— Это не мои вещи! — злилась она на весь свет.
— Вы уверены? — уточнил я на всякий случай — вдруг она чего недосмотрела — было темно.
— Не думаю, что мне подойдут вещи озабоченного толстяка, — иронично ответила она, протягивая мне безразмерную рубаху и глянцевый журнал, который был мне отлично знаком.
— А вот я не откажусь, — я взял из её рук «Плейбой».
— И не ты один, — подключился Энтони, — можно, я следующий?
— Мужчины! — фыркнула на нас Марсела, и, взяв из моих рук «рубаху толстяка» обратно и закутавшись в неё, направилась к месту ночлега. Всё-таки она нашла ей применение.
— Развлекайся, — я вручил Энтони «Плейбой», поскольку этот выпуск я изучил вдоль и поперёк ещё пару лет назад в Денвере. Я направился к «своей» пальме, взяв подобранный на пляже рюкзак, чтобы утром осмотреть его содержимое. Устроившись на привычном месте, где за две ночи уже образовалась своего рода выемка под тяжестью моего тела, я продолжил размышлять о своей жизни.
У меня давненько не было женщины, и это начинало меня терзать. Ни одна из участниц меня не интересовала в сексуальном плане. В Пенелопе мне нравилась только одна её часть, точнее — две. В Денвере этого было бы достаточно, но не здесь. Дома, в такие дни (то есть, когда я проводил вечера в одиночестве) моей подружкой была бутылка пива или виски, и я не страдал от нехватки собеседников. Я жил один последние двенадцать лет, и мне было вполне комфортно от осознания, что некому меня пилить вечерами за невнимание, скромный заработок или звонок от любовницы. Я никогда не жаждал жены-домохозяйки, спиногрызов и домашних питомцев. И только сейчас задумался, что это не так уж плохо: любящая, заботливая женщина, порядок в доме, детишки, радующие своими успехами, подарки на Рождество, сделанные их руками, выезды на пикники, праздники в кругу родных людей…
Я попытался представить, как бы это могло быть, но у меня ничего не вышло. Вместо этого в моей памяти всплыли образы Томми и Лили. Я очень люблю племянников — детей Пабло, и его жена Мадлен кажется мне очень милой. Но я, видимо, не создан для семейной жизни. Моя семья — это мама Лурдес и отец Карлос, которых уже нет на этом свете. А значит, я действительно одинок.
У моего брата замечательная семья, но я не её часть. Мы выросли вместе, но мы не родственники, по сути. Я друг семьи, близкий, безусловно, но не настолько, чтобы меня любили только за это. А здесь, на этом острове, мне одиноко как никогда.
Глава 5. «Тигры» и «Скорпионы»
Несмотря на то, что уснул я довольно поздно, увлёкшийся размышлениями о своём месте в жизни, восходящее солнце разбудило меня первым. Остальные участники мирно спали на подстилках, сооружённых из пальмовых листьев и кое-какой одежды, которую они сочли наиболее приемлемой для выполнения функций постельного белья.
Поскольку ещё не наступила жара и спящие не могли мне помешать, я решил изучить содержимое моей находки. Рюкзак пропах морем, но я, кажется, начал привыкать.
Первое, что мне попалось, было большой накидкой с капюшоном из плащёвки. Может сойти за новую подстилку. Далее я достал две пары джинсов и шорты, в которые мог обернуться дважды. Мне вспомнилась старенькая швейная машинка мамы Лурдес, за которой она штопала наши с Пабло штаны почти каждую неделю. Я представил, как сеньора Лурдес сейчас вдруг появится здесь со своим швейным инвентарём и быстро перекроит вещи до нужного размера.
Я усмехнулся своим мыслям и продолжил изучать находку. Сам рюкзак был видавшим виды. Его владелец много путешествовал — на рюкзак были прилеплены этикетки с логотипами авиакомпаний, и не только американских.
Я запустил руку на дно рюкзака и нащупал нечто, чего я никак не ожидал найти. Я точно знал, что это такое, поскольку имел с этим дело каждый день, за исключением того времени, что выпало мне на участие в теле проекте. Пальцы обвили предмет привычным движением. Только на ощупь я не смог определить модель.
Я извлёк из рюкзака револьвер «магнум» двойного действия сорок четвёртого калибра. Такие состоят на вооружении полиции (хотя мы в основном используем «кольты») и армии США, но изначально предназначались для охоты, а не для самозащиты. Им можно без труда пробить шкуру медведя. Барабан на шесть патронов, начальная скорость полёта пули триста шесть ярдов в секунду. Я огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что остальные участники по-прежнему спят… Да, мощная вещь. Но кому она могла понадобиться в этих местах? Возможно, какому-нибудь охотнику или вояке, потерявшему рюкзак… Стоп. Надо проверить всё содержимое.
Прежде я проверил наличие патронов в барабане. Он был пуст. После я нащупал в рюкзаке внутренний карман, где, как я и предполагал, оказались патроны. Три штуки. Я осмотрелся: камер поблизости не было, они, к счастью, были установлены объективами в направлении пляжа. Затем завернул «магнум» в свою шведку и перепрятал его в свой рюкзак. Патроны я сунул в карман своих шорт. В паре ярдов от меня заворочалась Эва. Она так сладко зевнула, что стало ясно: она проснулась только что.
— Привет, Энди. Ты давно на ногах? — она потянулась и вновь зевнула.
— Да, пожалуй, — ответил я коротко.
Я точно не знал, сколько прошло времени с момента моего пробуждения. Может быть, минут двадцать. Может, и больше.
— Что это у тебя? — ей не был виден рюкзак за моей спиной, поэтому я развернулся, чтобы она могла разглядеть его.
— Нашёл вчера вечером… Его выбросило море. Я решил сначала, что он принадлежит Марселе, но его хозяином, судя по одежде, являлся крупногабаритный мужчина, — я развернул одну пару джинсов. Эва улыбнулась.
— Есть что-нибудь интересное? — спросила она, вставая.
— Ничего особенного, — соврал я, даже бровью не поведя.
Я радовался, что «магнум» был моей находкой. Иначе неизвестно, как поступил бы с револьвером любой другой из островитян.
— Энди, — Пристон приблизилась ко мне и присела рядом, — ты помнишь, какой сегодня день?
Я посмотрел в её глаза.
— Ну… четверг, кажется.
Она хихикнула.
— Сегодня будет жеребьёвка и распределение по командам.
— Ты права, Эва. День действительно особенный.
— С кем бы ты хотел оказаться по одну сторону?
— Мисс Пристон, в первую очередь с вами, — она улыбнулась и кивнула, показывая, что желает того же. — Хорошие ребята — Мэттью, Полли и Сэм, — добавил я.
— А как насчёт Бивня? — она схватила меня за руку.
— О, вы обо мне говорите? — раздался голос у меня за спиной.
Эва напряглась. Я почувствовал, как она слегка сжала пальцы на моей руке.
Я обернулся к Алану. Тот самодовольно улыбался во весь рот. Мы молчали.
— Я слышал, Фернандес, ты нашёл что-то вчера вечером на берегу, — начал разговор Хук.
Эва отпустила мою руку.
