Шмелев уже не надеялся ни на чудеса, ни на появление помощи, он твердо сказал сам себе: никто не придет на выручку, если справимся, то только собственными силами.
* * *
Аэрокосмические истребители атаковали непрерывно, они заходили на штурмовку целей парами, звеньями, поодиночке, постоянно усложняя и без того непростую обстановку, заставляя машины батальона двигаться медленно, вязко, постоянно отражая удары с воздуха, неся при этом потери.
Саймон и Антон вели серв-машины как можно ближе друг к другу, применяя очередной, нехитрый, но эффективный боевой прием: из-за множественных повреждений фантом-генераторы машин уже не маскировали сигнатуры, лишь стушевывали их, делая размытыми, нечеткими, и, двигаясь рядом, Верхолин с Грином предлагали сканирующим системам истребителей противника не поддающееся идентификации пятно энергетической засветки.
"Стилеты" несколько раз пытались атаковать непонятную сигнатуру, но безуспешно. На короткой дистанции бортовому компьютеру аэрокосмического истребителя внезапно открывались контуры двух "Фалангеров", боевые автопилоты на мгновенье "подвисали", пытаясь сориентировать системы вооружений на одну из серв-машин, в то время как Саймон с Антоном не дремали, - короткие, воющие очереди скорострельных зенитных установок разрывали противника на мелкие фрагменты…
Они - Верхолин и Грин, стали за прожитые сутки ближе, чем братья.
– Саймон, поворачивай!
Предупреждение Антона пришло вовремя. Впереди показался ненадежный осыпающийся край исполинской воронки, метрах в пятистах по данным "Аметиста" располагалась позиция штурмовых носителей, в той стороне мелькали частые разряды противоракетных лазерных установок, - это "Хоплиты" батальона оттягивали на себя истребители противника. Оснащенные мощными системами ПВО легкие серв-машины успешно противостояли "Стилетам".
– Проклятье… Сканеры ближнего действия вырубает… - Грин с трудом успел остановить "Фалангера" в нескольких метрах от податливого, ненадежного края воронки. - Дальнее обнаружение нормально, а вблизи… - Он не успел окончить фразы, как из освещенной пожарами мглы внезапно появилось звено "Стилетов".
– Антон!
Машина Верхолина подалась вперед, закрывая своим корпусом поврежденного "Фалангера" Грина, но уловка с сигнатурами на этот раз не сработала - истребителей было больше, чем внезапно обнаруженных целей и бортовые компьютеры АКИ не решали внезапной дилеммы, - какую из серв-машин атаковать в первую очередь - два "Стилета", окутавшись вспышками ракетных запусков, мгновенно отработали в режиме штурмовки и резко взмыли вверх, уходя от ответного огня, третий, резко сбросив скорость, зашелся злобным лаем курсовых орудий.
Две ракеты Верхолину удалось сбить, затем машину ощутимо качнуло попаданием, по броне, словно удары кувалды стегнула снарядная трасса, Антон на миг потерял ориентацию, от ощущений обратной связи потемнело в глазах, что само по себе свидетельствовало о серьезных повреждениях полученных его "Фалангером"…
С трудом удержав равновесие он мысленно прикрикнул на "Беатрис", но, как оказалось - зря. Орудийно-лазерные комплексы, прикрывающие верхнюю полусферу, срезало снарядными трассами, и "Одиночка" физически не могла ответить на атаку. Оперативных ракет не осталось, снаряды подвесных орудий не годились для стрельбы по стремительным воздушным целям.
Извини, Беат… - Машинально подумал Антон, посылая запрос на прикрытие со стороны "Хоплитов", затем нашел по сканерам машину Грина, пробежал по ней мысленным взором с облегчением отметив, что критических повреждений нет.
– Саймон, как?
– Равновесие держу. Приводы клинит.
– Огибай воронку, двигайся к носителям. Я прикрою.
Им было трудно. Физическая и моральная усталость не в счет, боевые стимуляторы еще держали тонус организмов, а вот машины начинали сдавать.
Поврежденные сервомоторы, истончившееся, покрытое язвами ожогов и глубокими выщерблинами бронепокрытие, наработавшие на отказ системы, - все это, учитывая глубину полного нейросенсорного контакта человеческого рассудка с исполнительными подсистемами, провоцировало вторичные признаки непомерной усталости, изношенности, пятнами боли полыхали места критических повреждений…
– Дубль-системы включены. Начинаю движение.
– Давай, Саймон, стою на позиции. Сообщи, как войдешь в зону прикрытия штурмовых носителей.
– Две минуты, Антон.
– Ко мне подтягиваются "Хоплиты". Действуй спокойно, не горячись.
* * *
Они не успели.
Все вдруг затихло, будто перед грозой. Антон никогда бы не подумал, что мир машин способен генерировать ощущения, сходные с предчувствием природного явления.
Наступила тишина.
"Стилеты", яростно атаковавшие машины батальона, внезапно прыснули в разные стороны, будто перепуганная стайка птиц и начали стремительно набирать высоту.
Датчики "Аметиста" зафиксировали, как беспилотные "Беркуты" противника прервали марш, их сигнатуры, уже ясно читаемые на целевом мониторе, вдруг начали сливаться с защитными сооружениями расположенного неподалеку укрепрайона, имевшего, по данным, полученным с наномашин, несколько входов в зону подземных коммуникаций.
Прячутся, что ли? - Промелькнула в рассудке Верхолина вопросительная мысль, затем шевельнулась угасшая надежда: неужели наш флот? - но "Беатрис" развенчала такое предположение.
Затишье…сейчас грянет буря…
Что такое "затишье", Антон? И почему тебя насторожило отступление противника?
Не время сейчас. Потом объясню. Следи за сканерами!…
– Саймон ты как?
– Двигаюсь понемногу. Осталось метров триста, не больше.
Антон обежал взглядом голографические экраны. Ему все меньше нравилось происходящее, внезапная тишина ударила по нервам сильнее, чем постоянное напряжение боя.
Он изменился. Необратимо изменился за истекшие сутки. От дурных предчувствий становилось невыносимо, разум, накачанный боевыми стимуляторами, требовал действия, ясности…
Он вызвал Шмелева.
– Командир, что происходит?
– Быстрее выдвигайся к "Нибелунгам", Антон. - Ответил Шмелев. - Звено Дитриха в прикрытии, остальные на борт носителей, в темпе!
Он тоже что-то чувствует…
Антон, подчиняясь полученному приказу, начал движение, огибая исполинскую воронку, оставшуюся после бесноватого удара ракетного носителя. Двигаясь по периметру впадины, он машинально фиксировал тот факт, что образованию глубокой воронки способствовало наличие в данном районе подземных коммуникаций. На глубине пятнадцати метров сканеры фиксировали пролом в мощном перекрытии, часть земли со скатов воронки превратилась в оползень, но все равно внизу оставалось достаточно места, для проникновения тяжелой техники в систему тоннелей бункерной зоны противника.
