- Ну ладно, - сдался Юра, - а Аську зачем пристегивать?
- А для компании, чтобы тебе не скучно было. Но мне
нравится, что ты кинулся ее защищать, это означает, что в тебе медленно, но
верно прорастает руководитель, который всегда прикрывает своих подчиненных
перед вышестоящим начальником. Молодец, на сегодня тебе ставлю пятерку. Все,
дети мои, дискуссия окончена. Я дал задание, выполняйте. Приступаем ко второй
части.
- К приятной? - оживился Коротков. - Ну наконец-то!
Гордеев упруго поднялся со стула и легким движением ноги
отодвинул его к стене.
- Вчера, дети мои, был обнаружен труп некоего довольно
молодого господина Курбанова. Ничего особенного в этом господине нет,
заниматься им начали на территории. И очень быстро выяснилось, что несколько
недель назад на совершенно другой территории был убит другой господин по
фамилии Фризе, тоже не старый годами. И убиты оба этих господина оказались на
следующий день после того, как побывали на концерте популярной среди молодежи
рок-группы "Би-Би-Си". Вывод ясен и прост, как обычно: оба уголовных
дела объединены у одного следователя, соответственно, оперативная работа
ложится на нас с вами плюс ребята с территории, это само собой. Анастасия, ты
старшая по этим убийствам, всякая там музыка и сфера высоких искусств - это как
раз твое любимое. Коротков, разберись с нагрузкой, когда вернусь из
министерства - жду твои предложения о том, кто еще работает с Каменской.
Гордеев развернулся и вышел. Юра с Настей какое-то время растерянно
смотрели на закрывшуюся дверь, потом одновременно повернулись друг к другу.
- Слушай, я чего-то не понял, а что во всем этом
приятного? - недоуменно спросил Коротков.
- Глупый ты, Юрка, хоть и замначальника, - улыбнулась
Настя. - Во-первых, спасибо большое, что это всего лишь молодые мальчики, а не
депутаты и не члены правительства. За них нас на ковер к генералу каждые полдня
дергать не будут. А во-вторых, по сравнению с перспективой встречи с женой
Лесникова даже расчлененка приятнее. Чего ты насупился, как будто тебя мама в
угол поставила?
- Да я...
Коротков почесал щеку, сполз с подоконника и принялся
растирать затекшую ногу.
- Черт, старость не радость, посидел двадцать минут
неудобно - и вот, пожалуйста... Ася, я чего задумался-то... Фамилия мне эта
знакома - Фризе. Он у нас по каким-то делам проходил, гадом буду, фамилия
редкая, я ее хорошо помню.
Настя расхохоталась.
- Балда ты, Юрка! Детективов начитался в молодости,
теперь у тебя в голове полная каша.
- При чем тут детективы?
- При том, что Фризе - это герой детективов одного
питерского писателя, Сергея Высоцкого.
- Не свисти, - недоверчиво протянул Коротков, все еще
морщась от боли в ноге, - у Высоцкого герой Игорь Корнилов, я пока еще из ума
не выжил.
- Выжил немножко. Сначала был Корнилов, потом появился
Фризе, у него еще невеста была Берта, высоченная баскетболистка. Ну, вспомнил?
- Точно, - охнул Коротков. - Теперь вспомнил. Ну все,
полегчало. Значит, наш труп по фамилии Фризе - просто однофамилец. А я уж начал
мозгами ворочать, думал, убили его по каким-то старым делам. Иногда приятно
бывает обнаружить, что ошибаешься, верно?
- Верно. А ты еще удивлялся, не понимал, что во всем
этом приятного. Вот тебе и приятное, босс.
- Типун тебе на язык, - буркнул Коротков. - И не смей
называть меня боссом.
* * *
Если спросить у среднестатистической молодой девушки, какое
слово в наибольшей степени будоражит ее воображение, то в девяноста восьми
случаях из ста она ответит: любовь, жених, свадьба, прекрасный принц или что-то
еще из этого же ряда. Однако Женя относилась как раз к тем особенным двум
случаям, которые не укладывались в статистический ряд, ибо уже лет с двенадцати
самым волшебным и загадочным, самым манящим и одновременно пугающим словом для
нее было ТЮРЬМА. Будучи маленькой девочкой, она с дрожью и восторгом читала
"Один день Ивана Денисовича", "Записки Серого Волка" и
"Одлян, или Воздух свободы". Став постарше, Женя начала читать и
документальную литературу, и публицистику, покупала видеокассеты с американскими
фильмами о тюремных нравах. Отец этого увлечения не одобрял, но каждый раз
отступал, услышав от дочери, что она собирается стать адвокатом и защищать
права человека, лишенного свободы. Это звучало чем-то вроде идеологии будущей
карьеры, и возразить тут было нечего. Если бы Женя сказала ему правду... Но
правды она отцу уже давно не говорила.
Людям свойственно любить себя, и это нормально. Еще Карнеги
в книгах тридцатилетней давности учил нас, что самым сладостным звуком для
человека является его собственное имя. И что бы там ни говорили высокопарные
литературоведы, самыми любимыми книгами становятся те, в которых человек читает
о своей жизни и о героях, похожих на него самого. Именно поэтому Женю так
привлекали книги о тюрьмах и вообще о местах лишения свободы.
Окна ее комнаты выходили на солнечную сторону, и от яркого
света она проснулась, когда не было еще и половины седьмого. И тут же привычно
потянулась за книгой. Пока отец не встал, можно перечитать в тысячный раз особо
любимые страницы из романа Стивена Кинга "Побег из Шоушенка". Сколько
же душевных сил нужно иметь, чтобы терпеливо отбывать срок за то, чего не
совершал! И кропотливо, изо дня в день, годами, не торопясь и не впадая в
отчаяние, готовить побег. Никогда, никогда не стать ей такой же сильной духом,
умной и изворотливой, но можно хотя бы восхищаться теми, кто сумел стать таким.
В семь пятнадцать Женя встала и направилась в ванную. На
утренний туалет ей полагалось четверть часа, после чего, ровно в половине
восьмого, она освобождала ванную для отца и готовила завтрак, пока тот умывался
и брился. С семи сорока пяти до восьми тридцати - завтрак и одевание, с восьми
тридцати до восьми пятидесяти - дорога на работу. Еще десять минут отводилось
на то, чтобы привести в порядок себя и рабочее место и приготовиться к трудовой
вахте. И так изо дня в день.
- Значит, так, Евгения, - начал отец, усевшись за стол
и налив себе кофе. - В этом году ты будешь отдыхать с первого июля.
Женя настороженно подняла голову, пытаясь не выдать
радостного ожидания. Все-таки она уже не школьница, она работает, и, может
быть, отец наконец перестанет считать ее ребенком и устроит нормальный отпуск,
не детские каникулы, а именно отпуск. Возьмет ее с собой к морю или куда-нибудь
в Европу, куда обычно ездит сам.
- Сначала мы с тобой поедем на машине в Петербург по
радищевским местам, возьмешь тетрадочку и будешь все записывать. Предварительно
перечитаешь "Путешествие из Петербурга в Москву", и мы с тобой
объедем все деревни, о которых писал Радищев. Потом поедем к дяде Севе на
Жигулевское море, там отличная рыбалка.
