Женя не услышала, как за ее спиной открылась дверь, и
очнулась только тогда, когда прямо над ухом прогремел голос отца:
- Что ты там разглядываешь? Тебе еще рано крутиться
перед зеркалом.
Она неловко повернулась, задев бедром угол стола, сморщилась
от внезапной боли и залилась краской.
- Слоненок, - недовольно бросил отец. - Собирайся, едем
домой.
Женя торопливо схватила сумочку и покорно пошла следом за
ним.
* * *
День не задался с самого утра. Слова, написанные на
объявлении, наклеенном на двери подъезда еще неделю назад, обрели свое реальное
воплощение - с понедельника отключили горячую воду. В метро что-то случилось,
поезд простоял в тоннеле на перегоне между "Семеновской" и
"Электрозаводской" целых двадцать пять минут, из-за чего Настя
вынуждена была от станции "Чеховская" до здания на Петровке бежать
бегом. Когда она ворвалась наконец в свой кабинет, выяснилось, что в открытую
форточку за ночь налетело безумное количество тополиного пуха, который нагло
расположился, собравшись в огромные комья, во всех углах и, что гораздо
противнее, на всех поверхностях. Пух плавал в графине с водой и торчал в чашке,
из которой Настя надеялась успеть выпить кофе до начала оперативного совещания.
В отчаянии взглянув на часы, она поняла, что если идти в туалет менять воду в
графине и мыть чашку, то кофе выпить она точно не успевает.
И в довершение всех бед полковник Гордеев обрушил на Настю
пренеприятнейшее известие.
- Селуянов срочно откомандирован в главк и сегодня
уезжает в составе бригады в Хабаровск. Это надолго, - заявил Колобок, не глядя
на Настю. Каменская, ты в отпуск пока не идешь, работать некому.
Это было ударом ниже пояса, но спорить с начальством в таких
вопросах не принято. В самом деле, по графику у нее отпуск только в ноябре,
Гордеев и так пошел на уступку, разрешив ей отдыхать в июне, но не всё в его
власти. Не отдать Селуянова главку он не мог, еще двое сотрудников ушли в
отпуск в июне в соответствии с графиком, и не отпускать их Виктор Алексеевич не
считают возможным - у них дети-школьники, и провести с ними каникулы можно
только летом. По заведенному в отделе правилу сотрудники, имеющие
несовершеннолетних детей, уходили в отпуск летом хотя бы один раз в три года,
не реже. Те двое имели на отпуск в июне полное право, в последний раз они
проверили каникулы с детьми один - четыре года назад, другой - три. Получалось,
что другого выхода у Гордеева не было, кроме как оставить на службе Каменскую.
Тяжко вздохнув, Настя решила примириться с обстоятельствами
и попыталась включиться в обсуждение текущих дел, но получалось это у нее
плохо. Все-таки мозги с самого утра были настроены на то, что осталось всего
два дня, а со среды она - вольная пташка, вылетевшая на вольные заработки. Она
искренне и горячо любила свою работу, но в данный момент проблема своевременной
уплаты налогов казалась ей куда более важной. Если в положенный срок деньги не
будут переведены на счет налоговой инспекции, начнет капать пеня, по одной
десятой процента в день, и не думайте; что это мало. Это три процента в месяц.
Для состоятельных людей это, может, и ерунда, а для них с Чистяковым каждая
копейка на счету.
Вместо того чтобы внимательно слушать начальника, Настя
разглядывала коллег. Коротков стал хорошо выглядеть, после того, как умерла
давно болевшая теща, они с женой переставили в квартире мебель и
переоборудовали комнаты, теперь Юрке есть где выспаться после бессонных ночей.
Да и обычные ночи стали спокойными, без постоянных криков тяжело больной
женщины. У сына теперь есть своя комната, и он может приводить в гости друзей.
Когда теща скончалась, Коротков занял у Насти семьсот долларов на похороны,
было это в ноябре, как раз на День милиции. Отдать с тех пор сумел только
триста, когда сможет вернуть остальное - неизвестно, а эти деньги сейчас очень
не помешали бы. Но спрашивать Настя не станет, она точно знает, что Юра делает
все, что может, чтобы вернуть долг.
Рядом с Коротковым восседает Мишаня Доценко, которого в
отделе с некоторых пор называют не иначе как "наш жених". Прошлой
осенью он познакомился наконец с Ирочкой Миловановой, родственницей Стасова, и
твердо вознамерился жениться. В декабре Доценко собирался подавать заявление,
чтобы зарегистрировать брак в апреле, сразу после Пасхи, и сотрудники отдела по
борьбе с тяжкими преступлениями против личности уже радостно потирали руки, предвкушая
обильный свадебный стол, однако ситуация, развивавшаяся молниеносно, в какой-то
момент притормозилась. Ни в декабре, ни в январе заявление в загс подано не
было, миновала Пасха, наступило лето, а воз и ныне там. Из всех подчиненных
Гордеева Настя, пожалуй, единственная действительно понимала, что произошло.
Игорь Лесников... На него в последнее время смотреть больно.
Почернел, глаза потухли и ввалились, стала заметна седина. Игорь всегда был
замкнутым, о своих личных делах не распространялся, и что у него происходит -
Настя не знала. Факт был налицо: из самого красивого сыщика на Петровке
Лесников за какой-то месяц превратился чуть ли не в старика. Во всяком случае,
именно таким видела его Настя.
В кабинете Гордеева было душно, поэтому, когда раздались
долгожданные слова "Все свободны", сотрудники торопливо потянулись к
двери. Придя к себе, Настя с брезгливой миной оглядела комнату и сделала
неутешительный вывод о том, что борьбы с пухом все равно не избежать. Пол мыть
она. понятное дело, не собирается, но протереть влажной тряпкой стол и
компьютер необходимо, не говоря уж о графине с водой и чашках.
- Аська, кофеем выручишь? - послышался голос Короткова
у нее за спиной.
- Так и быть, - обрадовалась она, - но не безвозмездно.
Цена договорная. На вот тебе тряпочку, ее надо намочить под краном. Вот из
этого графинчика надо вылить воду и налить свежую, а вот эти две чашечки надо
помыть. В цене сойдемся? Коротков в изумлении развел руками.
- Ну, мать, ты даешь! Тебе что, даже такую малость лень
сделать? Для родного-то начальника?
- Во-первых, ты не целый начальник, а всего лишь зам, -
отпарировала Настя. - А во-вторых, ваш мальчиковый туалет в двух шагах отсюда,
а наш закрыт на ремонт, и мне, несчастной больной старухе, придется шлепать на
третий этаж. Так что, Юрасик, не договоримся?
Юрий безнадежно махнул рукой.
- Ладно, давай сюда тряпку и посуду, что с тобой
сделать.
Настя быстренько сунула ему тряпку, графин и чашки.
- Юрась, когда ты вернешься сюда, я тебе один умный
вещь скажу, только ты не обижайся.
Пока Коротков отсутствовал, Настя, неловко нагнувшись,
собрала с пола самые большие комья пуха, завернула их в бумажную салфетку и
выбросила в корзину для мусора.
- Говори свой умный вещь, - потребовал Коротков,
вернувшись с мокрой тряпкой, чистыми чашками и графином со свежей водой.
