеся молодые тростники — и ничего больше. Теперь вода пенилась и закручивалась, и он уже не видел сквозь нее. «Джесс не сошел с ума, — подумал Эдвард. — Это я свихнулся». Он отошел от воды и побежал вдоль берега.

Потом он перестал бежать и зашагал дальше. Тропинка оборвалась у моста. Высокая трава замедляла движения, и Эдвард был вынужден остановиться. Он развернулся и пошел назад. Рот у него был открыт, дыхание вырывалось короткими взволнованными стонами. Он снова остановился над тем местом и заглянул в реку, в воду, к которой вернулась ее буровато-стеклянистая прозрачность. Под водой ничего не было. Он сел и соскользнул вниз по берегу, зарывшись каблуками в глинистую поверхность, остановился по колено в воде. Он снова посмотрел в воду, зачерпнул ее руками и принялся ходить вдоль берега, пробуя ногами дно, погружаясь в поток почти по пояс. Выбрался наверх и, продираясь сквозь траву, пробежал вдоль берега по течению, заглядывая в тростники, шаря глазами среди длинных колеблющихся в воде растений. Потом он оставил это занятие и быстрым шагом направился по траве к дороге.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация