Ремезов внимательно выслушал Дымова, кивнул, соглашаясь с его выводами, затем спросил:
– И ты решил приобщиться к информационному кладезю? Что ищешь, Глеб? По моим сведениям, ты добровольно покинул «Мантикору» пару месяцев назад?
Дымов лишь пожал плечами. Он прекрасно понимал, что полковник не просто так прибыл на Эридан и сюда зашел явно не для того, чтобы поздороваться да обсудить местные нравы.
– Денис, давай к делу.
Ремезов не стал протестовать, но все же повторил вопрос:
– Глеб, почему ты ушел из «Мантикоры»? Это важно, поверь.
– Мне стало тесно, – скупо ответил Глеб. В его пристальном холодном взгляде читался вопрос.
– На такой огромной станции? – не поверил полковник, продолжая исподволь что-то выпытывать.
– Тесно в рамках задач, которые решают наемники «Мантикоры»! – резко ответил Глеб. – Денис, хватит словесных игр! Ты прекрасно знаешь, кого и зачем я ищу! Киборги не вернулись в систему Варл, а население станции занято исключительно вопросами выживания и обеспечения ресурсами. Наши пути попросту разошлись.
Ремезов встал, прошелся вдоль кромки воды.
– Значит, ты охотник, затаившийся в ожидании зверя?
– Можно сказать и так, – пожал плечами Глеб.
Полковник призадумался. Все «домашние заготовки» никуда не годились, разговор явно не клеился, и в том был виноват он сам. С Глебом нужно говорить прямо – такой уж он человек. Замкнутый, непонятный для окружающих, жесткий, некоммуникабельный.
Но он нам нужен. Нужен, несмотря на одержимость, промелькнувшую в колючем взгляде. Именно такой, не рвущийся спасать мир, жесткий, непримиримый к себе и к окружающим. Эти качества позволили Дымову предотвратить пару лет назад попытку геноцида населения целой планеты в системе Валерайн, хотя следовало признать, что даже в той ситуации бывший капитан Земного Альянса следовал узкими тропами своего, далеко не лучезарного мировоззрения. Прошло два года, а он не бросил поиск. Значит, им до сих пор движет чувство мести, и какие же нужно привести доводы, чтобы он прислушался, принял предложение?
– Да, наживку ты приготовил лакомую, ничего не скажешь. – Ремезов вернулся, снова сел на плоский, ошлифованный водой камень. – И как тебе удалось собрать столь непротиворечивую информацию? Веришь, у нас в разведуправлении кое-кто получил непрозрачный намек от адмирала Вербицкого на неполное служебное соответствие, когда ты выложил результаты своих изысканий в глобальную сеть.
– Собрать информацию не так и сложно, если в точности знаешь, что ищешь, – спокойно отреагировал Глеб. – Адмиралу захотелось подробностей? – с усмешкой предположил он. – Увы, Денис, здесь ничем не смогу помочь. Хотя сам факт твоего визита говорит, что я не зря расставил ловушку. Зверь придет. Рано или поздно.
– Поделишься своими соображениями? Хочу понять твою логику.
Об аналитических способностях Глеба полковник был прекрасно осведомлен. Рассудок человека, половину сознательной жизни находившегося в прямом нейросенсорном контакте с боевыми кибернетическими системами, уже не способен перестроиться, вернуться к узости мышления. Дымов выжил в схватках, где все решали доли секунды. Его мозг при помощи технических устройств импланта автоматически входил в любую доступную информационно-кибернетическую среду. Отцы-основатели монастыря, наверное, и не подозревали, что Дымов способен взять из их хранилищ много больше, чем было оговорено.
– Тебе – скажу, – ответил Глеб. – Я задался элементарным вопросом: если в камерах биологической реконструкции на Роуге ежегодно выращивались десятки тысяч бойцов, прошло ли для разведки Альянса не замеченным появление на полях сражений киборгов-смертников? Разве от биомеханических «колониальных пехотинцев» ничего не оставалось после гибели?
– Ты же знаешь, они оснащались устройствами самоликвидации. Программа инициализировалась при получении бойцом критических повреждений.
– Это не ответ, – возразил Дымов. – Скорее сознательный уход от анализа проблемы. Поэтому твои сослуживцы и получили по шее от адмирала. Не все устройства самоликвидации обязательно сработают, особенно в условиях техногенного боя. Можешь мне поверить. Думаю, что Земной Альянс имел достаточно сведений и трофейного материала, чтобы начать собственные исследования в области создания кибернетических организмов. Как ты объяснишь тот факт, что в основе искусственных тканей у поздних человекоподобных машин Альянса и у киборгов с Роуга лежит уникальный по своему химическому составу и физическим свойствам материал?
– Имеешь в виду лайкорон?
Глеб кивнул.
– Зачем Альянсу киборги? – спросил Ремезов. – Андроиды пехотной и технической поддержки поздних серий были доведены практически до абсолюта в плане боевых возможностей, технической надежности и дешевизны их производства.
– Зачем – не знаю. Слишком мало исходных данных
[9]
. Но факт, что проект существовал. И колониальные искусственные интеллекты обязательно захотят выяснить, что еще известно Глебу Дымову? Они развивают эту технологию, так что кто-то из них явится сюда обязательно.
– С огнем играешь, Глеб. Размещенная тобой в Сети информация больше похожа на попытку пнуть адмирала Воронцова. А он такого не прощает.
– Мне без разницы, как это выглядит. Главное, чтобы сработало, – отрезал Глеб.
– Скажи, ты ищешь Дейвида, чтобы отомстить за гибель Ники? – Ремезов пошел на сознательное обострение разговора, пытаясь выяснить мотивы Глеба.
– Нет, – Дымов вопреки ожиданию ответил спокойно, даже как-то тускло, словно он вычеркнул трагические события, произошедшие на Варле, из своей памяти.
– Тогда почему ты потратил два года жизни на поиски? – полковник Ремезов выдержал паузу в ожидании ответа, затем, не дождавшись реакции со стороны Глеба, продолжил: – Мы ведь тоже искали, но Дейвид и его киборги как в воду канули. Может, они что-то поняли после поражения на Варле?
– Они попытаются снова.
– Почему?
– Потому что верят в справедливость и рациональность избранного пути. А вестей от них нет по простой причине – спешно покидая систему Дикс-7, Дейвид и его сподвижники не имели резервной базы. На поиск подходящей планеты, восстановление минимально необходимых инфраструктур, возобновление экспериментов и производств требуются время и ресурсы. Но они не отступят. Я уверен – времени прошло достаточно, и удара следует ждать в ближайшие месяцы.
– Глеб, я бы хотел понять твою мотивацию. – Ремезов поднял взгляд. – Поверь, вопрос не праздный, для меня это действительно важно. Ты ведь никогда не рвался спасать человечество.
Дымов насупился, но ответил:
