Мне казалось, что если как следует сосредоточиться, то можно замедлить, удержать дождевые капли, едва только они коснутся листьев. Я наблюдала за ними как будто в замедленном движении, рассматривала преломления света в каждой капельке. В воде плескались крошечные радуги… Такое чудо! Я сразу же решила спрятать новые ощущения глубоко внутри себя, скрыть их от Псалтыря, Калеба и Яго. Мысленно уложила только что увиденное в непроницаемую черную коробку. Инстинктивно поняла, что чудо нужно как-то оградить, что эти видения только лишний раз подтверждают, что я не такая, как другие.
Я кое-что вспомнила о том, первом разе в лесу. Когда дымок клубился над костром, а я вдыхала ароматы догорающих поленьев и влажного подлеска… там, выстроившись в шеренгу, за моими прыжками через огонь наблюдали патрульные в красном. Может, мне поэтому понравился костер у Яго? Может, запах тлеющей древесины разбудил воспоминания? Да когда же это было? Сцена казалась такой далекой… но не могла же произойти слишком давно?
Кажется, пора отыскать Калеба и Яго.
Я соскользнула вниз по мокрому стволу и пошла по канату, соединявшему тонкие юные деревца таким образом, что мой старый дуб очутился в центре лесного города, который казался таким же оживленным и густонаселенным, как и тот, другой город прошлого.
Я спустилась вниз, коснулась мокрой травы и побежала, широко раскинув руки, путаясь в развевающейся юбке, шлепая босыми пятками по чистым лужицам дождевой воды — и попала прямиком в объятия Яго, чудесного, доброго Яго! Он подхватил меня, подбросил в воздух, рассмеялся над моими вымокшими волосами и лицом. Пора было возвращаться обратно, в город. Приближалось празднование десятого дня рождения «Парка Прошлого»: фейерверки, грандиозный снос остатков современности, а для Яго — возможность заработать кучу денег за несколько часов. Жалко было бы упускать такую возможность.
— Ко мне вернулась память, — рассказала я. — Я уже была когда-то здесь, в лесу, совсем таком же… может быть, в забытом детстве… Помню листья — желтые, оранжевые. Такие же яркие! И костер, я через него прыгала во время какого-то празднества с фейерверками! — Я закружилась на месте, широко раскинув руки. — Зачем вы спрятались от грозы? Небо нам послало благословение! Нужно было запрокинуть головы, подставить лица этому веселому дождю! Нужно было пить его, наслаждаться до последней капли! Вы только послушайте, ведь это музыка! Последние, дальние громы!
Яго пошел за Пелау.
— Ева, я насчет той, первой ночи… — сказал мне Калеб. — Прости, я не должен был допускать этих странностей… Сам не понимаю, я ведь не хочу тебя обидеть, да ты и сама эта знаешь!
— Я знаю. Тебе не за что извиняться, — возразила я.
— Значит, ты меня простила? — Он впервые открыто улыбнулся мне.
— Мне не за что тебя прощать, Калеб Браун!
— Смотри, ты же вся промокла! Сумасшедшая, — со смехом откликнулся он.
— Да, — согласилась я, — я сумасшедшая, я до безумия влюбилась в жизнь и все вокруг!
В город мы вернулись тем же самым маршрутом и поставили повозку вместе с остальными циркачами. Калеб вернулся в дом мистера Лейтона. Милый Псалтырь пришел повидать меня. Он остался со мной, и теперь безмятежно спит подле меня, а Яго сидит в глубине повозки, за пологом. Я уже давно не сплю, лежу и медленно пишу в дневник. Мне нравится выписывать буквы в слова. Мысли все возвращаются во внешний мир, туда, под деревья, где мы были вместе с Яго и Калебом. Может быть, я снова поеду туда вместе с Псалтырем, хотя почему-то никак не могу представить его в лесной чаще. Там так чисто, так странно и так красиво… так не похоже на город.
ГЛАВА 44
Хватпол с нетерпением прождал несколько дней впустую: новостей не было, ответа от Хадсона так и не пришло. Наконец с первой утренней почтой из центра связи доставили коричневый конверт форматом с обычный лист писчей бумаги.
Привет, Чарли!
Вот и оно, то самое досье, которое ты просил. Приложение А. Прости за задержку, мне пришлось его стащить. Архивисты в «Баксоленде» ни в какую не хотели выпускать его из виду. Впрочем, мне удалось их отвлечь, быстренько подменить документ и скопировать для тебя. Ты ведь его так ждал. Зачем — это уж на твое усмотрение.
Я даже одним глазком не взглянул. И знать не хочу, что там. Они ведь стерегли его, как ненормальные. Скажу только, что если начнут поиски, то я буду все отрицать.
Твой старый приятель,
Хадсон
P.S. Когда прочитаешь, советую тебе сжечь эти бумаги и тоже все отрицать.
У себя в комнате Хватпол присел к столу, плеснул в тяжелый стакан немного виски — односолодовый, многолетней выдержки… как раз то, что надо, — и вскрыл досье.
Приложение А. Досье 2
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
КОНФИДЕНЦИАЛЬНО
НЕ ВЫНОСИТЬ ИЗ ЗДАНИЯ
СТРОГО ДЛЯ:
А. БАКСОЛЕНДА
СТАРШЕГО ИНСПЕКТОРА ЛЕСТРЕЙДА
Л. БРАУНА
Д. МАЛХЕРНА
ПРОЕКТ ПРОМЕТЕЙ
Протокол собрания руководителей проекта «Прометей», состоявшегося -- / -- / ----
Присутствовали: все вышепоименованные лица
Председательствующий — мистер А. Баксоленд
Стенограмма № 1 расшифрована секретариатом / инспектор Принсеп
Баксоленд: Прошу прощения, что мы вынуждены праздновать в таком узком кругу, в глуши и без размаха. Впрочем, судя по тому, что мы создали, причины очевидны. Надеюсь, все уже пришли в себя после выпитого шампанского? Субъекты, разумеется, сами по себе оправдали все ожидания. Я поражен! Какая красота, какое мастерство у Номера 2, у нашей Евы, прыжки настолько выверены, а какая сноровка, какое бесстрашие! Вы этого ожидали? Такой высокий уровень достижений, неужели он тоже запрограммирован?
(Невнятные реплики, неразборчивое бормотание.)
Замечательно, ни единой искры на одежде! Что же до нашего Джентльмена… ну, выглядел он превосходно; если бы ему позволили, он бы прямо на месте сделал все, что от него ожидалось. А будучи предоставленным самому себе… Похоже, он способен доставить нам немало беспокойства, оказавшись на воле.
Малхерн: В этом-то и проблема, Абель! Мы с Брауном оба тревожимся по поводу Джентльмена, Абель, Номера 1. Мы взрастили их обоих, этих… как бы сказать, существ? Людей? А теперь, кажется, не можем допустить, чтобы предложенная программа выполнялась так, как было запланировано и заложено в бюджет в первоначальной схеме и брифинге для Корпорации. Никак не можем!
Браун: Я согласен с доктором Малхерном. Как бы то ни было, сейчас этого делать не стоит. Только не теперь, после того, как мы узнали этих созданий, этих существ, и особенно Еву, нашу очаровательную девочку. Ни в коем случае нельзя продолжать, ни при каких обстоятельствах. Мы не можем допустить, чтобы она пострадала.
