Так же и в этот раз, выглядывая в окно, чтобы хоть чем-то себя занять, Евсеев дожидался своей ненаглядной. К счастью, ждать пришлось недолго: Ярослав еще даже не успел разозлиться на всех подруг Анны, из-за которых девушка вечно задерживалась, как по едва слышному шороху он догадался, что в комнату кто-то вошел.
— А… — удивленно осекся Ярослав, собираясь произнести «Анечка» — в комнатенку вошла вовсе не Зелинская, а когда первое удивление Евсеева прошло, ему чуть не стало дурно. «И чего это Яну вздумалось приходить ко мне в такой час?»
— Тихо, Ярослав, — попросил Ян, — давай не будем мешать людям спать, — и от этого шепота у Евсеева мурашки по спине побежали. — Разговорчик у меня к тебе есть…
— Тогда выкладывай, с чем пришел, — сразу же решил перейти к делу Евсеев — кто знает, на сколько затянется этот разговор, а в любой момент могла зайти Анна.
— Давай присядем, — попросил Ярослава Ян.
Ярослав, не придав этим словам никакого значения, вслед за Стовойским послушно уселся на скамью. Стовойский тут же к нему подвинулся, и, положив Ярославу руку на колено, почти в самое лицо начал шептать:
— Скажи, Ярослав, ты Гришку хорошо знаешь?
— Да как тебе сказать… — замялся Ярослав, — достаточно. — Странный вопрос Стовойского тут же вызвал у него подозрения. «Неужто Ян что-то заподозрил?»
— Ярыш, скажи откровенно, почему вы с Гришкой почти перестали видеться? — не унимался Ян, и только тут Ярослав заметил, что Стовойский держит свою руку на его колене. Ярослав немного отодвинулся, однако Ян придвинулся к нему снова. Вот тогда страшная догадка озарила Евсеева, но он все еще отказывался в нее верить…
— Да с чего ты взял, что мы с Гришкой не видимся? — обратился Ярослав к Стовойскому. — Видимся мы с ним, прекрасно видимся, — скороговоркой выплеснул из себя Евсеев.
— Видитесь, говоришь? — злобно прошипел Ян. — В корчме ты с Гришкой ни разу не был, ужинаете вы тоже отдельно. Да и для чего ты тогда комнату отдельную у меня просил? Разве для того, чтобы с Гришкой часто видеться?
Если бы на дворе не была ночь, то было бы видно, как сильно Ярослав побледнел при этих словах…
— Ну, Ярыш, выкладывай, кто он, — продолжал свирепствовать Ян. — А я-то, болван, радовался, что ты от Гришки ушел, думал, что из-за меня, комнатенку справил. А ты, оказывается, уже себе приискать кого-то успел…
Во всей этой гневной речи, произнесенной с таким жаром, ничто так не испугало Ярослава, как слово «Он». Только теперь Ярыш начал понимать, чем же ему в свое время так не понравился этот голубоглазый весельчак, что значили его странные взгляды и почему он так старательно помогал Ярославу с Гришкой попасть в замок.
Евсеев настолько растерялся, что даже не знал, что делать. Немало он испытал на своем веку: и смерти в глаза не раз смотрел, и сам убивал, подчинялся и отдавал приказы, хитрил и сам обманывался, да и женщин немало повидал, но вот чтобы его мужик домогался, такого с ним еще ни разу не было!
— Чего ты как в рот воды набрал? Теперь от меня скрывать нечего. Януш, что ли…
Однако договорить Стовойский не успел — дверь неожиданно распахнулась, и в комнату влетела запыхавшаяся Анна. Трудно сказать, кто из всех здесь собравшихся испугался больше всего — то ли Ян, застигнутый врасплох, то ли Анна, до сих пор так старательно скрывавшая свою связь с Ярославом, то ли сам Евсеев, в ужасе ожидавший, что так или иначе, но эта история выплывет наружу.
— Анна? — вытаращив глаза на Зелинскую, удивленно спросил Ян. — Что-то случилось?
— Да ничего не случилось, — заметив смущение Стовойского, сразу пришел в себя Ярослав. — Анна пришла ко мне, не случайно и не в первый раз.
Ян недоуменно смотрел то на Анну, то на Ярослав, будто не веря своим глазам, меж тем Ярослав обратился уже к Зелинской:
— Заходи, Анна, не стой на пороге, — повелительный тон Ярослава тут же привел Анну в чувство, и она присела на лавку рядом с Евсеевыим, подальше от Яна.
— Эх, Ян, разве я тебя когда-нибудь обманывал? — укоризненно произнес Ярослав, заметив испуганные искорки в глазах Стовойского при виде Анны. — Надеюсь, ты все прекрасно понял? Ты сохранишь мою тайну, — кивая на служанку, предложил Евсеев, — а я сохраню твою. Да и Анна забудет о том, что видела тебя здесь этой ночью. Правда, Анюта?
Зелинская поспешно закивала головой, и вслед за ней условия Ярослава принял и Ян.
— Да, конечно… — как же это… я же… — бормотал Стовойский, и, глядя на то, как всегда собранный эконом никак не мог найти подходящих слов, Анна догадалась, что здесь произошло что-то серьезное.
Уже давно закрылась дверь за Стовойским и затихли по коридору его легкие шаги, а Ярослав все никак не мог сбросить с себя навалившееся оцепенение. Погрузившись в мрачные мысли, он тупо смотрел в распахнутое окно, и ничего не понимавшая Анна так и не рискнула его побеспокоить…
Однако, несмотря на мрачные предчувствия и Ярослава, и Анны, а, может быть, и Яна, после этой ночи ничего страшного не произошло. Ярослав по-прежнему служил в конюхах, к нему все так же по ночам приходила Анюта, и никто ни о чем не догадывался. Стовойский все с той же заносчивостью приближенного к Адаму слуги совал свой нос в чужие дела.
Ярослав и Ян по-прежнему желали друг другу доброго утра, Стовойский интересовался, как идут дела на конюшне, и даже, как казалось уже Гришке, последнее время стал как-то дружелюбнее. Евсеев и Стовойский дружно сделали вид, будто ничего не произошло. Изменилось только одно — с тех пор Стовойский никогда не приглашал в «Золотую Бочку» ни Ярослава, ни Григория, и Евсеев ни разу не заметил на себе пристального, пугающего взгляда Стовойского.
Ярослав, сообразив, что ничего не случилось, быстро успокоился. Уже никто и ничто не мешало Ярославу наслаждаться Анютой, и попробуй их кто-нибудь побеспокоить, тот же самый Ян помог бы Евсееву. Однако, несмотря на это спокойствие, с той проклятой ночи словно черная кошка пробежала между Ярославом и Анной.
Ярыш и сам не мог понять, что случилось, но его перестали радовать эти встречи. Неожиданно для себя самого Ярыш вдруг обнаружил, что Анна — такая же обычная служанка, как и все, разве что лицом краше вышла, а ничего особенного в ней нет. Только сейчас он начал замечать, что Анна очень часто его не понимает, и вскоре Ярослав с горечью начал понимать, что Анна ему просто-напросто стала надоедать.
Ярослав, решив проверить свою догадку, несколько дней выдумывал разные отговорки, чтобы с ней не встречаться, и, действительно, после небольшой разлуки ему захотелось, чтобы, как и прежде, Анна пришла к нему в комнатенку поздно ночью. Долго ждать не пришлось — стоило Ярославу дать понять Анне, что этой ночью он страстно ее жаждет, как Зелинская была у него на пороге.
Еще две ночи продлилось блаженство Ярослава, а потом на него вновь нападала хандра. Не то чтобы ему совсем разонравилась Анна, вот только видеться с ней он хотел бы немного пореже. Конечно, напрямую сказать об этом Анне он не мог, боясь ее обидеть, но в то же время в постоянные отговорки она бы перестала верить. Что же делать? Вечный вопрос…
