— Очень жаль, Энди, что всё так закончилось. Я думал, что нашёл настоящих друзей… — голос Алана окрасили печальные нотки.
— А как же Хойт Лори? Разве не был он тебе другом? Тебе известно, что с ним случилось?
— О, ты же не помнишь, Энди. Хойт Лори — это я.
Я выронил мобильник. Как в дурацкой комедии. При ударе о пол крышка отлетела, дав свободу аккумулятору. Эва отвлеклась на подошедшего официанта, который принёс наш ужин. Я поднял части телефона, скрепил их и направился к столу. Я был голоден и зол на весь свет. И на Эву Пристон в том числе. Там, на острове… Она знала, что Хойт Лори — это Бивень. Почему же сейчас она не узнала его?
— Энди, ты должен это попробовать! Это лучший ростбиф, который я когда-либо ела!
— Я обязательно попробую, — сухо ответил я.
Мы молча разделались с мясом и гарниром, после чего направились в свои номера.
Завтра же я попрошу её рассказать мне о Хойте Лори. А потом перезвоню Бивню. Слишком много лиц и имён у этого человека…
Я плыл очень быстро. Я звал её, но она меня не слышала. Она великолепно подготовлена. За мной следом плыли ещё двое, но и у них не было шансов догнать её. А тот, кто всё это затеял, стоял на берегу. Потому что я ему велел.
Она была уже совсем близко, но волны не давали ей достигнуть цели. Я же, наоборот, приближался, хотя был в ярдах двадцати от неё. Наконец, ей удалось добраться до борта. Она схватилась за конец свисающего каната и резво вскарабкалась вверх. Совсем как в Майами…
Я обернулся. Зак и Мэттью выбились из сил и, понимая, что им не догнать Эву, барахтались в воде. Я тоже ослаб, но не сдавался. Я грёб, но почти не двигался из-за сильного течения. А она уже была на палубе. Я замер в ожидании, но через мгновение вновь принялся грести.
Меня окликнул Зак, я обернулся. Он указывал на берег. Оттуда мне махал Бивень, но я не мог разобрать, чего конкретно он хочет. Вдруг раздался звук сирены. Я обернулся к яхте. И всё вокруг озарилось слепящим светом…
Это светило солнце в окне придорожного мотеля. Я взглянул на часы: было без четверти семь. Пора отправляться в дорогу. Я умылся и принял душ. После я пошёл будить Эву. Она открыла, потягиваясь.
— Доброе утро, — поприветствовал я.
— Привет, Энди.
Это была та грустная Эва, с которой мы беседовали на пляже пару вечеров подряд.
— Нам пора собираться. Сколько тебе потребуется времени?
— Минут двадцать… Энди, послушай, думаю, ты захочешь сегодня расспросить меня о Хойте, — заметила проницательная Эва Пристон. — Я расскажу всё, что знаю… точнее, помню.
— Спасибо, я буду ждать тебя через двадцать минут в машине.
Я подумал, стоит ли говорить с ней о кузене Терри, но решил оставить это на потом.
— Хорошо.
Она закрыла дверь. Я слышал лёгкие удаляющиеся шаги и то, как хлопнула дверь ванной.
А у меня было время поразмыслить о своём сне. Возможно, Пабло был прав, и мои сны не что иное, как воспоминания. Спутанные, искажённые, но всё же отражающие забытые события. Тогда зачем мы плыли к яхте ведущего? Почему я велел Бивню оставаться на суше? И почему я не остановил Эву?
Я достал мобильник и позвонил в дом Хуков. Трубку поднял Кларк.
— Могу я услышать… Алана? — выпалил я, не поздоровавшись.
— Его нет, мистер Фернандес. Он уехал сразу после вашего вчерашнего разговора, — отчитался дворецкий.
— Он не просил что-нибудь передать? — спросил я и замер в ожидании ответа.
— Да, он бросил странную фразу. Дайте-ка вспомнить… Бивень, слон, ноготь, зуб…
— Кто это? — раздался голос Аманды Хук.
— Это мистер Фернандес, мэм.
— О! Дайте же мне трубку скорее! — услышал я её слова и торопливые шаги. — Энди! Где вы? Как милая девочка?
— Мы… Аманда, я бы не стал говорить о нашем местонахождении по телефону.
— Конечно, конечно… Ответьте тогда на мой второй вопрос!
Она тяжело дышала. Мне было некомфортно от того, что я заставил волноваться эту приятную даму.
— Всё в порядке!
Не рассказывать же ей о нашем вчерашнем диалоге!
— Ох! Слава Богу! — воскликнула мисс Хук.
— А ваш сын? Кларк сказал, что он оставил для меня какое-то послание.
— Это было очень странное сообщение, Энди.
— Вы могли бы повторить его?
— Конечно, это просто: Бивень, Коготь, Клык, берегите солнца блик.
Знать бы, что это означает!
— Благодарю, Аманда. Если Алан появится или даст о себе знать, попросите его связаться со мной.
— Энди, я боюсь, он не скоро вернётся. Он был так расстроен.
— Когда он позвонит, передайте извинения от моего имени. И скажите, что трубку я выронил и потерял аккумулятор.
— Конечно, я всё ему скажу. А вы поцелуйте за меня птичку!
Разумеется, она имела в виду Эву.
— Благодарю, Аманда. До свидания.
— Всего хорошего, Энди, — пожелала мисс Хук и завершила разговор.
Итак, Бивень, Коготь и Клык. Как в той песне по радио, которую вчера слушала Эва. Что могут означать эти прозвища? Неужели мы действительно создали коалицию? И могла ли Эва об этом помнить? Или это был инстинктивный порыв? Возможно, это была её идея. Денверские Тигры, Коготь, Клык… И, разумеется, Бивень. Первое, что пришло мне в голову в этот момент: саблезубые тигры. Но в это время открылась дверь «ягуара», и на пассажирское сиденье с лёгкостью приземлилась Пристон, собравшаяся раньше обозначенного ею самой срока. Мы направились на юго-восток США, в город, ставший отправной точкой нашего путешествия в «мир непомнящих».
Первое время ни один из нас не решался заговорить. Я чувствовал, что Эва никак не соберётся с мыслями, и не стал нарушать процесс. Ветер приятно обдувал тело, солнце светило в лицо. Мы мчали по шоссе, надеясь к завтрашнему утру добраться до Майами.
Наконец, Пристон заговорила.
— Хойт Лори был моим тренером в школе каскадёров. Несколько лет назад отца отправили на несколько месяцев в Остин. Что-то вроде повышения квалификации… Там я услышала об этой школе и попросила записать меня… Хойт был моим персональным тренером, и мы сдружились. Мне было пятнадцать или шестнадцать, он на двенадцать лет меня старше. И он мне очень нравился.
— Ты была в него влюблена?
— Возможно. Но не это важно. Его поведение, манеры… Они забавляли меня. Он сильно отличался от моих ровесников, от папиных коллег-мужчин. Был совсем другим. А у меня не было друзей.
— И у него тоже?
— Да, насколько я помню… Он научил меня нескольким фокусам.
