Зверское лицо войны, бессмысленное уничтожение всего и вся, - с глаз падала пелена, и приходило горькое чувство собственной слепоты. Что мы делим? Безграничный космос? Зачем уничтожаем друг друга, выкачиваем ресурсы планет, создаем машины, уже не подчиняющиеся никому и ничему, кроме целей войны, взаимного истребления? Где смысл вселенской бойни, когда тот же ресурс техники мог быть использован для преобразования чуждых миров, поиска путей, не ведущих к межпланетным конфликтам?
За минуту до смерти буквально все видится иначе.
Не было причин для войны ни у Земного Альянса, ни у Свободных Колоний.
Врага создали, столкнув лбами две цивилизации, позволив зародиться ненависти, обильно поливая кровью ее всходы, но теперь и ненавидеть уже практически некого и некому - на полях сражений воцарились роботизированные комплексы, для которых война - все лишь исполнение программных функций.
Конечно за те минуты, что в небесах шла схватка между четырьмя "Нибелунгами" и армадой "Стилетов" рассудок человека, переполненный губительными ощущениями смертельной схватки, не в состоянии гладко, правильно сформулировать обрывочные мысли, - понимание приходило на уровне подсознания, интуиции, но системы "Беатрис-4" читали души пилотов, как открытый лист.
Они формулировали для внутреннего использования весь букет откровений, но кибернетическим системам с интегрированными в них нейромодулями, предстояло пройти еще одно, фактически запредельное испытание.
Ошибка. Глобальная ошибка.
Очень давно на планете Земля, еще в начале двадцать первого века, когда человечество не было разделено на жителей метрополии и колоний, начались процессы, ведущие к роковым последствиям.
Шагнув на очередную ступень научно-технического прогресса, люди открыли эру высоких технологий, взрывообразное развитие кибернетики в корне изменило многие процессы, незаметно трансформировав ужасные по своей сути события в обезличенную статистику.
Эпоха "бесконтактных войн" сформировала пагубное, необъективное мышление, когда жертвы ракетных ударов не затрагивают души и разума человека, нажимающего на кнопку запуска отдающего приказы к бомбардировкам или ракетным ударам.
Когда враг представляется в виде маркеров на тактическом мониторе, а эффект присутствия ограничивается данными телеметрии с заходящей на цель боевой части высокотехнологичного вооружения, война утрачивает лицо, превращается в удобный инструмент решения многих проблем, не затрагивающий совести власть предержащих.
Так зарождается крайняя форма цинизма, ведущая к неадекватности политиков, генералов, президентов.
Затем, когда у части общества наступает прозрение, откат к прошлому, отказ от высоких технологий кажется невозможным, и в поисках виновных поднимается тема "человеческого фактора".
Последний шаг в роковой цепи событий - признание человека недееспособным на фоне созданных им кибернетических систем. Кажущаяся панацея, миф о безошибочности решений, принимаемых автоматикой, - на самом деле является прыжком в пропасть.
Машинам абсолютно все равно кого и за что убивать.
Куда в конечном итоге придет цивилизация, где открыто пропагандируется идея тотальной автоматизации всех без исключения процессов, где человеку отводиться в лучшем случае роль "техника", обслуживающего умные, дорогостоящие машины?
Ответ очевиден.
Такой путь ведет на Дабог и Анкор.
* * *
Впитав подавляющие разум картины неистовой схватки машин, вчерашние мальчишки и прошедшие через горнило многих боев офицеры, испытывали одно схожее чувство: им всем без исключения неистово хотелось ЖИТЬ.
Не трусость, не малодушие, и даже не инстинкт самосохранения стояли у истоков осознанного порыва.
Извращенная реальность, попранные идеалы, лживые идолы, все сгорело, рухнуло, превратилось в пепел, облачками вихрящийся под ступоходами серв-машин.
Выжить, вырваться из кошмарного техногенного ада…
Майор Шмелев первым очнулся от страшного наваждения.
У них еще оставался шанс.
– Внимание всем! - Командир истерзанного батальона вышел на связь, стирая своим голосом морок отчуждения, ломая оцепенение, возвращая трепетную надежду. - Всем группам, двигаться к точке эвакуации! Прорываться с боем, во что бы то ни стало!
Надежда, угасшая, подернутая пеплом, вспыхнула вновь.
Три штурмовых носителя, не принимавшие участия в сражении со "Стилетами", вышли в район подбора, занимая позиции для обороны и погрузки на борт уцелевших серв-машин подразделения.
– Живем, Саймон!
– Надеюсь, Антон!… Держись ближе, в воздухе еще достаточно истребителей…
– Наши "Хоплиты" на подходе. Прорвемся!
"Фалангеры", составляющие костяк батальона, освободившись от "Пилумов" и сбросив пусковые установки "L-700", получили дополнительный прирост скорости, маневренности, к тому же теперь они могли задействовать лазеры комплексов противоракетной обороны, выдвинув зенитные батареи из оружейных отсеков, расположенных под слотами, предназначавшимися для тяжелых ракет.
Марш-бросок начался.
До осуществивших посадку штурмовых носителей оставалось пройти не более пятнадцати километров, - пустяк для серв-машины, но "Стилеты", уцелевшие в схватке с "Нибелунгами" не собирались прекращать преследование наземных целей.
После напряженных схваток и ураганного ракетного обстрела на многих машинах сбоили фантом-генераторы, часть механизмов из-за повреждения серводвигателей не могла развить максимальной скорости и остальные пилоты невольно подстраивались под темп движения наиболее медленных.
* * *
Две группы из состава серв-батальона двигались к точке встречи.
Атака аэрокосмических истребителей настигла их на марше.
Небеса разрывало воем, стремительные почти неуловимые для невооруженного глаза контуры "Стилетов" проносились низко над землей, вспарывая сумрак очередями, пронзая удушливую завесу дыма лазерными разрядами, роняя сгустки плазмы, прочерчивая зримые, смертоносные траектории ракетных запусков.
Машины серв-батальона приняли бой, разворачиваясь в боевой порядок из неудобных позиций, но после залпа "Титана" пилотам, сумевшим разминуться со смертью, атака истребителей казалась не худшим из возможных зол.
Все боевые качества модернизированных серв-машин проявлялись сейчас в полной мере.
Огрызаясь из орудий и зенитных лазеров машины поредевшего батальона продолжали движение, сокращая дистанцию до спасительных "Нибелунгов", которые по прямому приказу Шмелева не вступали в бой, поддерживая прикрытие маскирующих полей.
Пусть думают, что нас мало, мы выдохлись, и пытаемся соединить две группы. Пусть гадают, что будет дальше, лишь бы не обнаружили раньше времени штурмовые носители.
