На столе перед императором наконец-то лежал подлинник.
Копий он видел уже с десяток, но оригинал указа императора Павла Петровича о лишении прав сына Николая на престолонаследование был раздобыт с большим трудом. Подумать только, императрица прижила его от камер-фурьера Бабкина! Вот она — личная записка дедушки Павла Петровича, про «камерфурьера Бабкина, от которого Николай родился и был вылитый Бабкин». Имелись свидетельства, что тот же Д. Г. Бабкин, уже в придворном чине гоффурьера, сопровождал Александра в Таганрог. Приемный дядя, что ли — такого родственничка лучше при себе держать. Умела пожить матушка пращура, умела, но муж, скажем мягко, дознавателей имел неплохих. «Домостроя» Павел Петрович не читал, вот что. Полагалось такую жену побить, а потом с нею же и поплакать. Однако ж окончательно наследства ее сына не лишать. Дать ему тысячу-другую душ, чтобы с голоду не помер, мелкий княжеский титул, не из древних — да и пусть себе живет где подальше. Видимо, пращур-то об этом, видать, и не думал даже. Не ушел бы так просто из Таганрога: выходило, что сдал он престол именно сводному брату, не Романову даже! А ведь был еще младший брат, Михаил, можно бы и ему престол передать… Ну да — а у того одни дочери. Как ни раскручивай — все смута лишняя. Не хотел пращур смуты, понять его можно. Кто он был-то, этот неизвестный фурьер? Истинный дворянский род древних бояр Бабкиных тремя сотнями лет ранее угас в Новогороде, это на Руси давным-давно каждый босяк знает.
Николай Александрович, он же так называемый «Второй», очень остроумно завещал детям великого князя Кирилла Владимировича, буде те от его незаконной женитьбы мало что на разводке, так еше и на двоюродной сестре, произведутся — быть им «князьями Кирилловскими». Вот и сделать всех потомков линии Николая Бабкина — князьями Бабкинскими. С эдаким, значит, польским ударением на втором слоге. Или Бабаюртскими? Можно Бабайскими — есть такой мыс в Турции. Хотя, черт возьми, Турция ж еще не вся наша. Заварила бабуся кашу с этим Бабкиным! Титул им теперь сочиняй…
Шестой чин в табели о рангах — то же самое, что войсковой есаул в казачьих чинах, капитан первого ранга в морских, бергауптман в горных, коллежский советник в гражданских, ну, и полковник в сухопутных. Впрочем, государь — тоже полковник. Но Преображенского полка! Государыня что ж, с дурманных глаз двух полковников перепутала? Добро бы — кавалергарда употребила в дело, гренадера там из охраны, конюха из таких, которым порку поручали, ну, даже циркача, не зря именно Николай I цирк на Руси первым устроил, конный к тому же — но зачем ей сдался камерфурьер? Извозчик? Всего-то «Ваше высокоблагородие…» Синий мундир, фалды закругленные, ежедневная запись всех событий придворной жизни, одно слово, писарь. А что потом до гоффурьера дошел — так это еще как смотреть, понижение или повышение…
Но никогда нет добра без худа, а из этого худа нынче можно сделать вполне благородное добро. Потому что, получается, были государи Николаи Первый и Второй, Александры Второй и Третий — совсем не Романовы, а Бабкины. И вопрос об их престолонаследии в случае прерывания рода Старших Романовых не стоит никак. Интересно, какое впечатление от такой новости будет у народа. Особенно первое впечатление… Анекдоты надо заранее приготовить, посолонее. Чтоб народ злословил круто, но по-правильному. Потомки Михаила Павловича — ладно, пусть резервными значатся. Потому как настрогал любезный пращур-дядя пяток дочерей, вот и весь праздник, их потомки теперь натуральная седьмая вода на киселе. Кстати, киселю бы сейчас прохладного, ежевичного, да келаря будить неохота — пятый час утра… пусть поспит Перекусихин-Ветринский лишний часок. Да и что проку в киселе, когда Антонина нашлась! Государь придвинул к себе поближе оба портрета. Работы, значит, киммерийских художников Веры и Басилея Коварди. Не забыть возвести их в древнее дворянское достоинство, можно и княжеское, скажем, с тринадцатого века, вписать в бархатную книгу, в гербе им дубовый подрамник и преклоненное колено. Нет, два. Мужское и женское. Как из Сальварсана этот… Матьего Эти, вот его фамилия как, знаменитый гербодел, приедет — так пусть оба колена на овальном щите и нарисует.
Увы, гербы государь теперь выдумывал сам. Знаменитый блазонер Вильгельм Сбитнев погиб при испытании атомной скороварки, — это по официальной версии, а на самом-то деле… Ладно. Лучше не вспоминать, разберемся мы с этими мерзавцами: хоть бы глядели, кого в жертву-то приносят!.. Сколько соратников полегло за минувшие годы! Кстати, не так уж и много-то полегло их в прямом смысле слова, только есть ведь и не прямой смысл. В Военно-Кулинарной Академии скандал второй год не кончается, Цезарь Аракелян отца на пенсию выживает. А отец смену себе на голову такую приготовил — пальчики оближешь от бастурмы по-цезарски, отец никогда такую сотворить не мог. Год еще, два — выживет он отца. А какая тому жизнь без государева стола? Чай, повар — не гражданская жена, на Аляску не спихнешь.
Другие, увы, не полегли, но очень уж сильно одряхлели: к примеру, канцлер не выдержал и отпросился на покой. Получает теперь каждое двадцать второе февраля, в Государев день, по ордену, приходится самому к нему ездить и вручать: совсем состарился Георгий. Да и шутка ли, тяжело для организма; семьдесят восемь лет человеку, в здоровом виде ему полагается весить семьдесят восемь килограммов, а экс-канцлер носит на себе шестью пудами больше, орденов не считая. Хотя бодр, все романы печатает, почему-то сентиментальные, один бесконечный сериал из жизни святой Варвары, урожденной Картленд, принес больше доходов, чем все винокурение Псковской губернии. Даже налог за это дело, не пикнув, заплатил! Это ж сколько и где украсть надо, чтобы все налоги платить и сполна, и вовремя?
А какая разница, ведь заплатил же. Все равно — гениальный человек, и гениальность его нигде так не проявилась, как в сфере изыскания средств для казны. Кто, как не Георгий, подал отличную идею запретить выражение «ехать в Россию», затребовать чтобы говорилось только «на Русь»! И налог за нарушение правильного словоупотребления — в казну. Как обычно. А еще Георгий хорошо выдумал: предложил оповещать сотрудников компетентных органов, что готовится указ о присвоении таковым почетного звания обер-заплечмейстера, обер-провокатора, обер-филера. От такой чести добрых девяносто пять процентов любой ценой стремились откупиться, а кто не откупался — тем приходилось вносить пошлины за гербовые документы, и выходило так на так. Павел избавил канцлера в связи с уходом на пенсию от издевательского титула «Барон Учкудукский», данного со зла и в спешке еще перед коронацией. Нет, на пенсию канцлер ушел в облике Светлейшего графа Командорского. И был доволен. А жена его, Елена, попросила ей оба титула оставить. Вот кто от дел так и не удалился! Но годы, конечно, и для нее идут. Они даже для великого князя Никиты Алексеевича в его благодатном Зарядье идут, хотя очередь из Настасий к нему — длиннее, чем к тому, подальше из Москвы убранному, как его… Ну, мавзолею.
Годы, годы. Они, прости Господи, даже для царя идут. И в свете такого дела даже не ясно — чем наградить Горация за сообщение о том, что он, император, осенью венчается, а сын будет его за фалду держать в знак признания законным наследником престола. Чтоб это не простое усынение было. Какое-то противное слово, пусть его из далевского словаря выкинут… Зачем Тоня сына Павлом все-таки назвала? Будет на Руси царь Павел Павлович. Третий. Звучит? Не звучит?.. Если Второй — мощно звучит, это Павел знал точно, то, наверное, и Третий — тоже прозвучит не хуже. А Бог его знает. Музыкой звучало для государя другое — имя Антонина.
