— Я бы не хотел знать подробностей. Я ведь человек. Как и любой другой — азартный и алчный, — улыбнулся я.
— Только не вы, Энди.
— Аманда, наша беседа останется в этих стенах, даю вам слово.
Мисс Хук лишь одобрительно кивнула.
Тринадцать лет спустя
— Кевин, где твоя сестра?
— Она с миссис Хук и Амелией, папа.
— А где твоя мама?
— Она с тётей Мадлен в комнате невесты.
— Скажи, что она нужна мне.
— Я здесь, милый… Кевин, ты же знаешь, как важен этот день для твоего отца. Посиди рядом. Скоро начнётся церемония, необходимо, чтобы ты был с ним.
— Ты видела Лили?
— Да, Энди, она великолепна. Пабло чуть дверь не разнёс — так хотел взглянуть на дочь. Ты тоже будешь таким, когда поведёшь под венец Лурдес?
— Ещё хуже, — улыбнулся я жене.
— Ну, всё, пора. Кевин, присмотри за ним! — в шутку пригрозила она сыну и направилась заканчивать последние приготовления.
— Энди, — шепнули мне на ухо, я повернулся — это была Эва. — Как ты?
— Сложно сказать. Волнуюсь.
— Представь, что это репетиция. Твоя дочь вырастет быстро, даже не заметишь.
Я взял её руку в свою. На пальце красовалось кольцо, которое вряд ли можно было найти даже у «Тиффани».
— Что это у тебя? Очень красиво.
— Подарок Аманды на день рождения. Она периодически балует меня такими побрякушками.
— Я бы не стал так называть их.
— Энди, давай не будем об этом, я же не дурочка и всё давно поняла… И мне пора, сейчас начнётся церемония.
В этот день моя любимая племянница Лили выходила замуж. Она была так похожа на маму Лурдес и так красива в своём свадебном платье, что я не мог отвести от неё глаз. Как и все гости. Её жених был вполне достойным, перспективным молодым человеком. И они любили друг друга: я видел это по горящему взору обоих, и в обратном не было сомнения. Кроме того, он был из хорошей обеспеченной семьи, и меня не беспокоило, что он позарился на наследство Лили.
Эва и Алан приехали на церемонию из Лондона, где гостили с дочерью Амелией у Кита. Они были до сих пор счастливы и влюблены. Эва рассказала, что Марсела и Терри ждут уже третьего малыша… Да, дети — это прекрасно.
Я был посажёным отцом на свадьбе Пристон и Хука. Меня насмешило и одновременно растрогало, когда оба в своих клятвах поблагодарили меня за спасение их любви. А потом они попросили меня крестить Амелию… В день их свадьбы я убедился в очередной раз, что женщины есть женщины: Аманда подарила Эве редкой красоты серьги. Когда Пристон их примеряла, мисс Хук украдкой подмигнула мне, давая понять, что она меня немного обманула. Она не смогла удержаться и оставила кое-что из украшений, найденных на острове Грёз…
Я женился на матери Кевина. Я не стал делать генетическую экспертизу. Мне было всё равно, мой он сын или нет. Родители ведь воспитали меня, будучи точно уверены в обратном. И, несмотря ни на что, любили меня. У нас с Бэтси родилась дочь. И мы назвали её Лурдес. Теперь я был счастливым семьянином, как мой брат Пабло.
После возвращения с острова я ещё долгое время поддерживал связь с бывшими участниками. Как я и предполагал, Полли Энорт и Сэм Гелдоф стали жить вместе. А вот Йорк бросил Вудс, когда его пригласили сниматься для рекламы лекарственных препаратов и его карьера пошла вверх. Марсела и Терри вновь поженились, и на этот раз у них был настоящий медовый месяц. Я немного помог Мэттью, и он вновь стал на ноги. А я, благодаря ему, увеличил свой капитал.
В общем, у всех была нормальная жизнь, делящаяся, правда, на «до» и «после». У всех, кроме Аймана, потому что он застрелился через сутки после возвращения памяти.
У моей семьи был большой дом, хорошая машина и обеспеченное будущее (я ведь выиграл миллион баксов в нереальном шоу Эдди), мы проводили выходные с Пабло и его семьёй, у меня была прекрасная дочь Лурдес. Будучи в состоянии «между», я понял, каким идиотом я прожил тридцать восемь лет. И, когда расследование было завершено, я сдал жетон и начал новую жизнь.
И мне уже тринадцать лет каждую ночь снились настоящие цветные сны.
* * *
Медсестра неслась по коридору к кабинету заместителя главного врача:
— Доктор Паркер, доктор Паркер! С пациентом из сто пятой опять припадок!
— Чёрт подери этих психов! Да, Кэрри, подготовь-ка успокоительное, я пока с ним побеседую.
Доктор Паркер нехотя покинул свой кабинет и направился в палату номер сто пять.
— Ну, что такое сегодня? — спросил он, присаживаясь на стул у кровати пациента.
— Вы должны дать мне лодку! — мужчина протянул руку и заговорщицки улыбнулся. — А я поделюсь с вами сокровищами.
— Мистер Бэдрол, вы уже тринадцать лет изо дня в день говорите мне о кладе, который вы искали более сорока лет.
— Нет, нет, Фернандес и его шайка удрали от меня вчера. А тотемы-то остались, — безумец указал на деревянные фигурки в углу палаты, — вон под той пальмой. Если вы дадите мне лодочку, я поплыву на остров Грёз. Я теперь точно знаю, что надо делать. Вы же дадите мне лопату, правда?
— Мистер Бэдрол! — не выдержал доктор Паркер. — Вы не на острове в Карибском море!
— Нет? — на лице пациента отразилось неподдельное удивление. — А где же?
— Вы в психиатрической клинике в Луизиане, я ваш лечащий врач, моё имя Коди Паркер, а ваш бред касательно клада и тотемов…
Доктор подошёл к деревяшкам, поднял их и выбросил в окно. Они пролетели между прутьями решётки и через несколько секунд ударились о землю где-то внизу.
— Что ты наделал? Без них мне не найти клад!
Мужчина, несмотря на преклонный возраст, довольно резво кинулся на доктора. Паркер увернулся, а пациент споткнулся и растянулся на полу.
— Тише, тише… Кэрри, вы вовремя. Сделайте мистеру Бэдролу укол!
Психиатр не без труда доволок брыкающегося безумца до кровати и, уложив его на спину, зафиксировал его в таком положении.
— Вас прислал Фернандес, да? Вот сукин сын! — рычал пациент.
— Бэдрол! Вы в психушке, мать вашу! — не выдержал Паркер. — Колите, Кэрри, колите, я держу его. Вот, хорошо… Теперь будем отдыхать… Да, Кэрри, попросите дворника принести мне те деревяшки.
— Вы опять их выбросили?
Паркер развёл руками. Медсестра положила использованный шприц в карман халата, чтобы потом выбросить его, и выглянула в окно.
— Боюсь, мистер Паркер, на этот раз игрушки не выдержали. Давайте я попрошу Билла сделать ещё пару-тройку таких.
— Да, у твоего мужа руки золотые.
— После выходных принесу.
