– Очень интересное явление. Кстати, не такое уж и редкое, как тебе представляется. Просто тогда, в тот раз, оно было очень мощным, выплеск экзоэнергии был чудовищно сильным. Вернее, это была не энергия, а… – Дан задумался. – Пока еще не знаю, как сказать. Антиэнергия, что ли? Вот представь себе полную, абсолютную пустоту и представь, что она вдруг взорвалась, разлетелась на осколки. Образовалась пустота второй степени.
– Где образовалась? – Это объяснение повергло толстяка в легкий шок.
– Нигде. Это я для сравнения, – поспешил успокоить его Дан. – Дядюшка, мне еще не все понятно. Это все пока только догадки. Вот когда я буду знать все… – Он замолчал, грызя палец, и толстяк понял, что продолжения не последует.
Он наклонился вперед, вытянув короткую шею, и вкрадчиво, доверительно спросил:
– Что тогда?
– А? – Дан очнулся от умных мыслей и непонимающе воззрился на дядюшку.
– Что будет, когда ты узнаешь все? – повторил вопрос толстяк. – Зачем тебе знать все?
– Нужно определить механизм, – задумчиво пробормотал Дан. – Источник известен, но каков процесс и результат? В моем же случае нужно идти в обратную сторону – от желаемого результата к процессу. Источник, очевидно, должен быть тот же. Главное – овладеть механизмом. Для этого нужна большая сила. Где же взять ее, как не у… у того, кто получил ее в тот раз. Но вряд ли он может сделать это сам и добровольно…
Толстяк внимательно прислушивался и старательно пытался вникнуть в замыслы молодого хозяина. Замыслы немножко пахли помешательством, но он не сомневался в том, что по масштабам они велики, а по последствиям непредсказуемы, дики и кошмарны.
Сыновья, безусловно, рождаются для того, чтобы превзойти своих отцов. Иногда за счет самих отцов.
Толстяку сделалось не по себе.
– Дядюшка, – позвал Дан. – Мне кое-что нужно. Ты должен кое-что раздобыть для меня.
– Что раздобыть?
– Какие-нибудь документы, свидетельства, в общем печатные источники. Что-то должно быть, я в этом уверен. Хоть что-нибудь. Уж постарайся, дядюшка.
– Постараться-то я постараюсь, – пообещал Камил, почесывая подбородок, – если ты все-таки скажешь, свидетельства чего тебе нужны. А-то я как-то не очень понял.
– Я разве не сказал? – удивился Дан. – Мне нужны информационные материалы последних двадцати лет.
Рука толстяка перестала чесать подбородок и незаметно переползла на затылок, продолжив скрести уже там.
– Я знаю только одно место, где это может быть. Если там нет, то уж нет нигде. Но гарантировать ничего не могу, имей в виду.
– Что за место?
– Есть неподалеку заведение. Центр управления называется. Там сидят смешные бездельники, которые думают, что они – власть, потому что так захотелось твоему отцу. А раз они так думают, значит, в их сети должно быть очень много разного архивного мусора.
– Меня бы, дядюшка, больше устроила сетевая библиотека.
– Хорошо, поищем, – пожав плечами, сказал толстяк и добавил, медленно растягивая слова: – Но у меня есть одно условие, племянничек.
– Какое? – Дан озабоченно вздернул редкие брови.
– Когда ты решишь, что наконец знаешь все, что тебе нужно знать, то расскажешь мне.
– Я и так собирался рассказать тебе, дядюшка. Я думаю, мне пригодится твоя помощь.
– Но я надеюсь, не в качестве объекта трепанации? – страдальчески спросил толстяк… – Дан, если ты не прекратишь…
– Успокойся, дядюшка. Твоя память мне больше не понадобится, я увидел все, что хотел. – Он поерзал в кресле. – Правда, мне бы хотелось также увидеть это глазами главного участника…
– Твоего отца?
Дан кивнул.
– Что же тебе мешает? – подхихикнул толстяк.
– Я не могу влезть в него, – хмуро признался Дан. – Он закрыт. Совершенно закрыт. Знаешь, дядюшка, мой отец… он… немножко не человек.
Толстяк вздрогнул.
– Знаю. Он – дьявол.
– А ты слуга дьявола? – Дан рассмеялся. – Нет, дядюшка. Он не дьявол. Если уж использовать фольклор, то он… скорее вампир.
Камил скривил физиономию.
– Нет уж, пусть будет просто – Божество. Всесильное и милосердное. Так привычней.
Дан, поскучнев, взял в руки книжку с пола, полистал и снова бросил.
– Скажи, дядюшка, – проговорил он будто нехотя, – убивать – приятно?
– А почему ты спрашиваешь? – насторожился толстяк.
– Я видел в твоей недавней памяти, как ты убивал всех этих людей, – немного виновато сознался Дан. – Это вышло случайно, я не хотел. Не думай, что я подглядываю за тобой, дядюшка. Но мне бы хотелось попробовать…
– Попробовать что?
– Убить.
– Зачем? – удивился толстяк.
– А зачем ты убивал? Мне кажется, это делают для того, чтобы почувствовать присутствие смерти. Представить себя на месте убиваемого и вообразить, что ты обманул свою собственную смерть, ушел от нее, остался жив. Я думаю, это что-то вроде обряда-оберега. Конечно, он ни от чего тебя не спасет, но ты будешь неосознанно думать, что когда смерть придет к тебе, ты точно так же сможешь ее обмануть, подсунуть ей кого-нибудь вместо себя. Нечто вроде суеверного инстинкта самосохранения.
– Ты хочешь убить кого-нибудь на всякий случай? – неуверенно предположил толстяк. – Если вдруг это не просто суеверие?…
– Дядюшка, ну за кого ты меня принимаешь! – рассердился Дан. – У меня совсем другие мотивы. Мне нужно для дела.
– Понимаю, – кивнул толстяк. – А какого дела?
– Дядюшка, ну ведь я же не спрашивал тебя, для чего тебе понадобился светомагнитный контур и пушка, стреляющая инфразвуком, когда ты попросил их у меня!
– Не спрашивал, – сварливо согласился толстяк. – А зачем тебе спрашивать, если ты каждую ночь без спроса ко мне в череп можешь залезть?
– Очень нужно каждую ночь в тебя лазить! – фыркнул Дан. – Да я в твоей памяти каждый закоулок наизусть знаю. И всех твоих предков до пятого колена облазил. Все как один – мелкие пройдохи. Вот только прабабка твоя по отцовской линии – колоритная личность. – По лицу мальчика расползлась веселая кривоватая улыбка. – Нелегальный дом свиданий держала, в свободное время страстные романы пописывала. Потом организовала из своих девочек политическое женское движение, которое называлось «Время любить». А знаешь, дядюшка, что она сделала, когда наконец решила обзавестись мужем? Разослала потенциальным женихам приглашения, где сообщалось, что они должны сделать, чтобы добиться ее расположения. Они должны были за одну ночь посетить поочередно все комнаты ее дома свиданий, удовлетворить всех ее девочек и только после этого идти в апартамент мадам за главным призом. А девочек у нее на тот момент было не то десять, не то двенадцать, плюс она сама. Женихи сходили с дистанции оптом, мало кто добирался до середины. Прабабка твоя даже загрустила, решив, что не судьба ей выйти замуж. Но однажды ей все-таки повезло. В одну из ночей распахнулась дверь ее апартамента и усталый, но гордый мужчина получил свой законный приз. И знаешь, что она заявила ему после третьего оргазма? Твоя неподражаемая стерва-прабабка вместо благодарности сказала: «Долго же ты добирался до меня, я успела заснуть». Каково, дядюшка? Но самое интересное – она сдержала свое слово и вышла за победителя замуж. И уже после свадьбы выяснилось, что ее надули. Ее муж оказался импотентом с имплантированным в член аппликатором. И знаешь, дядюшка, твоя прабабка с ним не развелась, а наоборот, до глубокой старости эксплуатировала его приспособление.
