– Как только мы закончим все формальности, – ответил Бек. – Прежде всего нам нужно проверить ваши документы. Таков порядок, уверен, вы поймете меня, господа.
– Конечно, конечно, здесь даже не может быть никаких возражений! – Старичок полез за отворот пиджака и достал портмоне. – Вот, это моя лицензия на юридическую практику. Марина, позволь господину полицейскому твою паспортную карту…
Дама в красном снова открыла сумочку и протянула Беку карточку. Один из дородных санитаров, дотоле державшихся в стороне, тоже подошел к Беку и протянул ему снятую с шеи карту на цепочке.
– Мы из четвертой городской больницы, – басовито сообщил он Беку. – Нас попросили произвести перевозку больного, чтобы все прошло без всяких неожиданностей.
Бек кивнул ему и начал поочередно проверять карты, проводя над своим браслетом. Роман, которому до этого момента пришлось молча созерцать все происходящее, поспешил к нему. Бек поднес карту юриста, и на экране появилось фото и информация. Роман посмотрел на фото на экране и повернулся к юристу – тот любезно улыбнулся ему. Фото совпадало и документ был подлинный – браслет успокоительно мигнул зеленым. Так же он подтвердил и остальные документы. Роман вопросительно посмотрел на Бека, мол, что теперь? Тот скорчил какую-то неопределенную рожу и пошел обратно к ожидающим.
– Все в порядке, – сказал он, возвращая документы. – Надеюсь, вам была не в тягость эта задержка. Ну что же, пойдемте, я провожу вас к господину Тадеушу. После задержания нам пришлось запереть его в камере, но уверяю вас, мы старались обращаться с ним максимально корректно.
– Я в этом нисколько не сомневаюсь, – сказал старичок, пряча портмоне. – Госпожа Марина, позвольте предложить вам руку…
Бек повернулся и первым пошел к лестнице. За ним проследовали врач под руку с сестрой. Следом пошли санитары, вдвоем они загораживали почти всю лестницу. Последним, созерцая перед собой два бритых затылка, двинулся Роман.
Процессия поднялась на второй этаж, потом спустилась на первый (так уж хитро был построен участок) и, наконец, снова спустилась, теперь уже в подвал, где были расположены камеры. Они прошли вслед за Беком по длинному коридору мимо дежурной комнаты и остановились. Роман подошел к Беку. Бек повернулся, чуть отошел в сторону и показал на камеру, чья решетка была открыта:
– Прошу, – сказал он.
Старичок подошел и заглянул в камеру.
– Боюсь, я не очень понимаю… – сказал он.
Сестра вопросительно переводила взгляд с Бека на Романа. Санитары начали оглядываться.
– У нас возникли серьезные вопросы относительно Тадеуша Пшимановского, – сказал Бек. – Поэтому, до тех пор пока мы более тщательно не проверим ваши личности, вам придется посидеть в камере. После этого у нас, возможно, возникнут к вам еще вопросы.
– Но я не понимаю, – изумленно раскрыла глаза дама в красном. – Вы же проверили наши документы! Разве они не в порядке?
– В порядке с точки зрения компьютера, – ответил Бек. – Но я бы хотел проверить их более тщательно.
Например, уточнить в четвертой городской, действительно ли там есть такие санитары. Или узнать поподробнее о юридической практике господина Зиммерна. И пока я все это проверяю, я хотел бы, чтобы вы были в пределах моей досягаемости.
– Вы не имеете права! – возмущенно сказала дама. – Запереть нас в этом клоповнике!
– Имею, – сказал Бек. – По закону имею право, для выяснения личности.
– Я так полагаю, что Тадеуша Пшимановского в этом здании нет? – спросил старичок, не прекращая благообразно улыбаться.
– Вы правильно полагаете, – подтвердил Бек. – Прошу вас всех встать лицом к стене и приготовиться к осмотру.
Старичок кивнул, не прекращая улыбаться, но шаг сделал не к Беку, а назад. Бек, в свою очередь, сделал шаг к нему. Роман последовал за ним и положил руку на кобуру.
– Я настоятельно прошу вас вести себя разумно, – сказал Бек размеренным голосом. – Держите руки на виду и не делайте ничего такого, о чем мы все потом будем жалеть. Не забывайте, у нас численное преимущество.
За спинами гостей в коридор из боковой двери уже выбирались Лагач с десятком полицейских. Все с пистолетами. Смотрелось это очень убедительно.
«Замечательно – подумал Роман. – Только теперь гости стоят между нами. Если начнется пальба, мы тут друг друга перестреляем».
Коридор был совсем гладкий, без всяких выступов, за которыми можно было бы спрятаться, и от этих мыслей Роману стало совсем неуютно. Однако, по счастью, старичок оказался человеком рассудительным.
– Вы слышали, что сказал господин детектив? – сказал он спокойным голосом, не переставая улыбаться. – А ну-ка все к стене. – И первым подал пример, положив ладони на стену.
– Возмутительно!.. пробормотала дамочка, однако тоже повернулась.
Один санитар что-то буркнул другому, и они тоже уперлись лбами в стену.
Несколько полицейских спрятали пистолеты и подошли к задержанным с наручниками.
Тут все и завертелось. Как только первый полицейский приблизился к санитару, тот неуловимо вертанулся, и полицейский, согнувшись, отлетел на своих коллег, закрывая им в узком коридоре сектор огня. Другого полицейского второй санитар уже держал как щит перед Беком и Романом. Правая рука дамочки нырнула в сумочку. И тут кто-то из полицейских пальнул.
– Не стрелять! – рявкнул Бек, – хватаясь за стену и медленно оседая вниз, штанина на его правой ноге быстро начала наливаться красным.
К счастью, у остальных полицейских хватило нервов не выстрелить. Они толпой бросились на ловкую четверку. Однако в тесном коридоре они скорее мешали друг другу, и в результате получилась настоящая куча-мала.
«Все не так», – пронеслось в голове у Романа. Он убрал руку с кобуры и тоже бросился в толпу, подсознательно ожидая, когда в этой потасовке грохнет следующий выстрел. Здесь незамедлительно кто-то из своих, отводя руку для удара, заехал ему локтем в ухо, и после этого он перестал воспринимать происходящее связно. Все проносилось перед глазами какими-то фрагментами. Как будто киноленту, смонтированную из обрывков, включили. Щелк! Началось.
Вот Лагач с санитаром. Два здоровяка обмениваются мощными ударами, но недолго. Лагач – борец, он делает проход в ноги санитару, и оба с грохотом валятся в «партер». Там они крутят друг друга, пытаясь вывести на прием.
Вот полицейский несется на старичка, но старичок ловко отмахивает своей тростью – и полицейский отлетает к стене, придерживая неестественно обвисшую руку.
Вот шевелящаяся куча из голубых полицейских рубах, фуражек и брюк. Не понять, где чья рука, где нога… Руки и ноги копошатся, и только иногда мелькает под ними бритый затылок второго санитара и его белый халат. Он сопит, как медведь, на котором повисла свора собак. Пистолет, который он извлек из-под халата, уже отобрали, но полицейским никак не удается его заломать. От группы отваливается один полицейский, секунду стоит тяжело дыша, вытаскивает дубинку и с оттяжкой лупит туда, где блеснул бритый затылок. Промахивается, и другой полицейский с воплем выпадает из кучи, держась за голень.
